И только когда мы кончили, переспросил с неприкрытой паникой:
— Да?!
Я засмеялась:
— Не парься. Просто хотела убедиться, что ты потерял голову так же, как и я.
— Точно все хорошо?
— Ты бы разбил мне сердце, если бы остановился, — засмеялась я, уткнувшись лбом в грудь мужа. Шведов накрыл мой затылок ладонью. Поцеловал в висок. Он все еще громко и тяжело дышал, и его немного пошатывало.
— Ты необыкновенная. Совершенно необыкновенная…
— Шлюшка?
Семен не оценил моего хулиганства. Отстранился. Взглянул строго, а потом взял и от души шлепнул по голой заднице!
— Ай! Ты что?! — надула губы я.
— Следи за базаром, — усмехнулся по-доброму. — Ты вообще-то моя жена.
— Но и немного шлюшка. Твоя шлюшка, только твоя, да? Тебе же этого иногда хочется? — затараторила я, закинув руки на широкие плечи мужа. — Вон как ты разошелся!
— Разошелся, — согласился он, уж как-то очень странно меня разглядывая. — Тебе не больно?
— Мне обалденно, — заверила я, розовея. — Знаешь, кажется, у меня чуть не приключился сквирт.
— Что?
— Ну, сквирт. Как? Неужели ты не в курсе, что это такое?
Скулы Шведова потемнели. Боже, я обожала его смущать!
— В курсе, — гаркнул он.
— Тогда ты понимаешь, что я чуть было… ну… — пряча улыбку, винилась я, — все здесь не намочила.
— Господи, женщина! — взмолился Семен. — Что ты со мной делаешь? Вот что? — и начал целовать. Горячо, часто, куда придется. — А если бы я тебя обидел?
— Меня обижает только твоя отстраненность. Я же рядом. И совершенно не против помочь, если ты нуждаешься в том, чтобы сбрасывать напряжение вот так… Честно признаться, я думала, ты это понимаешь.
Семен ничего не сказал на это. Просто поцеловал. Но с тех пор мы стали как будто еще чуточку ближе. И тем страшней было то, что я однажды совершенно случайно увидела всплывшее на экране его телефона сообщение:
«Завтра в 14:00 все в силе?»
Я отскочила, убеждая себя, что Шведову вообще-то мог написать кто угодно. Но ведь это не был кто угодно, черт! Это была та самая Инна, с которой мой муж уже однажды разговаривал при мне. Точнее, как при мне? Он-то ушел. Будто ему было что от меня скрывать.
Боже мой! Глупость, казалось бы, думать сразу о худшем. Но, обжегшись на молоке, я неизбежно дула на воду.
— Вер, блин! Ты почему еще голая бегаешь?
Я обернулась. В отличие от меня Шведов был полностью собран. Нам предстояло обмыть его новенькие погоны. Праздник Семен организовал сам на одной из расположенных неподалеку турбаз. Поэтому одет он был просто — в спортивные штаны и наброшенную поверх футболки парку. Да и я не планировала особенно наряжаться. Мои одежки лежали на кровати. Я как раз собиралась натянуть футболку, когда пришло то злосчастное сообщение.
— Там тебе кто-то писал…
Семен смерил меня настороженным взглядом, подошел к тумбочке, на которой лежал телефон, быстро проверил входящие и что-то настрочил в ответ. Я отвернулась, чтобы скрыть плещущуюся в глазах истерику. Сунула ноги в штаны. Схватила худи…
— Очки мои не видел?
— Вер, ты прочитала сообщение, да?
— Не специально. Оно всплыло на экране, когда я…
— Да неважно. Главное — результат. Ты что, опять себя накрутила?
Я понимала, как это глупо. Он же обещал… Но все равно ничего не могла с собой поделать. Теперь, когда мы с ним сблизились вот так, я бы, наверное, не пережила, узнав о его похождениях. Уж слишком моим он стал за это время. А я его стала…
— Прости, — прошептала я и шагнула сама к мужу в руки, устав от своего недоверия, может, даже больше его самого.
— Это деловая встреча.
— Ладно.
Наши взгляды встретились. Семен покачал головой. Будто я его разочаровала. Ну, блин… Поставил бы он себя на мое место!
— Так мы идем?
— Ага. Только очки найду.
— Да на комоде они в прихожей. Пойдем. Наверняка ведь опоздаем.
— Зачем ты вообще меня туда тащишь? — проворчала я. — Там же одни твои замы будут.
— А вот чтобы ты себе ничего не надумывала, — усмехнулся Шведов, закрывая за нами дверь. — Ну и интересно, что ты скажешь по поводу базы.
— Я? А какая разница?
— Это наша гостиница. Я построил, чтобы было чем заняться на пенсии.
Он не мог бы меня удивить больше, даже если бы сказал, что планирует колонизировать Марс.
— Серьезно? И ты только сейчас мне об этом говоришь?!
— Ну, раньше ты как-то не интересовалась моими делами. А теперь говорю, ага.
Так за разговором мы вышли из дома и нырнули в машину — Шведов собирался пить, неудивительно, что мы опять ехали с водителем.
— А на пенсию когда? Лет через двадцать? — с грустью усмехнулась я. — Не поторопился ли ты со стройкой?
— Вер, я знаю, что ты ненавидишь мою работу. Но из системы не так просто вылезти. Ты же знаешь.
— Да. Знаю…
— Но это не означает, что я не пытаюсь, — ошарашил меня муж. В этот момент наша машина тронулась. Я удивленно моргнула и повернула к Семену голову — уж не послышалось ли мне? Шведов сидел с каменным лицом, пряча взгляд под стеклами модных авиаторов.
— Кто бы мне лет в восемнадцать сказал, что я буду угорать по пенсионерам, — усмехнулась я.
— Эй! Попрошу.
— Ну, ладно. По одному конкретному пенсионеру.
Тонкие губы Семена растянулись в скупой улыбке. Сначала один уголок его губ пополз вверх, следом и другой подтянулся, а потом он и вовсе оскалился, демонстрируя крепкие белые зубы.
— Ничего я так сохранился, да?
— Ага. Отпад полный.
Шведов ухмыльнулся, закинул руку мне на плечо, притянул к себе, а сам с мальчишеской беззаботностью откинул голову на спинку. Машина мчала вперед. Мы молчали и улыбались каким-то своим мыслям. И лишь время от времени подхихикивали, встречаясь взглядами, как вырвавшиеся на свободу подростки.
Как Шведов и говорил, на базу мы приехали одними из последних. Обмывать погоны в неформальной обстановке были приглашены лишь самые-самые… Для друзей Семен планировал выставляться отдельно. Однако, несмотря на то, что я не знала и половины тех людей, мне было хорошо. Октябрь баловал замечательной погодой. Ресторан — вкуснейшей домашней кухней, а муж — вниманием.
Мне еще никогда так отчаянно не хотелось жить… Только бы болезнь не вернулась! Со всем другим, оказывается, мы могли справиться.
Семен
— Хорошо тут у вас. Спокойно.
Я зыркнул на пригнавшее из столицы начальство и снова уставился вдаль, где в серебряной водной глади барахтался поплавок, так и не поняв до конца — шутит он или нет. Какое
