Я вижу только его грудь, обернутую чёрным кевларом, и прислоняюсь лбом к стеклу, обняв себя руками.
Я не спорю, даже когда водительское кресло занимает молчаливый Максут, одетый в чёрный военный костюм.
- Отвезу тебя в больницу, - тихо говорит он.
Утираю одинокую слезу, с тоской наблюдая за тем, как мой любимый Джафаров удаляется по тротуару. Полураздетый. И без своей верной ушастой подруги.
Глава 39. Тина
- Тебе не обязательно это делать… - тихо говорит Мира за моей спиной. - Ты ни в чём не виновата и…
- Я так хочу, - обрываю её, укладывая в чемодан свою косметичку.
- И куда ты пойдешь?.. - молит она, шурша моей одеждой.
- Вернусь в кофейню… - устало говорю я, забирая у неё свой свитер и натягивая его поверх футболки.
Куда ещё мне идти?..
Мира садится на кровать, зажав руки между колен. Она такая белёсая, как снег за окном. Снег закончился в… тот день, оставив городу прощальный буран. И оборванные провода.
Сделав печальное лицо, сестра пробует снова:
- У тебя мозги, как калькулятор. Ты сама знаешь, что кофейня - это не для тебя…
- У меня нет мозгов, - шепчу я, глядя в чемодан.
- Тина! Ты ни в чём не виновата! - восклицает она, вставая и начиная расхаживать по комнате. - И ты не должна уходить! Марат… он вернёт эти деньги… никто не узнает! И мы просто… забудем об этом!
Я не забуду.
Я уже ни в чём вокруг себя не уверена. Но больше никогда в жизни я не свяжусь с большими деньгами. Никогда. Я носилась по городу со своими предложениями, и весь город знал, какими суммами я располагала...
Боже, думая об этом, я чувствую, как пылают от стыда щеки.
Если бы не Самир, нашёлся бы другой…
Кто ещё из этих людей смотрел на меня так же? Пряча меркантильные интересы за вежливыми комплиментами. Считая меня легковерной дурой, которая возомнила себя невесть кем.
Я не хочу уходить…
Но и оставаться тоже не хочу!
Я сняла квартиру.
Я не могу просто сидеть без дела.
Это невыносимо.
Я ждала его всю неделю. А он не пришёл.
От этого мне ещё обиднее.
Я всё понимаю. И буду ждать столько, сколько он захочет.
Я сделаю всё, что он захочет.
Буду такой, какой он захочет.
Послушной. Какой угодно.
Теперь мне кажется, что всё остальное не имеет значения. Прикладываю руку к животу и закрываю глаза.
Я так хочу его увидеть, что просто с ума схожу.
Ещё я потеряла свой браслет. Где-то в… в том дне. А без этого подарка я как голая!
Захлопываю чемодан, хрипло прося:
- Помоги…
Мира хмуро давит руками на крышку, пока я застёгиваю замок.
Подойдя к зеркалу, смотрю на своё отражение. Глядя в свои глаза, поправляю разноцветный платок, который служит мне обручем. Мои волосы теперь еле прикрывают уши. Я обрезала их, как только вернулась из больницы.
Потому что меня выворачивало от них наизнанку!
От противного ощущения чужих рук, которое просто въелось в подкорку и не оставляло в покое. Сглатываю подкатившую к горлу горечь и передёргиваю плечами. Прогоняя дурные мысли. Прогоняя эти воспоминания.
И я выгляжу странно. Без своих волос я выгляжу такой худой и выставленной на всеобщее обозрение, что мне тошно. Я выгляжу маленькой. Я и так маленькая, просто раньше это не так бросалось в глаза.
Благодаря какому-то седативному уколу, я проспала в больничной палате почти сутки. Кажется, я даже позу ни разу не сменила. Я выспалась на всю оставшуюся жизнь, а когда проснулась, со мной была Мира.
Я ничего у сестры не спрашивала, потому что мне не хотелось говорить. Но я знаю, что он тоже там был.
Просто знаю, и всё.
Я чувствую тебя, понятно?
Поворачиваю голову на осторожный стук в дверь.
Возникшая на пороге Айза машет нам пухлой рукой Даура. Моё сердце наполняется нежностью. Когда смотрю на этого мальчика, думаю о том, что он вырастет во “что-то”, вроде Аида Джафарова. Потому что других вариантов у него нет. Потому что они, чёрт возьми, будто под копирку сделаны!
Боже...
У меня задержка в один день. У меня вечные задержки. Мой цикл - это вихляющая парабола. Но я хочу сообщить ему об этой задержке немедленно. Потому что он пичкал меня своим семенем абсолютно осознанно!
Четыре восхитительных раза.
Разве он не должен на мне жениться?
“Я люблю тебя”, - сообщаю ему мысленно. - “Доволен?!”.
- Можно мне с тобой? - спрашивает Айза, передавая Мире ребёнка и помогая мне спустить на пол чемодан.
- Хочешь уехать? - спрашиваю хмуро, взглянув на девушку.
Это не моё дело, но...
- Да, пожалуйста… - пряча глаза, шепчет Айза.
Смотрю на неё целую минуту. Она такая незаметная. Ненавязчивая. Очень тактичная. И сейчас она просит у меня помощи. Молчаливо, как и всё в своей жизни.
Её отец - настоящая скотина. Её мать - потерянный человек. Они живут тут почти полгода. Я не хотела отправлять Айзу на работу. Ей нужно получить образование. Я найду ей учебное место. Но летом… она потеряла год… и...
- Ты собрала вещи? - спрашиваю, сдаваясь.
- Собрала… - упрямо вскидывает она подбородок.
- Тогда пошли, - вздыхаю, катя за собой чемодан.
Дом необычайно тих. Мы покидаем его без спешки. У ворот - вереница черных внедорожников.
Мира, смотрит в окно, пока едем по заснеженному городу.
- У старой ведьмы юбилей… - вдруг говорит она, целуя темечко сына. - Будет... семейный праздник. На… кхм... тридцать или пятьдесят человек..
- Меня не приглашали, - кутаясь в пальто, бормочу я.
Я всё понимаю. Как бы не была добра ко мне старая ведьма, её семья - это табу.
Кто там у них? На этом семейном празднике? Члены парламента?
- Он тоже там будет… и я тебя приглашаю, - твёрдым голосом сообщает Мира.
Поджав дрожащую губу, смотрю в никуда.
Я не пойду. Я не могу. Незваная. Ни за что.
Глава 40. Тина
- Ахххххх… - выдыхаю, забросив руки за голову и вцепившись в спинку кровати.
Она ударяется о стену, а моё тело прошивает нервный импульс.
- Ммммм… - тяну, выгибая шею, содрогаясь.
Освещённая тусклым утренним светом комната наполнена пошлыми шлепками, нашими дыханиями и моими стонами.
Ещё один толчок, и я хватаюсь за его ягодицы, которые резко двигаются между моих ног. Вперёд и… ахххххххх… назад…
Моя голова ударяется о спинку, и Аид накрывает её рукой, меняя наклон бёдер и темп.
Теперь он двигается короткими плавными ударами, которые вколачивают меня в матрас. Прижавшись виском к моей щеке, второй рукой он удерживая свой вес, потому что он чертовски тяжёлый! Его живот трётся о мой. Щекочет его волосками. Теперь я стону непрерывно, готовясь к оргазму.
- Ещё, ещё… - молю его, царапая спину.
Под моими пальцами перекатываются жёсткие мышцы. Он ускоряется. Мои ноги безвольно прижаты к животу, я даже не в состоянии обхватить его ими. Из уголка моего глаза вытекает слезинка, и я взрываюсь, выкрикивая его имя…
- Чёёёёёрт… - бормочу, накрывая голову подушкой и подтягивая ноги к груди, которая жалобно ноет, прося его поцелуев и горячих рук. - Ммммм...
Маленькая комната наполнена ярким дневным светом, и это говорит мне о том, что теперь я стала спать до обеда.
Если так пойдёт дальше…
Встав с постели, плетусь к двери, за которой звенят оживлённые женские голоса.
На кухне моей съемной квартиры во всю хозяйничает Фатима, а Айза сидит на столешнице, жуя яблоко.
Фати осматривает меня с ног до головы, хмуря тонкие старомодные брови. Подтягиваю съехавшие безразмерные спортивные штаны, подвёрнутые со всех сторон. На мне такие же носки и футболка почти до колена.
У Аида Джафрова всё большое.
В его одежду меня можно было бы закатать, как в спальный мешок. Особенно чудовищная разница у нас в бёдрах, плечах и в… размере ноги.
