налево, - снова фыркаю и качаю головой. - Дурочка. Я ни с кем кроме тебя не спал, и уже чертовски давно. С того самого момента, как ты пометила мой член пломбиром, - смеюсь, вспомнив наше знакомство.
А ведь не думал в таком ключе никогда. Точно черную метку на нем поставила в тот день.
Пристально смотрит мне в глаза, вытирая ротик салфеткой. О чем думает? Даже не улыбается.
- Прости за некрасивое поведение. Но эта встряска, пожалуй, была нужна. И не думай, что я бы скрыла от тебя факт беременности. У нас есть много доброжелателей. Во главе бабуля и Матвей. Бабуля ещё не знает о правнуке, а Матвей обеими руками меня тормошил, чтобы тебя поскорее оповестить.
Я хочу верить, что не скрыла бы. Слушаю, что она говорит, и многое становится на свои места в том, что происходило в моей жизни в последние две недели.
- Моту башку сверну. Он приходил и выносил мне мозг каждый день, но даже намекнуть не соизволил, в каком направлении работать.
- Кстати, зачем ты, зная, что я Амира, читал мои книги? Что ты там искал, - насмешливо смотрит мне в глаза.
- Ой все, - смеюсь, отворачиваясь и упаковываясь в штаны. - Больше не читаю, можешь выдохнуть. Помнишь свою читательницу Майю? Она же уже недели две не комментирует, да?
Вижу как ее глаза расширяются. Помирать, так с музыкой. Понимаю же, что вел себя как конченный идиот.
- Боже, Волков, ты там искал доказательство моих влажных фантазий на счет твоего брата и неприязни к тебе? - касается моего запястья и сжимает его сильнее, смотрит иронично и мне даже кажется, что подавляет смех.
- И искать не нужно было, открыл книгу и они там, - криво усмехаюсь, глядя на женушку.
- А когда читал жмж, то думал, что я и это практиковала? - хмыкает разочаровано.
- Нет, думал, что это какая-то срань господня, и что у Ники беда с головой, раз она это читает, - отвечаю откровенно и насмешливо смотрю на Миру. - Ты есть не хочешь? Может, заедем в рестик какой по пути?
- Я хочу домой, - Мира отвернулась к окну и замолчала.
- Мира, посмотри на меня, - касаюсь ее лица и поворачиваю к себе.
Что за глупое дитя мне досталось?
- Я пошутил, я не хотел обидеть. Прости.
- Глупые шутки, Волков. Кстати, у меня по утрам тошнота, я злая и нервная. А ещё я много плачу по пустякам, мне птичку жалко и других зверушек. И нет, это не из-за моего склочного характера, доктор говорит это гормоны шалят. А отсутствие секса меня вообще убивает.
- Ну, по крайней мере, последнее мне посильно исправить, - хмыкаю и завожу автомобиль.
Столько времени на болтовню теряем, когда она меня расслабила, а сама сидит на голодном пайке. Нужно срочно исправить это.
Едем домой, заходим, и я сразу целую девчонку и вжимаю в стену. Хочу ее так сильно, что бесит. Словно и не было того, что она расслабила меня в машине. Словно так и были эти пять недель на голодном пайке.
Снимаю пальто, оно падает на пол, что меня не заботит. Вся одежда остается разбросанной по полу. Я подхватываю ее на руки, тащу в нашу спальню и целую каждую клеточку желанного тела. Скучал безумно. И теперь хочу доставить и ей и себе столько удовольствия, сколько вообще возможно, пока мы оба не вырубимся.
Вхожу в неё с каким-то новым ощущением. В ней ребёнок. Мой ребёнок. Жестить нельзя, хотя после такого голода хочется. Каждый раз, когда хочется сделать толчки грубее, одергиваю себя. Засосы а не укусы. Страстно, а не грубо. Хочу поглотить ее всю без остатка, чтоб была только моей.
Смотрю потемневшим взглядом, словно рассматриваю впервые.
- Какая же ты красивая, жена, - говорю искренне, говорю то, что должен был давно говорить, тогда, в тот день, когда позволил черным домыслам командовать парадом. - Я буду трахать тебя, пока не попросишь пощады.
Пара толчков, и член пульсирует в ней, залив её горячим семенем. Никакая защита больше не нужна. Мне нужно знать больше о нюансах и подробностях беременности, но не сейчас. Сначала я должен насладиться ей.
Член разрядился, но не опал, готовый продолжать банкет столько, сколько нужно, пока мы оба не будем удовлетворены...
Я лежал и читал статью о первом триместре, Мира сладко посапывала рядом. Не соврала ни она, ни статья, бедная малышка и правда быстро утомляется. Оно и понятно. Я восхищался ей в какой-то мере. Мы не планировали этого, не хотели этого, но так случилось и она узнала об этом одна. Узнала и не побежала делать глупости. Не ожидал такого взрослого решения от той, кого считал вздорной малолеткой. И вот сопит моя вздорная девочка, а фасолинка внутри неё обрастает внутренними органами уже, даже на таком маленьком сроке.
Пейшнбук настойчиво уведомляет о продолжении книги моей любимой писательницы. Ухмыляюсь про себя. Черт с ним, открываю просто, чтобы убить время, потому что сна ни в одном глазу. Посмотрим, какие фантазии посещают эту вздорную головушку.
«- Ну что, Рогозин, гони мне бабки, ты проиграл спор, - лениво тянет Максим и делает глоток виски.
Я врастаю в сидение, пытаюсь срастись с ним в единое целое. А ещё больше я желаю никогда не слышать ничего подобного. Но мой сюрприз для возлюбленного обернулся для меня таким подарком. На меня просто поспорили. А я сижу здесь в уголку небольшого кафе и внутренне рыдаю, сжимая тест на беременность. Восемь недель. И как теперь быть? За простодушность и наивность нужно платить. И я теперь понимаю смысл тех наставлений, которыми меня с подросткового возраста пичкала мама. Она сама всю жизнь растила меня. Отца не было. То есть он был, как образец спермы, а когда узнал, что в ближайшем будущем ожидается пополнение – растворился в пространстве навсегда.
- Деньги переведу на карту. Оу, вау, какие фото, а она очень даже секси, Макс.
- Для начинающей неплохо, но пресновато. Её бы обкатать.
Прижимаю ладонь к губам и подавляю рыдание, которое уже так просто не удержать в груди. Не хочу это слышать. Не буду. Мне безумно больно. За свою глупость, за боль в груди, где яростно стучит сердце. Оно не желает принимать такую суровую реальность. И мой будущий ребёнок не готов слушать и чувствовать негатив. Уйти.
