так ведь?
— Нет, — ответил он, но когда я приподняла бровь, добавил: — Возможно немного.
Он бросил на меня ещё один забавный взгляд, что растрогало меня, и когда мы примкнули к большой очереди, я сказала: — Вопросы должны были предназначаться тебе. Есть брат/сестра?
— Ты всегда такая любопытная?
— Нет, только в ДБП.
— Мы должны поговорить о твоём ДБП. — Его глаза на мгновение скользнули вниз, когда я расстёгивала большую куртку, и сама мысль о том, что он интересуется моим телом, заставила моё сердце колотиться.
— Почему ты это делаешь? — спросил он.
— Ты не поверишь, если я тебе скажу. — Я посмотрела на хорошо знакомое мне лицо и сказала: — Скажем так, это социальный эксперимент. Что произойдёт, если целый день я буду делать то, что мне хочется, и плевать на последствия?
Он пожал плечами. — Сегодня у тебя будет весёлый день, а завтра — кошмар.
— Вот почему, — сказала я, немного понизив голос, — я отказываюсь думать о завтрашнем дне.
Мы продвинулись в очереди, и Ник погрузился в глубокие размышления. Вероятно, он думал, что я в крайней степени неуравновешенна — такими были бы мои мысли, будь я на его месте. Он даже не взглянул на меня, пока мы ждали, и я забеспокоилась, что он собирается меня бросить. Он поймёт, что я слишком проблемная, и сбежит, оставив меня одну в центре города.
Когда мы подошли к кассе, и бариста посмотрел на меня, чтобы принять заказ, я сказала: — Мне пожалуйста большой американо. А молодому человеку большой… успокоительный чай?
Я взглянула на него и он закатил глаза, прежде чем сказать: — Большой зелёный чай, пожалуйста.
Я рассмеялась над его очевидным раздражением в моей правоте, и мы больше не разговаривали, пока не получили свои напитки и не вышли обратно на улицу. Мы оба двинулись в путь, даже не обсудив, куда направляемся, и только я начала ощущать тепло своего стаканчика через перчатки Ника, он сказал: — Для справки: я считаю, что твоя идея с ДБП действительно ужасна, потому что завтра тебе придётся столкнуться с последствиями.
Я посмотрела на него и сказала: — Ты не…
— Но я всё равно хочу это сделать.
Я остановилась, поднося стаканчик ко рту и застыла. — Ты правда хочешь?
— Я зациклился на себе, а ещё я чертовски ненавижу День Святого Валентина, — сказал он, глядя прямо перед собой, — так что побыть несколько часов таким же идиотом, как ты, может быть хорошей передышкой.
— Таааак мило. — Мне наконец удалось сделать глоток восхитительного тёмного напитка с кофеином.
— Но ты же не хочешь угнать машину или что-то в этом роде?
Это заставило меня фыркнуть и слегка поперхнуться кофе. Я подняла один палец, пока кашляла, а потом сказала: — Я уже сделала это сегодня утром.
Он смотрел на меня с бесстрастным лицом, когда мимо нас пробегал бегун.
— Пожалуйста, скажи что ты шутишь.
— Эм, вроде как…? — Я продолжила рассказывать ему о машине моего отца, о том, как меня остановили, а затем наблюдала, как буксируют его драгоценный автомобиль. Он выглядел шокированным каждым моим словом, что своего рода было победой. — Так что меня не арестуют за угон тачки или что-то в этом роде, но я правда начала свой день, взяв чужой автомобиль.
Он посмотрел на меня прищуренными глазами, поворачиваясь боком, чтобы поддерживать зрительный контакт, пока мы шли. — У меня просто крыша едет от того, что ты, девушка, которую я видел читающей на химии, в столовой, которая всегда копается в своём рюкзаке, который, конечно же, полон книг, оказалась нарушительницей. До сегодняшнего дня я бы сказал, что ты кандидат в «Самый вероятный работник библиотеки».
— Вообще-то, это мой второй карьерный выбор, — сказала я очарованная тем фактом, что он знал обо мне кое-что, после того как несколько дней притворялся, что знать меня не знает.
Он проигнорировал мои слова и продолжил.
— Но вот ты здесь, разъезжаешь на «Порше», прогуливаешь школу и публично унижаешь своего бывшего парня. Было ли какое-то событие, ставшее спусковым крючком для всего происходящего?
В моей голове промелькнул образ губ Джоша, касающихся губ Мэйси, но я отогнала его.
— Неужели девушка не может просто немного разнообразить свою жизнь?
— Разве что сумасшедшая девушка.
— Ну, тогда я именно такая. — С таким же успехом я могла ей быть, поскольку реальная причина была действительно сумасшедшей.
Он спросил, когда мы обходили тележку с едой: — Так твой отец собирается тебя убить?
— Наверное.
Его брови нахмурились. — Почему ты не выглядишь обеспокоенной этим?
Я пожала плечами. — Он просто покричит на меня немного, а потом всё закончиться.
По сути он не будет кричать, но я не могла объяснить это Нику.
— У нас явно очень разные родители, — он покачал головой и сказал. — Мой папа очень классный, но он бы меня убил. Мне становится страшно от одной только мысли о реакции отца на подобное, а у него даже нет шикарной машины, которую я мог бы угнать.
Я сделала ещё один глоток кофе, когда мы остановились на пешеходном переходе, в ожидании пока загорится зелёный.
— Твои родители до сих пор женаты? — спросила я его.
Я была очарована людьми, чьи родители всё ещё были вместе. Идея прожить все детские годы с обоими родителями, вместе в одном доме, казалась мне сюрреалистичной и невероятно прекрасной.
— Да, — ответил он и мы оба начали идти когда загорелся зелёный. Я ждала, что он расскажет подробнее о своей семье, но он больше ничего не сказал.
— Ты так и не ответил о брате/сестре. — Я слегка толкнула его в бок, когда мы переходили улицу. — Один? Двое? Десять? Хоть кто-то есть?
В его глазах промелькнуло раздражение, а челюсть напряглась, когда он сказал: — Нам обязательно нужно говорить о моей семье?
— О, э-э, извини. — Кофе пролилось мне на перчатку, когда я споткнулась о трещину в тротуаре.
— Всё в порядке.
Да, конечно, так и было. Я смотрела прямо перед собой и думала, возможно ли чувствовать себя ещё большей дурой, потому что по его лицу было ясно видно, насколько надоедливой он меня считает. Внезапно я почувствовала, как холод обжигает мои щеки, пока я изо-всех сил пыталась придумать что-нибудь — что угодно — чтобы сказать.
— Прекрати.
Я мельком взглянула на него. — Что?
— Перестань так себя чувствовать, я не злюсь.
Это заставило меня закатить глаза. — Откуда ты знаешь, что я чувствую?
— Ну, у тебя кислая мина.
— Кислая?
Он пожал плечами и указал свободной рукой на моё лицо.
— Океей, это всё
