какая неразумная трата энергии… Он чувствовал несправедливость происходящего, и ничего не мог сделать — это убивало его.
— Ты обещал, обещал, что всё будет прилично… — дрожащим шёпотом произнесла Лидия, когда разорвала их почти невинный поцелуй.
Руки её упирались ему в грудь, но давили так слабо, что он и не подумал отодвинуться.
— Я был честен с тобой, — вздохнул Вадим. — Просто всё изменилось.
Лидия замотала головой, и в глазах её заблестели слёзы:
— Нет, ничего, ничего не изменилось! Я всё так же принадлежу Никите, а у тебя есть невеста…
Одна слезинка сорвалась с её ресниц и прочертила правую щеку сверху вниз. Не отпуская Лидину талию одной рукой, большим пальцем другой Вадим вытер эту мокрую дорожку и прислонился лбом ко лбу девушки. Которую уже давно ощущал своей.
— Нет у меня никого… кроме тебя. По крайней мере, в моём сердце.
Лидия влажно усмехнулась, по щекам скатились новые капельки:
— А говорил, не умеешь красиво…
— С тобой и камень заговорит.
— Но как же… Вероника?
— Я никогда не был близок с ней и никогда не буду. Я всё улажу, можешь считать, что она не существует.
Лидия покачала головой, не отрывая её от него:
— Я не могу сказать того же о Никите. Я любила его, и сейчас… не могу бросить.
— Почему?
Лидия тяжело вздохнула, отстранилась, выбралась из объятий, что было непросто, потому что всё его тело сковал спазм.
— Он в инвалидном кресле… из-за меня, — трагическим голосом заявила Лидия.
— В каком смысле? — нахмурился Вадим.
— Несколько месяцев назад я попыталась расстаться с ним. Через пару дней он попал в эту ужасную аварию… после которой не смог встать на ноги.
Вадим закатил глаза:
— Что за чушь? Ты тут причём? Если бы ты его с моста столкнула…
— Но факт остаётся фактом: он попал в неё из-за меня, и теперь бросить его в этом положении мне не позволяет совесть.
— Лидия, прекрати. Ты взрослый человек, он тоже. Если каждый начнёт такими методами манипулировать окружающими, мы все с ума сойдём. А они начнут, если поддаваться. Ты не можешь посвятить жизнь человеку, который не уважает твою свободу выбора…
— Я не собираюсь посвящать ему жизнь… — виновато пробормотала Лидия. — Но я хочу хотя бы дождаться, пока он выздоровеет.
— А если он никогда не выздоровеет?
— Прогнозы врачей утешительные…
— А если он снова под машину бросится?
Лидия закусила губу. Потом покачала головой:
— Нет… наверное… я не знаю… думаю, я всё равно уйду.
— Ты можешь уйти только сейчас. Никакого другого времени у тебя нет и не будет. Жизнь проходит, Лидия.
Глаза её уже высохли, но губы дрогнули так, словно она опять собиралась заплакать.
— Мы с тобой всё равно не сможем быть вместе.
— Это ещё почему?
— Алиса. Она ревнует тебя ко мне.
— Как и ко всем. Или даже не ревнует, а просто привыкла раздражаться по любому поводу без разбора. Она привыкнет, никуда не денется. Мне не найти ей лучшую маму, чем ты.
Это было опрометчивое заявление. Глаза Лидии вспыхнули:
— Так вот оно что! Ты решил, что я подхожу лучше, чем эта Вероника, и поэтому переключился?
Вадим невесело усмехнулся:
— Точно. Я настолько рассудочен, что на основании подобных выводов способен заставить себя думать о девушке с утра и до вечера. Нет, круглые сутки, потому что во сне ты мне тоже снишься. Регулярно.
Лидия замерла с широко распахнутыми глазами и приоткрытым ртом. Вадим воспользовался этим моментом, снова поймал её в объятия и прижался губами к её щеке.
— Я не могу без тебя, — прошептал он прямо в благоухающую кожу.
Лидия прикрыла глаза, из-под ресниц снова потекли солёные потоки.
— Вадим, не мучай меня, пожалуйста, я не могу так…
— Это ты мучаешь нас обоих, чего ради — не пойму!
— Ради чистоты совести. Думаю, тебе знакомо такое…
— Да какая тут чистота? Ты говорила ему, что не любишь его? Что остаёшься с ним только из жалости?
Лидия снова вырвалась.
— Не из жалости, а из сострадания — это тоже одна из форм любви!
— Ну вот так и скажи ему — посмотрим, сочтёт ли он это хорошим поводом.
Лидия прикрыла глаза и покачала головой:
— Я бы хотела, чтобы ты тоже уважал мою свободу выбора. Помнишь… ты должен мне желание?
— Хорошо, — мрачно кивнул Вадим.
Он сел в машину и уехал с куском железа в груди вместо сердца.
Проснулся, по привычке, рано, но разбитый в хлам, спустился на кухню за кофе. И тут раздался звонок в домофон…
Глава 19. Ультиматум
Когда Вадим увидел на экране домофона лицо Вероники, то ноющая боль в голове превратилась в острую, а к горлу подкатил тошнотворный комок. Нет, надо это прекращать, в любом случае. А то он ведёт себя, как сама Лидия — терпит в своей жизни человека, который ему нисколько не нужен.
— Привет! — победно улыбнулась Вероника, входя в гостиную.
Выглядела она очень скромно: в простых джинсах, свитере и кроссовках, не накрашенная, волосы собраны в хвост.
— Можно поговорить с тобой… в уединённом месте?
Вадим скривился:
— О чём?
— Не волнуйся, скучно не будет.
Он пожал плечами:
— Пойдём в кабинет.
Вероника прошла по коридору, чуть не пританцовывая, а едва проникла в кабинет — сразу протянула Вадиму свой смартфон с открытой на нём фотографией:
— Вот! Не буду долго ходить вокруг да около. Сразу к делу!
Вадим вздохнул и взглянул на экран. Казалось, это утро не может стать хуже, но — оно смогло! Вероника не скрывала ликования, показывая ему результат своих трудов на поприще папарацци. На фото он обнимал и
