Прекрасный зверь - Нева Олтедж

— Ты убил парня, который расправился с твоими людьми?

— Нет. — Рафаэль откидывается на перила, скрестив руки на груди.

От силы его потемневшего взгляда у меня по спине пробегают мурашки.

Рафаэль больше ничего не говорит, просто наблюдает за мной издалека, словно ожидая, не попрошу ли я объяснений. Я хочу. Интерес, который этот мужчина разжигает во мне, не поддается сравнению ни с чем. Каждый раз, когда думаю, что поняла его, он делает что-то, что опровергает мои выводы.

— Почему нет? — спрашиваю, немного настороженно. — Почему не отомстить за убийство своих людей?

— В каждом бизнесе есть свои правила. В моем нельзя соглашаться на заказ, направленный против коллеги-киллера или его семьи, независимо от предложенной цены.

— Не ожидала, что в бизнесе, связанном со смертью, существует свой этикет.

— И всё же он есть. — Он сжимает зубы. — Я нарушил это правило. И мои люди заплатили жизнью за мою же ошибку.

Меня одолевает внезапное желание подойти к нему и предложить хоть какое-то утешение. Даже в тени, скрывающей большую часть его черт, на его лице ясно написаны гнев и чувство вины. Это не вяжется с тем, что он рассматривает своих людей только как наемную рабочую силу. Не вписывается в картину ужасного работодателя, чего он не отрицает. Рафаэлю Де Санти присуще нечто большее, чем он хочет показать.

Я смотрю на записку, приклеенную к углу экрана ноутбука. Это рисунок утренней сцены, когда я завтракала на террасе. В одиночестве. Я-то думала, что в тот момент он уже ушел на работу.

Доказательство этой ошибочной мысли у меня в руках. Я улыбаюсь его попытке запечатлеть мелкие детали, особенно с помощью простой шариковой ручки. Никто, кроме меня, не сможет сказать, что полу размазанные кляксы на кончиках пальцев — это пятна мармелада, оставшиеся после того, как я запихала в рот круассан.

В ящике моей тумбочки спрятаны еще четыре таких же наброска, как этот. Каждый раз, когда натыкаюсь на один из них, мне приходится бороться с собой, чтобы не захихикать, как школьница. Интересно, что Рафаэль делает с рисунками, которые я ему оставляю? Наверное, выбрасывает их в мусорное ведро.

У Рафаэля звонит телефон.

— Pronto (Пер. с ит.: Слушаю), — отвечает он.

Я все еще смотрю на записку, когда мой рабочий стул внезапно откидывается назад, и колесики плавно катятся по полу.

— Что…

— Как, черт возьми, это произошло? — Рафаэль склоняется над ноутбуком, прижав телефон к уху.

Я слышу приглушенную речь человека на другом конце линии, но его английский с сильным акцентом, из-за чего трудно понять, о чем он говорит. Свободной рукой Рафаэль хватает беспроводную мышь и просто кивает в ответ на слова мужчины, сворачивая множество окон на экране.

— Подожди секунду, Ханс. — Он опускает телефон на стол и смотрит на меня.

— Тебе нужен стул? — спрашиваю я.

— Да.

Я киваю и начинаю высвобождать ноги из-под задницы, но Рафаэль хватает меня за талию и поднимает.

— Полегче, дружок! — протестую. — Я уже встаю.

— Ты, возможно, мне ещё понадобишься. Ты останешься. — Он опускается на стул и усаживает меня к себе на колени.

Я смотрю на профиль Рафаэля, пока он подкатывает кресло ближе к столу и снова берет телефон, а его вторая рука крепко обхватывает меня. Он выбирает опцию видеозвонка и прислоняет телефон к настольному держателю для ручек. На экране появляется изображение человека в черной балаклаве, так что видны только его глаза. Судя по всему, он находится в шикарной комнате с роскошной мебелью и картинами на заднем плане.

— Продолжай, — говорит Рафаэль парню, снова берясь за мышку.

— Цель нажала на какой-то скрытый элемент управления, как раз перед тем, как Аллард казнил его, и заблокировал их обоих внутри комнаты.

— Вы можете пробиться к Алларду снаружи?

— Нет. Дверь из армированной стали, и у нас нет ничего, чтобы ее пробить. Другого способа проникнуть внутрь нет. Мы пытались переключить систему с главного пульта управления внутри дома, но у этой комнаты изолированная сеть, она не интегрирована с основной системой безопасности дома.

На экране открываются два окна рядом друг с другом. В первом изображен парень в тактическом снаряжении, с несколькими видами оружия, пристегнутым к его груди, который сидит в антикварном кресле с тумблером янтарной жидкости в руке. Полагаю, это тот самый, кто застрял в комнате. На другом видео — Митч, главный айтишник Рафаэля, с которым я, наконец-то, лично познакомилась в штаб-квартире «Дельта Секьюрити», когда вчера обновляла прошивку на главном сервере. Он одет в знакомую ярко-зеленую футболку. Я почти уверена, что это футболка Гвидо.

— А как насчет того, чтобы отключить сеть изнутри? Аллард?

— Невозможно, — отвечает парень с напитком. — Запорный механизм требует тринадцатизначный код, чтобы открыть дверь. Разрешается только одна попытка, иначе сигнал тревоги отправляется прямо в их охранную службу.

Рафаэль сжимает переносицу.

— Митч?

— Я нахожусь в системе охранной компании и пытаюсь найти код доступа к двери, но все данные их клиентов зашифрованы. Все инструменты для дешифровки, которые я пробовал до сих пор, не помогли.

— Продолжайте пытаться. Сколько у нас времени?

Митч взглянул на наручные часы.

— Чуть больше часа. Нам нужно вывезти Алларда до того, как в семь прибудет персонал. Пунктуальность в Японии — это как чертова религия.

Давление руки на мою талию усиливается. Рафаэль наклоняет голову и буравит меня взглядом.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы взломать тринадцатизначный код?

— Около четырех часов, — говорю я.

— Черт.

— Для меня было честью работать на вас, босс. — Аллард делает глоток напитка и ставит его на соседний стол. — Скажи ребятам, чтобы отступали, — говорит он и взводит курок.

— Аллард! — рычит Рафаэль и бьет кулаком по столешнице с такой силой, что я подпрыгиваю у него на коленях. — Убери свой гребаный пистолет в кобуру!

— Мы все знаем, как якудза поступает с теми, кто убивает одного из них. Они поднимают пытки на новый уровень. Нельзя им позволить взять меня живым.

Я прикусываю нижнюю губу, мой взгляд мечется между Рафаэлем и человеком в ловушке на видеоэкране. Ни один обычный сотрудник не будет готов покончить с собой, чтобы защитить своего работодателя. Что бы ни говорил мне Рафаэль, его люди явно заботятся о нем. А он — о них.

— В доме есть ещё один компьютер? — спрашиваю я.

Три пары глаз сразу же устремляются на меня через экраны. Я и не подозревала, что камера на нашем конце разговора тоже вела трансляцию.

— А что? — раздается голос Рафаэля рядом