— Да нет, но… Впрочем, сегодня мы можем просто сходить в какое-нибудь кафе. Я знаю тут недалеко одно местечко, там подают шикарный кальян — дынный табак на молоке…
— Постой-постой. Значит, у тебя были какие-то другие планы? В которые не вписываются мои туфли на каблуках? Это интригует.
— Вообще-то, может, все и к лучшему, потому что я не был уверен…
— Поехали! — решительно скомандовала я.
— Куда? — удивился Данила.
— Туда, куда собирался везти меня изначально.
— Но туфли… Ты можешь их испортить, жалко.
— Плевать на туфли. Все равно я почти никогда их не ношу.
Данила смотрел на меня снизу вверх с неуверенной улыбкой. Было в нем в тот момент что-то трогательное.
— Значит, ты… Уверена?
— На все сто! — подмигнула я.
Впрочем, моя лихая уверенность слегка пошатнулась, когда я осознала, что за транспорт приготовил Данила для свидания со мной. За углом его ждал… мопед. Раздолбанный старенький мопед, словно украденный из кинореквизита картины о дворовой жизни семидесятых. Я с сомнением посмотрела на свое платье. Сверкающий спортивный мотоцикл «Kawasaki» я бы еще пережила и даже, возможно, сочла бы, что есть в этом некий стиль, но мопед?
— Если ты передумала, ничего страшного, идем курить кальян, — заметив мою растерянность, быстро среагировал Данила, — или я мог бы смотаться домой за машиной. Вообще-то у меня «Nissan», но я подумал, что так будет по-настоящему романтично.
Да уж, романтичнее некуда… Я (к сожалению) не из тех, кто по-овечьи смиренно идет на попятную. Если уж вляпываться в неприятности — то по полной программе.
— Нет уж, — я с некоторой опаской перекинула ногу через сиденье, — едем!
Данила прихватил волосы черной банданой с орнаментом в виде черепов. Шлемов у него не было, и сначала я наивно подумала: ну и ничего страшного, — но только потом, почувствовав бьющий в лицо ветер (и бьющие по ушам пряди мгновенно засалившихся волос заодно), поняла, какую оплошность допустила. Вспомнилась сцена из фильма «Дневник Бриджет Джонс», где романтично настроенную героиню везут в кабриолете на загородное свидание, и в какой-то момент с ее головы слетает платок, и на место она приезжает с веником вместо прически. Я даже пожалела, что не согласилась малодушно на кальян. Сидела бы сейчас в уютном ресторанчике, втягивала бы ароматный дым сквозь одноразовый пластмассовый наконечник, томно болтала бы о вечном, ловя на себе восхищенные взгляды Данилы…
Ехали мы довольно долго. Помпезно-праздничный центр сменили безликие окраинные новостройки, а потом и парковые аллеи. Мне стало немного не по себе.
Я родилась и выросла в центре Москвы, поэтому мне свойственен некоторый снобизм Бульварного кольца. Конечно, я не думаю, что в Тушино по улицам бродят дикие медведи, но… тот, кто всю жизнь прожил в центре, меня поймет. Убегая из родительского дома, я и мысли не держала поселиться в малобюджетной квартирке где-нибудь в Южном Бутово. Арбатская комнатка, которую я снимала, обходилась мне дороже, чем целая квартира на окраине. Но я не могла и представить себе, что могу жить где-нибудь за пределами Садового кольца.
В спальных районах я бывала считаные разы, поэтому в окраинной Москве ориентируюсь плохо. Я даже представить себе не могла, куда меня везут. Откуда в Москве густой лес с подозрительно сужающимися тропинками?
Наконец Данила остановил мопед. Осторожно сняв берет, выполняющий скорее роль аксессуара, нежели головного убора, я коснулась ладонью своих волос. Так и есть: мочало. Стоило напрягаться с мытьем головы.
— Где мы? — кисло спросила я.
— Дальше надо немного пройти пешком, — бодро подмигнул Данила, — мопед я спрячу в кустах. Здесь никого не бывает, только пенсионеры да собачники.
— Не нравится мне все это…
— Сама напросилась. Ты здесь когда-нибудь была?
— Зависит от того, где мы находимся.
— Не узнала? — Он выглядел удивленным. — Это же Измайловский парк. Один из самых больших парков в черте города. Здесь есть места, отдаленно напоминающие дикий лес.
— С ума сойти! — без особенного энтузиазма воскликнула я.
Данила пошел вперед — напрямик, сквозь раскидистые кусты сирени. Целостность моих колготок волновала его не больше, чем спокойствие моей души. Я еле успевала за ним на своих каблуках.
По мере того как мы углублялись в лес, я все больше убеждалась, что отношусь, увы, к гражданам, эволюционировавшим в элементы мегаполиса. Нет, я, конечно, природу люблю. Беспокойное море под тюлевой дымкой облаков… Утопающие в бескрайнем небе заснеженные вершины гор… Было время, мы с Len'ой (crazy) даже периодически выбирались на загородный пикник, никогда не обходившийся без приключений самого сомнительного толка.
Но город — это мое зарядное устройство. И потом — ну не люблю я неожиданности.
Собиралась в ресторан, нарядилась как ретро-девушка — и что в итоге? Иду по лесной тропинке на цыпочках, чтобы не вляпаться каблуком в лужу из размокшей глины.
— Аглая, почему ты такая напряженная?
— Вовсе нет, — улыбнулась я, — только вот… Нам еще долго?
— Да почти пришли уже.
— Ты что-то хочешь мне показать?
— Я хочу показать тебе место, где я стал взрослым.
— Хочешь сказать, лишился девственности? — ужаснулась я.
— И не надейся, о сексе мы говорить не будем, — усмехнулся Данила, — просто я часто приходил сюда, когда был ребенком. Впервые пришел, когда мне было лет восемь. Тогда я представлял себя путешественником, пробирающимся сквозь опасные дебри, искателем романтики, чуть ли не пиратом. И потом, взрослея, продолжал приходить… Просто подумать, помечтать. Последний раз был в шестнадцать лет.
— Так давно?
— Да. Я пришел сюда и вдруг осознал, что реальный мир гораздо шире моего придуманного. И сам я изменился. Вырос из всего, о чем мечтал.
Данила привел меня к глиняному обрыву. Впереди простиралось поле, внизу умиротворяюще журчал ручей, по влажному берегу важно расхаживала ворона, слишком крупная для городской. Похожие на балерин ивы низко нависали над темной водой, пахло сырой землей и почему-то сиренью, которая по идее должна была давно отцвести. Невозможно было представить, что мы находимся в многомиллионном городе. Иллюзия полной оторванности и уединенности.
— Здесь ничего не изменилось. — Его голос дрогнул, и я с удивлением осознала, что Данила волнуется. — Ну, как тебе?
Пожав плечами, я глубоко вдохнула, удивляясь отсутствию вошедшей в привычку мелкой пыли.
— А еще — вот чудо — здесь есть чертовы пальцы!
— Что?
— Камни такие — чертовы пальцы! В детстве я любил их подбирать. У меня была целая коллекция. Хочешь, пойдем проверим? Вдруг остались еще.
