— Почему ты пьешь? — вдруг спросила я.
— Я потеряла работу, — она посмотрела на меня так, словно это был конец света.
— Я знаю, что у тебя была хорошая работа, но ты сможешь найти другую. У меня, например, никогда не было хорошей работы. Но я же не пью.
— Он всегда так хорошо отзывался о тебе. Он говорил, что ты такая… — Лида замялась. — Он никогда не считал меня такой хорошей как ты. Он говорит, что я плохая мать, а ты обожаешь своего ребенка.
Я усмехнулась:
— Если хочешь знать правду, то Максим слишком носится с Дашей, поэтому возможно у тебя и возник этот комплекс, что ты плохая. Лично я считаю тебя очень сильной, ты могла одна обеспечивать семью несколько лет, а уж я-то знаю, как это трудно. Гораздо труднее, чем сидеть дома с ребенком.
В ее глазах промелькнул интерес.
— Ты хорошо говоришь. Но я потеряла эту работу и теперь абсолютна бесполезна. Максим хорошо справляется со всем и без меня.
— Ты сможешь найти новую работу.
— Я пью. Кто возьмет на работу пьяницу?
— Ты можешь бросить пить.
— Ради чего? — в ее глазах была грусть.
Неожиданно я услышала тихие шаги и оглянулась — к нам на цыпочках шла Даша.
— Иди сюда, — сказала я ей, и она подошла. — Ты хочешь, чтобы мама осталась с папой?
Даша переводила испуганные глазенки с меня на маму и потом быстро закивала.
— Вот видишь, — сказала я Лиде. — Тебе есть ради кого это сделать.
Лида посмотрела на дочь и в ее глазах заблестели слезы.
— Мы еще немножко поговорим с твоей мамой, а ты иди к Насте, — сказала я мягко Даше, и она убежала.
— Ей будет лучше с тобой, чем со мной, — сказала она сквозь слезы, убирая со лба падающую прядь. — Я — плохая мать.
Я опять почувствовала к ней жалость и подумала, что, наверно, кто-то, а, скорее всего, Максим, очень долго внушал ей эту мысль и она в нее поверила. Лично я не сомневалась, что она любит своего ребенка, просто не знает, как выразить эту любовь.
— Не говори глупостей. Никто не может заменить ребенку ни отца, ни тем более матери. Я посмотрела на бутылку: — Давай я вылью эту водку, она тебе больше не нужна.
Лида еле заметно кивнула, и я вылила остатки в раковину. Я видела, что ее мозг еще затуманен алкоголем, но она уже начинала трезветь.
— Лида, давай заключим с тобой пари. Ты бросишь пить, а я больше никогда не буду встречаться с Максимом. Тебе есть за что бороться. За свою семью. Ты не сможешь без них, а им будет плохо без тебя.
— Почему ты делаешь это? — спросила она.
— Я не люблю твоего мужа, и только сейчас поняла, что было бы ошибкой позволить ему уйти из семьи.
В моей сумке зазвонил телефон, и я сняла трубку.
— Ну, как ты? — голос Максима был веселым. — Я освободился. У вас все в порядке?
— Да, мне надо с тобой встретиться. Это срочно. Давай через час у твоего дома.
Я повесила трубку и посмотрела на его жену.
— Это был Максим. Я скажу ему, что мы больше не будем встречаться. Я тебе это обещаю. А ты мне тоже кое-что пообещай.
Лида вопросительно посмотрела на меня:
— Вымой голову и свари себе кофе. Я надолго его не задержу. Когда он приедет, ты должна хорошо выглядеть, чтобы он поверил, что ты хочешь измениться. Ты же красивая, Лида. Пожалуйста, будь сегодня красивой, ладно?
— Я еще увижу тебя? — вдруг спросила она.
Я вытащила из сумки визитку:
— Вот мои телефоны, ты можешь мне позвонить.
Она взяла визитку своими тонкими пальцами и прочла вслух:
Агентство недвижимости «Ваш дом».
Лебедева Наталья Владимировна — эксперт.
Она улыбнулась: — Ну, конечно, «Ваш дом», это же ты устроила туда Максима.
— Я уже ушла оттуда, — сказала я поспешно. — Это старая визитка, сейчас я работаю частным образом, но там есть мой мобильный телефон.
— Ну и как это, выгодно работать в недвижимости?
— В агентстве нет, выгодно работать самостоятельно, но для этого нужна своя клиентура.
Лида, подперев голову рукой, задумчиво изучала визитку.
— Вот и у Макса получается не очень, как я считаю.
— Может, ты попробуешь? — неожиданно предложила я. — Вдруг у тебя получится?! Да и с Максимом у тебя будет общее дело. Я знаю многие семьи, которые работают вместе.
— У меня всегда было хорошо с бизнесом, — сказала она и улыбнулась. — Я еще когда была девчонкой, то умудрялась делать деньги на своих одноклассниках.
— Тогда тем более, добро пожаловать. Кстати, в агентство принимают всех, наверное, поэтому там встречается так много случайных людей и этому не нужно учиться, все постигается в процессе работы.
— Я подумаю, — сказала она.
Я позвала Настю и вышла из квартиры. Все! Я сделала все, что могла. Теперь надо поговорить с Максимом.
Максим ждал меня на улице и нервно ходил взад вперед. Ветер развевал длинные полы его черного плаща. Вероятно, еще по моему голосу он почувствовал, что что-то изменилось. Я оставила Настю у киоска и быстро подошла к нему.
— Что случилось? — он схватил меня за руки.
— Максим, я была у тебя дома. Ты должен вернуться к Лиде. Ты нужен ей.
Он смотрел мне в глаза и пытался понять — не шутка ли это. Я старалась говорить уверенно, мне хотелось донести до него то, что я поняла сама, когда смотрела на Лиду — ей нужна его помощь и она нуждается в семье.
— Максим, ты не можешь оставить Лиду в таком состоянии. Мне кажется, если сейчас ты ее поддержишь — все у вас пойдет по-другому.
— Но я люблю тебя, Наташка. Я так мечтал о тебе.
— Это мечта, а это жизнь, — я грустно улыбнулась. — Ты сам знаешь, что так будет лучше. Помоги ей. Сделай это ради Даши.
Мы стояли, глядя друг на друга, по-прежнему держась за руки. Это была наша последняя встреча, нам было грустно, но мы оба знали, что поступаем правильно.
С бутылкой шампанского и со своим первым романом я появилась у Иры на пороге.
— У нас какой-то праздник? — поинтересовалась она.
— Я закончила свою первую книгу и принесла тебе ее почитать.
На ее открытом миловидном личике было написано любопытство и удивление.
Она бережно взяла мой роман и посмотрела на меня:
— Слушай, подруга, а у тебя это серьезно?
— Серьезнее чем ты думаешь. Мое самое большое желание — это стать писательницей. И мне даже все равно, если меня не будут печатать, я все равно буду продолжать писать, и я верю, что настанет день, когда я напишу такое произведение, которое не посмеет отвергнуть ни одно издательство. Но ты мой первый читатель, и я прошу тебе сказать мне правду о моем романе. Для меня это очень важно, а критика только пойдет мне на пользу.
Ира покачала головой.
— Ну, кто бы мог подумать, что моя лучшая подруга решит заняться этим ремеслом! Но все равно спасибо, что я удостоилась чести быть первой. Открывай шампанское — выпьем за твое новое увлечение.
Я ловко откупорила бутылку, и мы уютно устроились за кухонным столом. Потягивая шампанское, я заметила, что Ира чем-то озабочена. Для меня всегда было достаточно одного взгляда на нее, чтобы понять ее настроение.
— Что-нибудь случилось?
— Да нет, — она поставила бокал на стол и потянулась к моим сигаретам, а это было тревожным признаком — курила Ира только когда была чем-то расстроена.
— Ладно, рассказывай, — потребовала я, помогая ей прикурить.
— Отец письмо прислал — приезжает через неделю, — бросила она и замолчала.
С Ириной у нас давно были откровенные отношения, но была тема, которой она предпочитала не касаться. Когда я ее первый раз спросила о родителях, она неохотно сказала, что они давно расстались, еще когда Ира была ребенком. Сейчас они оба жили за границей. Ее мать уехала с новым мужем в Германию, а отец, он так и не женился, давно жил в Америке.
— Ты не хочешь его видеть? — спросила я осторожно.
— Не знаю, Наташка, — Ира вздохнула и в ее глазах появилась грусть. — После развода я приняла сторону матери, и перестала с ним общаться. Он много раз звонил. Предлагал встретиться и объясниться со мной, но я ничего не хотела слушать. Мне было очень жаль мать, которая сильно переживала из-за развода, и я обвиняла его во всем. Потом он уехал за границу и начал писать мне письма. Сначала я их рвала, но он продолжал мне писать, и я стала читать. Он просил у меня прощения за то, что так поступил с нами и рассказывал о какой-то своей девушке, которую любил в молодости. Они расстались, он женился на маме, но так и не смог ее полюбить, потому что любил ту, несмотря на то, что она уже давно умерла.
