Маленькая…
Обернулся, и сердце ёкнуло, как тогда, когда в первый раз увидел. Когда влюбился в неё без памяти… Как пуля в висок. Ранее неведомое чувство пробило плоть и порешило, сделав своим заложником. Сколько лет прошло, а будто только вчера…
Терпи, Сладких! Немного осталось…
Пальцы в карманах ветровки в кулак сжались, чтобы сдержать порыв прикоснуться к её алебастровой коже. Разум снова заволакивало пеленой, как и всегда рядом с ней.
Тяжело…
— Нет, — мазнул ещё раз взглядом по её бёдрам, стараясь не выдать себя с потрохами. — Минут двадцать. Готова? — не удержался и забрал из её рук спортивную сумку, намеренно задевая бархатистую кожу предплечья.
Чистейший кайф…
И пусть, я сейчас чувствую себя прожженным нариком, который не может без своей жизненно необходимой дозы, имя которой Лика. Но я знаю, что очень скоро всё изменится и всё будет по-другому. Нужно было всего лишь немного подождать… Набраться терпения.
Начало ведь было положено…
Её согласие лететь со мной в штаты всё изменит. Положит начало нашей новой жизни. Выведет наши отношения на новый уровень.
Ох, как я желал, чтобы это произошло как можно скорее.
— Как чувствуешь себя? — спросил, открывая перед ней массивную дверь зала, где проходили наши репетиции по танцу Фламенко. — Бледная совсем… Может, лучше домой?
И снова я здесь. Почему? Что тут забыл? Где я и где фламенко… кретинизм какой-то. Может, правда, стоит сбавить обороты? Не опускаться до безумия?
Нет! Ни за что! Кого я вообще обманывал? Да я готов был плясать пасадобль на раскалённых углях, лишь бы не упускать её из своего виду. Не будет здесь меня, нарисуется то ничтожество Ян. А ведь я не сдержусь. Узнаю, что он околачивается рядом и начищу ему репу, что потом даже мать родная не узнает.
Вот только обосновать свой поступок никак не сумею…
Рассказать правду, которая причинит ей боль? Никогда… Скорее перегрызу себе глотку, чем заставлю плакать свою девочку.
— Всё в порядке, Лев, — обронила, устало потирая висок. — Устала немного. На работе сегодня был аврал, но это нормально.
— Я для этого тебя выписывал? — немного резковато спросил её, начиная злиться. — Мединская, я ведь не шучу. Закрою в квартире, и будешь сидеть там, пока не образумишься, — добавил, разбавляя свою раздражительность порцией шутки.
Мы шли по длинному коридору к залу, который за месяц, без преувеличения, стал для нас вторым домом. Я выучил здесь каждый уголок, каждую царапину на двери за этот месяц. До чёртиков тошнило, но отказаться был не в силах, ведь это касалось её. Моей любимой… Для неё это было очень важно.
— Не начинай, Сладких. Я же сказала, что в порядке. Сегодня заключительная репетиция ведь. Радуйся! Больше не придётся таскаться со мной сюда. Конец твоим мучениям, амиго. А сейчас давай, расчехляй свой мучачос… Софья немного задержится, сказала начинать без неё, — смеясь, толкнула плечом мою спортивную сумку со сменной одеждой.
Хотел бы я порадоваться вместе с ней, да не получалось.
Теперь следить за её передвижениями будет в разы сложнее. Вряд ли она станет меня звать с собой куда-то ещё. Скорее, перекрестится и выдохнет от облегчения, что выйдет из-под моего жёсткого контроля.
И тут во мне снова проснулся беспощадный тиран и жуткий собственник.
— С завтрашнего дня “работа-дом” — это твой основной маршрут, от которого отклоняться тебе не дозволено. Усекла? — приподняв бровь, посмотрел ей в лицо, намеренно перегородив путь к двери и не пропуская в зал. — Я не дам тебе пустить свои труды коту под хвост. Скажи спасибо за репетиции.
— Тебе не кажется, что ты слегка перегибаешь палку? — скрестив руки на свой невероятно притягательной груди, спросила она меня.
Ох, не делай так…
Твои малышки так и манят к себе прикоснуться…
— Если только слегка… — ответил ей, довольно скалясь в удовольствии от приятного глазу зрелища. — Не слышу ответа! — добавил чуть мягче.
— Да, мой спаситель! — пафосно произнесла она, закатив глаза. — Деспот недоделанный…
Толкнув меня в грудь, юркнула к двери, виляя своими аппетитными ягодицами, затянутыми в чёрный нейлон.
Мать моя женщина… куда подевалась та юбка, которая до этого всегда прикрывала всё это сокровище? И как тут не оконфузиться теперь?
— Твою мать, — процедил сквозь зубы, шагая следом. — Фото биологички Даздрапермы Михайловны было бы сейчас очень кстати, чтобы немного отрезвить.
— Сладких, ты что там бормочешь? — обернулась малышка. — Всё хорошо?
— Всё просто потрясающе, милая… Позволь, я на минуту покину тебя, — скинув сумки в угол у зеркала, поспешил снова к выходу.
— Я могу тебе помочь? — крикнула моя заботливая нимфа вдогонку.
— Можешь. Но не в этот раз, детка, — процедил сквозь зубы, едва слышно, не оборачиваясь.
Ещё раз только на неё взгляну и говорю: «Прощай!» штанам. Если не порвутся от напора, то точно замараются. И потом пойди, объясни, что это мороженое, а не кое-что поинтереснее.
Через несколько минут, предварительно отжавшись внушительное количество раз у мужского туалета, мне всё же пришлось вернуться обратно к своей принцессе.
Но едва я переступил порог зала для танцев, все мои старания тут же улетели в трубу, а из лёгких вырвался протяжный стон.
За что мне это? Видеть и не иметь возможности прикоснуться…
— Лев, ты не здоров? Болит? — обеспокоенно спросила Лика, замерев на месте, так и закончив отрабатываемый до этого элемент. — Пойди сюда… Посмотрю…
Нет, нет и ещё раз… да детка. Как бы я хотел этого. Больше всего на свете. Показать истинную причину своей агонии.
Дьявол! Мне повсюду мерещились такие постыдные картинки, что едва сдерживал себя, чтобы не претворить их в жизнь.
Это ты иди сюда, малышка, и я покажу тебе, как эти твои ПА могут прекрасно сочетаться с приятными шалостями.
— Ты сегодня сам не свой. Лёвка?! Ау… — лепетала девочка, взволнованно всматриваясь в моё лицо. — Да ты весь горишь…
Знала бы она, что творилось у меня в штанах. Там все ныло, пульсировало и распирало, что даже становилось страшно. Старался отвлечься, но пошлые мысли сами заполоняли мой разум, требуя определённых примитивных действий.
— Кислородное голодание. Мозг отключается. Мне срочно нужны реанимирующие действия, — пошутил, ухмыльнулся собственным мыслям.
Ох, Лика. Ну, какой чёрт тебя сегодня дёрнул надеть всё это? Отпад моей бедной башки.
Порок. Грех в чистом виде. Мои мышцы натянулись до судорог, представив калейдоскоп поз, в которых желал её взять.
— Сладких, ты меня пугаешь… — смотря мне в глаза, Лика стала медленно пятиться назад, а я же напротив, словно оголодавший хищник, учуяв свою добычу, двигался только вперёд.
Глава 40.
Лика Мединская.
Я не понимала, что творилось с моим другом. Он был явно не в себе. Какой-то очень странный.
Взгляд до дрожи пронизывающий, блуждающий по всему моему телу. Улыбка на губах лукавая, не сулящая мне ничего приличного. Так не смотрят на друзей, скорее на…
Боже…
— Я, пожалуй, пойду, приоткрою окно, — нервно облизнув губы, сделала несколько шагов в сторону старых, обветшалых рам. — Тебе явно нужен свежий воздух…
Резко повернулась к нему спиной и, очень быстро сделав ещё несколько шагов, стала дергать створки, будто от этого зависела моя жизнь. Но к моему глубокому несчастью их заело, и они никак не желали поддаваться моим усилиям.
— Оставь их, — за спиной раздался голос Льва, а затылок опалило безумно горячее дыхание. — Не нужно.
Я тут же замерла, боясь даже сделать вдох. Что он удумал?
Сдаётся мне, что, если поинтересуюсь об этом, ответ меня может немного шокировать.
Нет, он ведь просто шутит. И очень неудачно.
Негодник…
Задыхаясь от неловкости и какого-то непонятного для меня чувства, я не двигалась. Собиралась с духом, чтобы пресечь этот балаган, но отчего-то так и продолжала стоять на месте, как вкопанная.
Боялась ли я его близости? Совсем нет. Страх не то слово. Волнительно. Пульс словно обезумел и просто зашкаливал. Моё тело реагировало на него не так, как должно было. От подобного открытия стало так стыдно, что невольно поморщилась и крепко зажмурила веки.
