сторону еле слышен оправдательный бубнеж. — Ага, драка и ножевое. Сейчас геолокацию скину. Пришли Пельцина и Зотова… Жду — мужик хмыкает. — Должен будешь, если парень не окочурится…
Дальше я не слушаю. Дальше все, как в безумной сказке. Не со мной. Не с нами.
Влад пытается меня уговорить, чтобы я вернулась в машину к Войцеху, а я лишь хватаюсь за него, обнимаю за шею, и нет сил выпустить. Рыдаю в теплую шею, вдыхая родной запах.
— Все будет хорошо, успокойся — целует в щеки, в скулы, в нос.
Мужик лупит по щекам Берестова, перетягивая рану. Тот хрипит и морщится.
Сверху мерцают проблесковые маячки.
Врачи скорой забирают Берестова.
К нам спускается старший брат Денцова. Ругается с мужиком.
Менты.
Едем в участок.
А туда уже и мой папа срывается прямо со стройки.
Даю показания. Рассказываю все, как было.
Влада уводят под конвоем.
А я вою в голос и все никак не могу поверить, что все сейчас на самом деле.
Он не виноват! Не виноват!
И темнота. Оглушающая. Душная.
* * *
— Геша, я бульон куриный сварил. Надо поесть — папа присаживается на край кровати.
Отворачиваюсь к стене, подтягивая одеяло до самого подбородка.
— Не хочу… Не понимаю, почему его там держат. Влад защищался. Этот нож. Я знаю… Этот нож… Я резала им овощи. Получается Берестов погнался за мной с ножом. С ножом!
— Сучонок мелкий — рычит отец. — Сам бы его прибил.
— Пап, но ведь у Влада же дядя в полиции, связи.
— Геша… Тот мужик, что к вам подоспел — мент из Нижнего. Непростой. Начальник какой-то. С проверкой приезжал. Говорят, он давно под дядю Влада копал. Под всю их семейку. Не поделили что-то. И вот такой случай. Все намного сложнее.
— Влада посадят?
— Будет суд.
Шмыгаю носом и в коконе из одеяла поворачиваюсь к отцу. Смотрю с надеждой.
— Он ведь меня спас, пап.
— Знаю, дочка. Знаю — отец приглаживает мои волосы — Все будет хорошо. Должно быть хорошо. По-справедливости. А теперь поешь. Тебе силы нужны.
Соглашаюсь и осиливаю половину тарелки, а потом до самого вечера лежу в кровати, спрятавшись от всего мира.
И стоило спасительному сну захватить мое сознание, как папина рука на плече возвращает меня обратно.
— Геша, там к тебе.
Нехотя оборачиваюсь, и как только понимаю, кто появляется в дверях, тут же подрываюсь и уползаю в дальний угол, обнимая коленки руками.
Девчонка выгнув идеальную бровь бегло осматривает комнату и присаживается на стул рядом с письменным столом.
— Привет, Женя… Узнала?
— Узнала — отвечаю хриплым от голосом. — Что ты здесь делаешь?
Та самая девчонка, что отправляла мне видео, бросает мимолетный взгляд на окно, набирает в легкие воздух и снова возвращает внимание ко мне.
— Я приехала к Владу, а тут такое. Самой первым порывом было плеснуть в тебя кислотой или натравить какую-нибудь гопоту, чтобы изувечили как следует. Но потом… Знаешь, я встретила Влада в спортивном лагере. И пропала. Так сильно. До удушья… Была дискотека, и он сам пригласил меня на танец. Я думала умру, когда его руки… Когда он был так рядом. Мне казалось, что я тоже ему понравилась. Мечтала, как бы все было между нами… И вдруг узнала, что Денцов бегал в ближайшую деревню к одной девчонке. Монашке какой-то. Дочке священника местного. Уж не знаю, как они познакомились. Однажды я проследила за ним. Они сидели у реки. Простая девчонка. Ничего особенного. Типичная деревенщина в облезлом платье. Но он так смотрел на нее. Так смотрел… Я бы убила за такой его взгляд. Хотя бы раз. Единственный… Я была в бешенстве. Когда у нас проходила зарница, мне удалось вылезти из лагеря. Я пол дня ее у церкви прождала, а потом… Оттаскала за космы и наговорила, что если не прекратит с ним общаться, то все папаше ее, священнику, расскажу. Думала через какое-то время Влад одумается, забудет, и я снова к нему подкачу сама. Наберусь смелости. Но не тут то было. Денцов, будто с катушек слетел, а потом вообще уехал. А я не могла забыть. Столько парней вокруг, а мне никто не нужен. Ни на кого смотреть не могу. Как будто приворожил. И вот спустя время узнаю, что Влад — сын папиного знакомого. Думала судьба…
— Зачем ты мне это рассказываешь? — перебиваю и с ужасом понимаю, что та девчонка и была Соней. Значит она не сама от Влада отказалась, ее вынудили.
— Потому что на моем пути появилась ты… Просто, чтоб ты знала… В ту ночь между нами ничего не было. Он уснул. Был в сопли. Я подговорила друзей споить Влада, а потом сама раздела его для видео. Я шантажировала его. У наших отцов совместные мутки, и я просила своего помочь отцу Влада, только если тот будет со мной. Это ужасно. Но я на самом деле шантажировала его, чтобы хотя бы слышать голос, видеть. Я с ума сошла, знаю. Не смотри так — хмыкает девчонка и закрывает лицо ладонями, всхлипывая.
— Я не понимаю.
Девчонка убирает руки, наспех вытирая слезы.
— Я помогу ему. Мой папа сможет помочь.
— И что взамен? Чего ты хочешь?
— Ничего — девчонка сверкнув на меня глазами гордо выпрямляется. — Влад ненавидит меня, а это еще хуже, чем просто жить без него.
— И ты пришла мне об этом рассказать?
— Я пришла тебе рассказать, что между мной и Владом в ту ночь ничего не было. Он не изменял тебе. Наверное, он тебя любит. Также сильно, как и я его, раз бросился защищать. Раз пошел на все это. Просто знай.
ВЛАД
— Денцов, на выход — лязгнула железная дверь.
Протираю заспанные глаза и поднимаюсь со скрипучей койки. В приеме стоит мужик в форме.
— Ну, чего, разлегся? Понравилось у нас что ли? — криво ухмыляется.
Нахожу на койке скомканную толстовку, встряхиваю пару раз и на ходу натягиваю. Из камеры меня провожают два на вид нарика недовольным взглядом, что-то бурча друг другу.
— Куда меня? — спрашиваю по дороге у охранника.
— Выпускают.
— Совсем или под залог?
— Совсем.
На приемке мне вручают отобранные вещи под роспись. Лязгает последняя решетка, а по другую сторону меня встречает отец и брат.
— Ну, привет, засранец — первым ко мне кидается брат. — Как там тебя? — осматривает лицо.
— Ничего — уворачиваясь от его рук. — Два нарика. Скулили в уголке, походу, ломка.
— Держи — отец протягивает куртку. — На улице холод собачий.
— Спасибо
