— Нашего? — переспросила она едва слышно.
— Именно так. Владимир еще неделю назад признал отцовство. И чем раньше вы усвоите этот факт, тем лучше. Всего вам хорошего!
Я не стала ждать, когда Виктория выльет на меня новую порцию яда. И уж тем более если в порыве отчаяния решит руки распускать. Отвернулась и прошла в кабинет директора, оставив высокомерную выскочку трястись от злобы в одиночестве.
Директриса бросила на меня напряженный взгляд, молча ожидая моего слова. Но говорить о своих намерениях было эмоционально тяжело. Потому я протянула бумагу и подождала, пока она прочитает текст.
Для этого Елизавете Федоровне хватило бы минуты. Но она все бегала и бегала глазами по строчкам… Минут пять, не меньше. Затем подняла голову и сухо спросила:
— Вы уверены?
— Абсолютно. Свое решение я хорошенько обдумала и взвесила. Расторгнем трудовой договор сразу же, как я проведу первый показательный спектакль.
36
Владимир
— Понять не могу, чем ты ее достать успел? — ворчала Катя, пытаясь догнать меня на лестнице, пока я спускался на нижний этаж особняка.
Даже шаг сбавил, чтобы не дай бог не скатилась колобком, но отвечать не собирался. Сам ничего не понял из звонка директрисы. Потому решил переговорить с Мариной лично. Поистине бешеный день. Часом ранее, когда я выходил из здания окружного суда, мне позвонила мать. Отцу снова стало плохо, она разволновалась и сообщила об этом. У него снова жар, сегодня ничего не ел. Врач уже приезжал, сбил температуру. Снова прописал кучу антибиотиков и взял анализы. В последнее время отец схватывал обычную простуду на раз плюнуть. Только вот переносил с каждым разом все хуже. Уже на третий день перешло в воспаление легких. И это летом! Катя, насколько я понял, была в это время в гостях.
— Я с тобой поеду, — заявила невестка, поравнявшись со мной.
— Лучше с матерью побудь.
— Она прилегла отдохнуть. А мы ненадолго. Мне с Мариной нужно поговорить. Не повезешь сам, поеду с Егором.
Сжал челюсти. Вот ведь упертая. Как только брат с ней справляется, до сих пор не понимаю. Ладно, хочет в лагерь — пускай едет. И лучше уж со мной, нежели дергать людей Димы по пустякам. Я и без того его службу безопасности напряг по полной программе.
Я уже успел дойти до машины, когда ко мне на всех парах подлетел один из людей Димы. Новенький, даже имени не помню.
— Владимир Александрович! Тут документы от Астахова. Он сказал, вы в курсе.
— Почему не в офис принес? — строго спросил я.
Мне теперь с хозяйством на Громова по всему городу мотаться?
— Так сказали же — лично в руки… — тут же сдулся долговязый парень.
Я чертыхнулся, но папку не вернул. Не хватало еще, чтобы не тем людям в итоге отдал.
— Ладно, свободен.
Парень начал сматываться еще раньше, чем кивнул. А невестка тут же засунула свой любопытный нос куда не следует:
— Что за папка?
— По работе, — коротко бросил я, пряча папку под чехол пассажирского кресла. — А ты у нас вроде в декрете…
Катя закатила глаза, но приставать с расспросами перестала. Правда, хватило ненадолго. Тему разве что сменила, продолжая жужжать:
— Вот от кого угодно ожидала, но не от тебя! Ты же умный, рассудительный, спокойный! И не из тех мужчин, что в грудь себя бьют с кличем индейца «Мое, и не смей возражать!» — принялась причитать невестка, уже сидя в машине. — Признавайся, ты на Маринку давил, да?
— С чего мне на нее давить?
— Из-за Кирюши, разумеется. Или ты думаешь, у меня мозги настолько же светлые, как и волосы? Если я молчу, не значит, что ничего не вижу, Вова!
Нет, Катя определенно не глупая. Если не суется решать дела, в которых не соображает, конечно.
Я покачал головой и выехал за ворота.
— Нет, Катя. Я не давил. Вроде бы. А если где-то и напирал, то так было нужно.
— Угу, всегда вам все можно, когда нужно! — проворчала она.
— Как давно ты догадалась?
— Смотря о чем. О том, что Маринка в тебя по уши втрескалась, — еще на свадьбе заметила. А вот когда она вернулась в страну и я с Кирюшей познакомилась, поняла, что без твоего участия малыш вряд ли появился.
— Прямо-таки Эркюль Пуаро… — съязвил я.
— На самом деле несложно догадаться. Вы под конец свадьбы куда-то исчезли. Маринка в своем домике не ночевала, я это точно знаю. На следующий день ты ее обыскался, и не отрицай! А через несколько недель Маринка у меня твой номер спрашивала, выдумывая при этом самые нелепые причины и отговорки, какие я когда-либо слышала! Но вот под конец истории у меня картинка немного не складывается. Если бы ты узнал, что Марина беременна, она бы не оказалась матерью-одиночкой на стажировке в Европе, а скорее всего, уже давно ходила бы под фамилией Савицких. Но раз все сложилось иначе, тут всего два варианта: либо я в тебе ошибаюсь, считая порядочным и ответственным человеком, либо ты Маринку послал, даже не удосужившись с ней встретиться.
А еще есть третий вариант событий, о котором тебе знать не обязательно.
— Если тебе легче будет, скажу так: на твою подругу и Кирилла у меня серьезные планы. Нужно немного времени, чтобы Марина научилась мне доверять.
— Послал, значит, — сделала вывод невестка и, скрестив руки над большущим животом, отвернулась к окну.
Отлично, вот теперь-то поездка пройдет в тишине и спокойствии!
Лето в этом году выдалось очень жарким, без дождей. На улице несколько дней подряд нещадно палило солнце. Даже солнечные очки не спасали. Опустил козырек, чтобы лучше видеть дорогу, и в зеркале заднего вида заметил черный тонированный джип. Он уже стоял за мной на светофоре минут пять назад. С тех пор следует строго по нашему маршруту.
Решил себя не накручивать, но в зеркало стал поглядывать с особой внимательностью. Через десять минут понял, что за нами хвост. Но вот как сказать об этом Кате, которой в следующем месяце рожать?
— Позвони Диме, сообщи, что мы едем в лагерь, — попросил я.
— Зачем?
Ну разве Катя может сделать что-то, не задавая при этом вопросов? На повороте пришлось затормозить, потому что дорога была загорожена двумя столкнувшимися машинами. Джип, естественно, повернул следом, запирая нашу машину в ловушку. Сомневаюсь, что это совпадение. В подтверждение моих мыслей из «столкнувшихся» автомобилей вышли трое парней.
Катя заметно напряглась, когда поняла, что мужчины идут прямиком к нам.
— Что происходит?
Надо выйти, чтобы хотя бы попробовать ее обезопасить.
— Звони сейчас же, Катя. Заблокируй двери и ни в коем случае не смей выходить.
— А ты куда? — испуганно спросила Катя, быстро раскрывая сумочку в поисках телефона.
— С удовольствием с тобой бы остался, да боюсь, не для того нас тут поджидали.
— Вова, их же трое! — снова воскликнула Катя, когда я уже дернул ручку двери.
Больше, если считать водителей и людей из джипа. Только вот выбора у меня нет.
— Пожалуйста, Катя, сиди тихо.
Вышел на дорогу, осмотрелся. Продумали. Местность безлюдная, самое то для подобных «разговоров». Из джипа подтянулись двое. И судя по агрессивным взглядам, на мирный разговор здоровяки не настроены. Когда Катя заблокировала двери, почувствовал слабое облегчение. Нужен им я, а не беременная невестка. Надеюсь, это так и останется.
— Чем обязан такому вниманию? — задал вопрос первым, выясняя, кто из них главный.
Объявился сразу — двухметровый коротко стриженный качок в черной футболке. Руки полностью зарисованы татуировками. Еще бы толстую цепь на шею — и получится вылитый бандит. Даже если я хорошенько приложусь к его крепкой морде, шансов вырубить такого живчика практически нет. Зато проблем может возникнуть больше.
— Просили передать привет. Не догадываешься, от кого? — оскалился он.
Разумеется, догадываюсь, но хочу услышать подтверждение.
— Понятия не имею, — пожал я плечами, отходя от водительской двери.
