Иерона встать на ноги, так, словно он являлся тряпичной куклой. Агеластос сжал ладонь в кулак и замахнулся, а я внезапно поняла — этот удар будет очень плохим.
— Не нужно, — закричала, сама сразу не осознавая, что эти слова принадлежали мне, но все равно быстро подошла к Кириану и сжала запястье его занесенной для удара руки.
Кириан обернулся ко мне и я увидела жуткую, всепоглощающую ярость, которая, казалось, сожрала все — в том числе и сознание Агеластоса, но, когда я прикоснулась к его руке, и Кириан посмотрел на меня, ярость начала потухать. Не сильно, но она хотя бы немного освободила разум.
— Я не знаю, зачем он это делает, но он тебя провоцирует. И, проклятье, не защищается. Мне это не нравится, — сказала, после чего сделала глубокий вдох и на выдохе произнесла: — Тем более, он твой брат.
— Мне не нужен брат, который делает больно моей девушке, — Агеластос оскалился.
— Ты сам причинил мне много боли. Может, даже больше, чем он.
— Защищаешь его?
— Нет, но… — я запнулась. Мысли лихорадочно метались по голове и я не знала, как собрать их в кучу. Понятия не имела, как выразить словами то, что чувствовала. Наверное, это невозможно, но я все же попыталась: — Я ненавижу его и предпочла бы больше не видеть Гатиса, но… Мне кажется неправильным то, что происходит. Вы семья и я уверена, что все сможете решить на словах. Не нужно этого избиения. Тем более, он даже не пытается защититься или убежать.
Кириан опустил руку, но все так же сжимал футболку Гатиса.
— Нельзя жалеть людей, Чара. Они в ответ тебя не пожалеют.
— Я знаю, но… — я закрыла глаза и потерла лицо ладонью. — Слушай, я правда ненавижу Гатиса и меньше всего мне сейчас хочется защищать его, поэтому, давай просто уедем. Потом, когда вы оба успокоитесь, поговорите. Мне тоже есть, о чем поговорить с тобой, — последние слова я сказала Иерону, только сейчас понимая, что все это время он неотрывно смотрел на меня. Я качнула головой и обернулась к Агеластосу. — Если разговор не поможет, тогда хоть до бесконечности деритесь.
Кириан так и не разжал руку. Не отпустил Гатиса.
— Раньше же вы общались хорошо? Еще и росли вместе. Касательно меня — вы оба причинили мне много боли и я не могу сказать, что в этом плане ты хороший, а он плохой. Ты, правда, поступил более жестоко. Мне было плохо не из-за слов Гатиса, а из-за тебя. Но я с этим как-нибудь разберусь, а вы разберитесь между собой. Повторяю — если это не поможет, тогда уже решайте дела с помощью кулаков. Кириан, поехали, пожалуйста.
Агеластос сделал глубокий вдох, после чего все же разжал руку. Больше ничего не говоря, он взял меня за руку и повел к своему джипу. Только сейчас понимая, что тут больше не было других машин, я мысленно выругалась и остановилась.
— Нужно отвезти Гатиса в город, — сказала, опять потирая лицо ладонью.
— Может, мне еще раны ему обработать и уложить спать, накрыв одеялом? — Кириан оскалился.
— Мы черти где в лесу и до Афин далеко, а его машины тут нет.
— Я не поеду с вами, — сказал Иерон. Очень сильно хромая, он медленно пошел в ту сторону, откуда мы приехали, но судя по тому, как Гатис осматривался по сторонам, я поняла, что он толком не знал куда идти.
Я уже выругалась в голос. Меня саму раздирало от противоречивых эмоций, но я чуть ли не затолкала Гатиса на заднее сиденье Джипа Кириана и, стараясь не замечать прожигающий взгляд Агеластоса, села на переднее пассажирское сиденье. Кириан еще некоторое время стоял на улице и у него уже явно дергался глаз, но, в итоге, он сел за руль и завел машину.
До Афин мы ехали молча. Единственное, увидев в отражении зеркала, что Гатис истекал кровью, я стиснула зубы и достала из рюкзачка воду, влажные салфетки и носовой платок, которые молча бросила на сиденье рядом с Гатисом. Краем глаза заметила, что Кириан в этот момент с силой сжал руль. Так, что даже костяшки побелели, но почти сразу отвернулась к окну.
Позже в отражении зеркала я видела, что Гатис вытирал кровь с помощью воды и влажных салфеток. Я думала, что он воспользуется носовым платком, так как тканью легче убирать кровь, но платок куда-то делся и сейчас я его вообще не видела. Наверное, он упал под сиденье.
Прошло еще немного времени и мы въехали в Афины. Как только мы оказались на одной из улиц, Кириан остановил машину.
— Проваливай, — сказал он Гатису. — Завтра я к тебе приеду.
Несмотря ни на что, даже эти слова мне показались угрожающими, но Иерон на них ничего не ответил. Кинул взгляд на Агеластоса, а потом посмотрел на меня. Наши взгляды встретились, но я почему-то почти сразу отвернулась.
Прошла еще пара секунд и Иерон закрыл дверь. Пошел прочь.
— Я хочу кофе. Можешь, пожалуйста, отвезти меня к какой-нибудь кофейне?
Кириан ничего не ответил. Вообще сейчас выглядел напряженным и будто бы злым, но все же опять завел машину и мы выехали на дорогу. Через десять минут остановились около кофейни. Кириан хотел пойти и купить мне кофе, но я сказала, что сама хочу выбрать себе сироп. На самом деле, мне нужно было отойти, чтобы успокоиться. Правда, это не помогло. Зато, теперь у меня был кофе.
Кириан ждал меня около машины, но стоял ко мне спиной. Смотрел куда-то на дорогу, но в этот момент достал телефон и что-то включил. Оказалось, что пришло голосовое сообщение от Иерона и оно начиналось со слов:
«То видео, о котором я рассказывал Чаре, существует»
Так и не дойдя до Кириана буквально пару шагов, я замерла и невольно сжала в ладони стакан с горячим кофе.
«Не веришь? Сначала ты был сверху, потом сзади. А потом взял ее на руки. Ты, придурок, сделал ей больно. Не думал быть помягче?» — на этих словах в голосе Иерона послышалась злость. Но, кажется, сделав глубокий вдох, он продолжил более спокойно —
