хором.
– А когда мы поедем к маме, Стеф?
Племянник позезывал, тер глаза. Не видел, как искривилось лицо Тихона. Его больше волновало содержимое стола. На нем лежала куча «запрещенки», которую мы обычно прятали от Кирилла, доставая только на время его сна.
– Ты уже спешишь? – Мужчина вроде как будто обиделся. Удивил.
– Конечно. Мне мама позвонила, сказала, уже можно приезжать.
Телефон у Кира появился, конечно же, не просто так: он его у Тихона выиграл. В какую-то странную игру, о правилах которой никто, кроме Кирилла, и не знал.
Я бы не поддалась, ни за что, а вот Тихон зачем-то притворился проигравшим…
Нет. Все-таки, хорошо, что я от него не беременна: у такого отца вырастут не дети, а сплошные разбалованные засранцы!
– Кирюш, перекуси, и пойдем собирать вещи. Тихон отвезет нас к маме!
Мужчина почему-то хмуро молчал и смотрел не на нас, а в экран своей новой трубки.
Мне совсем не нравилось выражение его лица: отстраненное, холодное, чужое. Как будто не он меня только что горячо обнимал…
– Я не смогу поехать с вами в город. Вызову такси.
Лицо Кирюшки вытянулось. Мое, наверное, выглядело не лучше.
Тихон – козлина! Я хочу от него уехать, и как можно быстрее! Но – все равно, обидно же…
Малыш так и не успел сесть за стол. Развернулся на полпути, побрел обратно. Просочился между нами, осторожно, так – чтобы не зацепить никого.
– А кушать кто будет? Голодный же?
– Я не хочу, Стеф. У мамы чего-нибудь поедим. Или у Натальи Владимировны.
– Что это было? – Тихон в недоумении проследил за ним взглядом. Кажется, ничего не понял.
– Ребенок по матери соскучился. Разве не видишь? Торопится уехать побыстрее.
Себя ощущала таким же обиженным ребенком. Обманутым и незаслуженно брошенным. Хотя, конечно, Тихон и так для нас очень многое сделал. Слишком много, чтобы обижаться!
– Сколько времени вам нужно, чтобы собраться?
– Можем прямо сейчас идти, если потребуется. – На самом деле, у нас тут вещей не так и много осталось бы. И ни об одной не стоило бы жалеть.
– Минут двадцать хватит? – Он снова смотрел в экран, совсем не обращая внимания на меня. – Тут просто есть машина поблизости. Может подъехать очень быстро. Заказывать?
– Да! Будем ждать у ворот. Можешь не провожать!
Сжала зубы и зажмурила глаза. Только бы не расплакаться! Только бы не сейчас!
Я совсем иначе представляла, как мы прощаемся… Вернее, совсем не представляла… Думала, он будет уговаривать нас остаться. Если не всех, то хотя бы – меня. Казалось, что Тихону все очень нравится!
Что ж, лучше сразу все закончить и разорвать. Нет беременности – нет и поводов жить здесь дальше…
– Я помогу вам вынести вещи. – Услышала уже, уходя, в спину. Похоже, Тихон даже не сразу заметил, что я его покинула.
– Сами справимся. Не напрягайся.
Думала, Кирюха наберет себе три пакета с игрушками, которыми здесь обогатился. Его-то сокровища – гораздо дороже и ценнее, чем мои.
Но нет: он стоял с небольшим пакетом.
– А где все остальное? Что ты сюда положил?
– Тут все мое. Что мама с собой дала. Я пижаму не забыл, не думай!
– А как же подарки Тихона? Мы за ними не будем возвращаться, Кир. Бери сейчас, потом не получится!
– Это же его игрушки. Мне их нельзя.
– Подарки, Кирюш. Подарки можно забирать, не бойся!
Взрослые претензии и обиды – это одно. Детей в них впутывать – последнее дело. Да и не хотелось малыша оставлять без радости…
– Я их больше не хочу. Не надо. – Он поморщился как-то очень серьезно. Так, что сомнений не осталось: он все решил. Можно даже не пытаться уговаривать.
– Почему? Тихон же хотел тебя порадовать, от всей души. Зачем отказываться? – Присела перед ним на колени, заглядывая в строгие глазенки. – Будешь потом по этим игрушкам скучать…
– Я даже по нему скучать не стану! – Он сердито притопнул ногой, надул губы.
Все понятно. Взял все самое «лучшее» от тети племяш. Такой же гордый и дурной растет…
– Что ж. У тебя еще пять секунд на раздумья, а потом уходим. Там уже такси подъезжает.
Кирюшка уверенно схватил меня за руку, кивнул головой, потянул на улицу.
Даже дождик, внезапно начавший накрапывать, его мнения не изменил: мальчик продолжал брести к воротам, даже не оглянувшись назад.
И только у самых створок, наблюдая, как я открываю замок, тихо задал вопрос:
– А почему он с нами не поехал? Я думал, мы ему понравились…
– Не знаю, дружок… Я сама ничего не знаю…
Ради ребенка пришлось держать лицо и самой не разреветься.
Тихон
Когда такси приходит вовремя – это крутой показатель. Сервис, мать его ети.
Какого черта этот быстроходный драндулет приперся аж на целых пять минут раньше, чем его ждали?
Машина стояла у ворот еще до того, как до них добежали Стефания с Кириллом.
Твою ж налево… Только успел выскочить и догнать их, чтобы сказать короткое «до свидания» и помочь закинуть скромные пожитки в багажник.
Удивился еще: казалось, весь дом завален новым Кирюхиным хламом, как он так смог уместить все в один небольшой пакет?
Долго думать над этим было некогда: важные и срочные новости валились и копились, как снежный ком. Если не разгрести все сразу, потом уже и дергаться не стоит…
– Тиш, так ты заедешь? Или лучше мне самой? – Телефон, как чувствовал, что могу уже разговаривать, тут же разразился громким звонком.
– Я сейчас в город хочу метнуться. Напиши адрес, где ты, подскочу и заберу.
Надо вот было Эльке поцапаться с Данилой именно сегодня и сейчас? Мне как будто своих разборок мало…
Но так даже лучше, что Стефания уехала. Две женщины на одной территории – это слишком. Даже для меня.
И Витек этот, самая последняя шваль… Не мог, что ли, раньше самоубиться? Нужно было дождаться, когда загребут? Развязал бы руки всем сразу. А нет – когда начали колоть и выводить на показания, тогда вдруг резко жить расхотел.
– Вы как вообще, навсегда поссорились? Или шансы есть? – Сестра не казалась такой уж сильно расстроенной и страдающей. Даже глаза не покраснели…
– Есть.
– Что есть, Эля? Не тяни кота за яйца!
– Ты почему такой злой, Тиша? – Тут же нахмурилась, скукожилась, выставила иголки. – Если я не вовремя обратилась за помощью, так и сказал бы. Справилась бы сама…
– И вернулась бы в свою хижину, да? С дырявыми стенками и без дверей?
Как ни уговаривал ее отказаться от старой, непригодной
