Придется и правда немного притормозить план, чтобы вернуть трезвость мышления.
Оборачиваюсь в сторону ее подъезда. Ну, ведьма, не иначе.
Выбрасываю окурок и возвращаюсь за руль.
Пиздец, покатался, Феликс. Молодец.
37. Злата
Захожу домой, а саму всю трясет. Если бы я только знала, что встречу Феликса, ни за что бы не вышла из дома. Губы до сих пор горят от его наглых поцелуев, а между ног влажно и неприятно тянет. Потому что тело-то явно настроилось получить удовольствие.
Запираюсь в ванной и стараюсь выровнять дыхание. Повезло, что брат еще спит и не видит моей тихой истерики.
А ведь я надеялась, что после вчерашнего Багров хоть на какое-то время отстанет.
Когда вернулась домой после встречи с ним, едва успела забежать в ванную до того, как меня увидел Леша. А там уж после принятой ванны стала выглядеть куда лучше.
Правда, только внешне. Брат подозрительно расспрашивал меня про коллег, а я врала напропалую и ждала, что он вот-вот поймает меня, и тогда будет грандиозный скандал.
До сих пор не знаю, как объясню ему мои встречи с Феликсом. А ведь придется, если так и дальше пойдет. Вряд ли Багров будет потакать моим, как он выражается, капризам.
Боже, ну, вот зачем я завернула в тот самый дворик?
Теперь вся моя жизнь крутится вокруг одного лишь мужчины. Даже если я этого и не хочу вовсе.
Спала я сегодня просто отвратительно. Несмотря на то, что физически была измотана, мысли не давали отдохнуть. Даже здесь Феликс контролировал мою жизнь. И это злило!
— Ты чего так рано встала? — спрашивает брат, заходя на кухню. — Репетиция?
— Ага, — отвечаю, не оборачиваясь.
— Слушай, Злат, ты все еще дуешься из-за того, что я про твои танцы сказал?
Неопределенно веду плечом — пусть думает, что так и есть. Это лучше, чем признаваться, где я провела вчерашний вечер.
— Извини.
— Не обязательно притворяться, что ты передумал.
— Я всего лишь переживаю о твоем будущем, — спокойно продолжает Леша. — Разве это плохо?
— Не плохо. Я поняла. Завтракать будешь?
В общем, разговор у нас как-то не клеится от слова совсем. А когда прихожу в студию, меня ожидает еще один сюрприз.
— Так, девочки, отличная новость! — объявляет Николай Владимирович. — На следующей неделе у нас внеочередной концерт. Новые костюмы уже заказал, так что, надеюсь, вы не поправитесь за эти дни и влезете в них.
— Ого! Новые!
— Круто! С золотым тиснением, как хотели?
Девчонки наперебой спрашивают, а Верховцев, довольный, отвечает, рассказывает, что и для кого заказал. А мне тошно. Потому что я знаю цену всего этого.
— Кстати, Злата, в этот раз, наконец, покажем твой номер.
Замираю, а затем медленно оборачиваюсь.
— Номер?
Еще пару месяцев назад Верховцев предложил мне поставить сольник. Тогда нас спонсировал Паша, и Николай Владимирович намекнул, что мой будущий муж хотел бы чаще видеть меня в главных ролях. Тогда я смутилась и сказала, что это будет несправедливо по отношению к остальным. Однако ради жениха согласилась — ведь тем же вечером Паша и мне влил ту же глупость в уши. А я повелась.
Номер мы в итоге поставили, но после того, как свадьба сорвалась, отложили и до сих пор не вспоминали.
— Ну да. Костюм для него я тоже заказал. Так что сегодня останешься после репетиции — пройдемся по рисунку.
Я никогда не отказывалась от дополнительных репетиций. Всегда готова была работать до последних сил. Но сегодня становится тошно, и настроение падает ниже нуля.
Мы отрабатываем стандартную программу, девчонки так воодушевлены, что все как одна почти не ошибаются. Молодцы, в общем. И только я словно кукла поломанная.
Потому что Багров влез и сюда. В дело мое любимое дело.
— Так, Воропаева, не пойму, что с тобой сегодня? — недовольно ворчит Николай Владимирович, когда я в пятый раз подряд пропускаю элемент. — Ты, вообще, где витаешь? Или выступать не хочешь?
— Хочу, — безучастно отвечаю.
— Ну вот. Тем более что ты молодец, использовала шанс как следует — Багров вон до сих пор щедро оплачивает наши нужды. Так что очаровывай дальше, и мы сможем поехать на ежегодный фестиваль в столицу.
Это становится последней каплей. Я просто молча выхожу из зала и иду в раздевалку.
— Злата! Вернись! — летит мне в спину. Но у меня нет сил. Я просто устала от того, что каждый мой день связан с Феликсом.
Зная Верховцева, я почти уверена, что он ворвется и, наплевав на то, что я раздетая, начнет читать мне нотации, но нет. Впрочем, наплевать. Сегодня мне просто нужен перерыв.
Справиться с эмоциями мне удается только на следующий день. Меня никто не караулит возле дома, не звонит. Но я все равно нахожусь в режиме ожидания.
Однако проходит еще пара дней — и снова тишина.
С каждым днем злость и эмоции стираются. Все уже не кажется настолько мрачным. Тем более что дела у Леши, похоже, идут в гору. Он перестает быть раздраженным. Даже наоборот, пытается разговаривать и шутить. Про его отъезд за границу мы больше не говорим, но, тем не менее, я помню об этом и заранее расстраиваюсь.
И все же жизнь как-то понемногу налаживается.
Мысли о Феликсе я запрещаю себе, решив, что, возможно, ему просто перестала быть интересна. Вот и все.
Усердно тренируюсь, полностью посвящаю себя танцам, и это приносит колоссальное удовольствие. Верховцев все чаще заговаривает про фестиваль и уже строит планы, какие номера однозначно должны выйти в финал. Даже я загораюсь этой идеей — ведь в профессиональном плане это будет просто потрясающий скачок.
В общем, все идет своим чередом, и на само выступление я приезжаю в отличном настроении. Девчонки мандражируют, мы успокаиваем друг друга как можем. Шутим, смеемся, напрочь забывая какие-то разногласия, как и всегда в день концерта.
Всю программу отыгрываем на отлично. Остается лишь мой сольный номер.
Я впервые буду танцевать одна. Это огромная ответственность, и я вся как на иголках.
— Злата, девочка моя, помни, что ты — идеальная, — напутствует меня Верховцев. — Ты — моя звездочка. Просто чувствуй музыку, и твое тело все сделает само.
Его слова помогают. Улыбаюсь и выхожу на сцене.
Первые аккорды звучат, во мне включается то, что всегда окрыляет во время танца. Я двигаюсь шаг за шагом, элемент за элементом. Кажется, что этот момент я живу в одном ритме с музыкой. Мы будто едины.
И такое это потрясающее чувство!
Когда же делаю финальный прыжок и замираю, поднимаю счастливый взгляд в зал, и дыхание сбивается.
Потому что мой взгляд мгновенно попадает в плен мужчины, который заполнил собой мою жизнь от и до.
Феликс сидит практически в первых рядах и смотрит так жадно, что я краснею. Ничего не могу с собой поделать.
За кулисами меня ведет, и я едва удерживаюсь на ногах.
— Тебе плохо? — тут же подбегает Верховцев. — Злата, врача?
— Нет, все в порядке, — сдавленно отвечаю. Пытаюсь держаться, но в голове только одна мысль — он здесь. Он пришел.
— Уверена?
— Ага.
— Хорошо, — выдыхает Николай Владимирович с облегчением. — Тем более что тебя там уже ждут.
— Кто?
— Курьер. Девчонки уже переоделись и уехали. Иди спокойно в гримерку.
На дрожащих ногах добредаю до нужной двери — заглядываю, там и правда сидит парнишка молодой.
— Вот, это вам, — бодро произносит он и вручает объемный пакет.
— И даже не надо расписываться? — уточняю, растерянно глядя на презент.
— Нет.
Парень быстро убегает, а я настороженно смотрю на пакет. Догадка, которая появляется, мешает броситься распаковывать посылку сразу же.
В итоге открываю и вижу конверт с запиской:
“Хочу, чтобы ты это надела и провела со мной вечер в качестве спутницы”.
Оседаю в стоящее рядом кресло. Ну, вот и закончилась моя мнимая свобода…
38. Злата
Феликс снова загнал меня в угол. Даже красота платья не впечатляет. Потому что выбора мне не оставили.
