идут. Я поворачиваюсь, смотря на дверь, откуда должны выйти мои девочки. Мои? Однозначно мои! Сердце замирает, пропуская удар, когда дверь открывается и оттуда выходит Лия. Сегодня она выглядит просто потрясающе, в своем желтом вязаном платье, с завитыми на концах волосах, которые спадают каскадом. Замечают легкий макияж. Она и так потрясающе красива, а сегодня особенно. Я не могу оторвать взгляд от нее. Онемел. Оторопел. А сердце ускоряет темп. Что со мной? Эта девушка действует на меня магическим способом.
Медсестра уверенно проходит ко мне, показывая взглядом, чтобы вручал букет молодой мамочке. Я уверенно шагаю к Лие, вручая ей букет. На ее глазах удивление, смущение и слёзы.
— Какой красивый! Спасибо, — говорит Лия шепотом, когда я наклоняюсь и целую ее в щеку. Медсестра вручает мне белый конвертик с Аней. Я бережно беру ее, не могу оторвать от нее глаз. Аня сладко спит в конверте, я же любуюсь ей. Второй раз в жизни на моих глазах пробиваются слезы, которые я прогоняю, часто моргая. Вокруг нас снует фотограф, который делает бесконечное число кадров, но для меня мир замер: в нем есть только я, Лия и наша Аня.
— Встаньте вместе, молодые родители! Да, вот так! — командует фотограф, — а теперь сфотографирую одного папочку с дочкой!
Лия отходит, а я смотрю на нее, не прерывая наш зрительный контакт. Она улыбается мне, а на душе становится теплее.
Наша фотосессия быстро заканчивается, мы одеваемся потеплее, ведь за окном зима, и выходим на улицу, я уверенно шагаю к своей тойоте прадо, неся на руках Анечку. Приглашаю Лию за собой.
— Эээ… Я думал, что сегодня я ваш водитель! — встревает Андрей, но делает это не очень уверенно.
Лия теряется, не зная, что ответить.
— У меня уже установлена автолюлька! — говорю я, продолжая уверенно шагать к машине, замечая, как Юля и Лия переглядываются, а на лице Андрея явно читается удивление.
— Я поеду с Андреем, — говорит Юля, за что я ее мысленно благодарю.
Совместными силами с Лией, мы укладываем Аню в автолюльку, пристегиваем, и каждый дважды проверяет все ремни безопасности. Лия хочет сесть рядом с Аней на задние сидения, но я ей этого не даю сделать, открывая перед ней переднюю дверь машины. Лия сомневается секунду, но быстро решается сесть в машину, потому что улице сегодня действительно холодно, а Аня спит, не требуя внимания.
Я секунду смотрю на Лию, целую нежно, пробуя ее губы на вкус, но когда Лия отвечает на мой поцелуй, я резко притягиваю ее к себе, начиная жадно целовать до тех пор, пока нам перестает хватать дыхания. Мы с трудом отрываемся друг от друга, смотря помутневшими взглядами друг на друга.
— Поехали, — говорит Лия, опуская взгляд.
Я улыбаюсь, и трогаюсь с места…
Лия
Спустя месяц…
— И долго ты мужика мариновать будешь? — спрашивает Юля, подгибая одну ногу под себя. Протягивает мне чашку чая и творог.
— Почему мариновать? — делаю вид, что не понимаю.
Юля закатывает глаза.
— Ты ему сказала, что тебе не до отношений? Сказала. А он всё равно не ушёл. Каждый день после работы он тут, как штык! А как к Ане относится! А ты всё от него бегаешь.
— Он же тебе не нравился? — смеюсь, пытаясь перевести тему разговора.
— Он мне и сейчас не нравится, но сердцу же не прикажешь. Твоему сердцу. Ты на него как кот на сметану смотришь! — говорит громко Юля, а я в ответ начинаю смеяться.
Она права. Я прикрываю глаза. На самом деле я от него не бегаю. Мы проводим каждый вечер втроем, когда Аня спит, тогда вдвоем. За этот месяц Марат поцеловал меня три раза, легкими нежными поцелуями, от которых сносило крышу. Каждое случайное прикосновение отдавалось по всему телу электрическим током. Однажды он подошел ко мне, когда я стояла возле кроватки и любовалась Аней, обнял меня со спины за талию, положив свои руки на мой живот. Нежно поцеловав в шею, а мне хотелось растаять. Раствориться в его объятиях. Остановить этот момент. Наши отношения были странные. Не пара, не родители. Мне хотелось себя одернуть, напомнить себе, что его тут вообще должно быть!
Я собрала всю волю кулак и сказала неделю назад Марату в довольно грубой форме, что с него достаточно, а отношения мне не нужны сейчас. Марат молча ушёл, а я проплакала всю ночь в подушку, понимая, что он не вернется. То коря себя, то говоря, что поступила правильно, не стоит привязываться. Юлька ругала меня, а потом сообщила в разговоре, что он развелся. Она была удивлена, что я этого не знаю. А я ликовала, сердце радостно билось. Тогда мне хотелось позвонить ему самой, извинится, и попросить прийти к нам снова. Потому что Марат стал нам, то есть мне необходим как воздух. Но я этого не сделала. Снова сказав себе, что он отказался, отказался от нас.
Но на следующий день Марат пришел как по часам, уверенно проходя на кухню с огромными пакетами продуктов. Я замерла в коридоре, пропуская его. Потом медленно поплелась за ним. Он сгрузил пакеты на стол, начиная выкладывать продукты, а я, как завороженная, стояла и смотрела на него, искренне радуясь, что он пришел. Я не думала, что делаю, впервые не одергивая себя. Просто подошла и повисла на нем, ныряя ладошками в его черную шевелюру, потянулась и поцеловала его. На что Марат мгновенно отреагировал, сгребая меня в свои сильные объятия. Пресловутые бабочки в животе порхали вихрем, я не могла это отрицать. Не знаю, чем бы это закончилось, если бы не проснулась Аня, и из радио-няни не полился детский плач. Я отскочила от Марата и помчалась к Ане. Мы не разговаривали, что дальше будет с нами. Наши отношения переросли на новый уровень: немного странный, но прекрасный. Марат не позволял себе ничего лишнего: только держание за руки, легкие касания, поглаживания моих рук.
Но мы не делаем следующий шаг. Я не делаю.
Делаю глубокий вдох.
— Мне Марат вчера предложил к нему переехать, — говорю шепотом.
— Ого! Вот это он быстрый! А ты?
— Я сказала, что подумаю. Но думаю, что нет.
— Почему нет-то? Отец он хороший, пусть помогает! — говорит Юля радостно.
— У меня такой чувство, что ты просто от меня хочешь избавиться и от Ани, — смеюсь я.
— Дурында! — беззлобно отвечает Юля, — я твою личную жизнь тут пытаюсь устроить.
— Юля, я боюсь ему сказать про отказ. Я так и не
