нет, же! — восклицает она, тыча практически мне в лицо мерцающий дисплей. — Мы едем не туда, — уверенно заявляет и тянется к навигатору на приборной панели. — Сдай…те на металлолом вашу навороченную тачку вместе со всей электроникой!
Едва успеваю перехватить ее ладошку, нацеленную на выяснение отношений с «врущим» прибором. Крепко сжимаю и припечатываю к своему бедру.
— Все с электроникой в полном порядке, и едем мы в правильном направлении, — спокойно отвечаю, перехватывая и вторую руку неугомонной пассажирки.
— Но… — дергается она, пытаясь высвободиться, затем затихает, — это смахивает на похищение. — Растерянность сменяется гневным шипением. — Вы не имеете права! Мне домой надо!
— Тебя там кто-то ждет? — бросаю язвительно.
— Да! — запальчиво отвечает Заноза, но тут же замолкает и как-то странно отводит взгляд.
А меня отчего-то данный ответ и поспешная скрытность больно задевают, морок досады и ревности черным торнадо поднимается в душе. Непроизвольно сжимаю чуть сильнее ладонь, которой удерживаю ее руки. Лишь тихое «ой» немного отрезвляет.
— Родители, сестра и полупустой чемодан…
Выдыхаю, разжимаю пальцы, отпуская ее, и крепче вцепляюсь обеими руками в рулевое колесо. Девушка прячет ладони под бедра и с удвоенным интересом утыкается в боковое стекло.
Дорога делает резкий поворот, а сразу за ним открывается потрясающий вид. Небольшое озеро, почти идеальной формы. Кристально чистая вода и в лучах заходящего солнца играет бархатной темнотой с розовыми бликами. Чистый песчаный берег, о который с тихим шелестом плещется вода. Сонная тишина накрывает этот затерянный уголок природы, и только стрекотание сверчков наполняет окружающее пространство легкой музыкой.
— Приехали, — почти шепотом произношу, не в состоянии отвести глаз от Занозы.
Метаморфозы с ее настроением — словно непредсказуемая погода на северном побережье, где то холодно, то солнечно, хоть загорай. Недавний гнев она, как по щелчку, сменяет на восторженное удивление, а глаза горят любопытством, и носик утыкается в лобовое стекло.
— Пойдем, — негромко зову ее, стараясь не спугнуть зарождающееся в девушке воодушевление. — С той стороны лучше видно.
Выхожу сам и даже не закрываю полностью дверцу, боясь нарушать баланс покоя и уединенного умиротворения. Быстро обхожу автомобиль и помогаю Занозе ступить на землю.
— Красиво, — слетает с её губ.
— Угу, — поддерживаю ее, только в данный момент это относится совсем не к окружающей нас действительности.
Сейчас я смотрю только на стоящую рядом со мной воодушевленную местными красотами малышку.
Невесомо провожу подушечкой большого пальца по сладким губам Занозы, чуть надавливаю, и они поддаются, раскрываются. Тихий вздох, и я ловлю его своим ртом. Наш поцелуй пропитан ванильной нежностью.
Дикий контраст между тем, что творится у меня внутри, и тем, как аккуратно и почти невинно я касаюсь ее, целую, удерживая в своих объятиях.
— Наш ужин остывает, — все же прекращаю я эту томную пытку.
— Ужин? — В её слегка охрипшем голосе слышится удивление, а в глазах я вижу дымку наваждения.
— Да, — отвечаю я, сглатываю и отступаю от нее на пару шагов. — Я сейчас.
Быстро ретируюсь, иначе сорвусь и точно разложу Занозу на капоте, а у меня немного иные планы. Достаю из багажника все, что приготовил для почти романтического вечера, тащу свою поклажу на берег и, стараясь не смотреть на Ксению, скинувшую обувь и настороженно пробующую воду, расстилаю на песке плед. Из термосумки вынимаю различные контейнеры и походные столовые приборы. В бокалы наливаю искрящийся напиток и, прихватив дольку яблока, иду к кромке озера.
— Шампанского нет. — Встаю за спиной Ксении, обвожу ее рукой и протягиваю фужер с фруктовой шипучкой. — Но тост есть.
Тонкие пальчики соприкасаются с моими на хрупкой ножке бокала.
— Какой? — почти шепотом спрашивает она, делая еле заметное движение и плотнее кутаясь в моих объятиях.
*Ксения*
Так тихо и спокойно вокруг! Красивый закат окрашивает в розовый пурпур небо над верхушками вековых сосен, частоколом возвышающихся над гладью хрустального озера. На землю опускается вечерний покой, окутывая все живое дымкой полутеней.
Ладошка так и чешется достать телефон, чтобы в миллионах мегапикселей фотографической картинки остановить хотя бы на мгновение ускользающую красоту. Мое дыхание все еще неровное, и мысли в полном хаосе, под стать сердечному ритму.
Я не могу прийти к консенсусу со своим сознанием, дать разумное объяснение чувствам, обуревающим меня.
Я, словно истеричка с ПМС, мечусь от одного состояния к другому пинг-понговым мячиком. С первых минут нашей новой встречи с Глебом не могу совладать с эмоциями, захлестывающими меня противоречивыми желаниями: то хочу его до безумия, до подкашивания коленок и тахикардии, до влажного жара, расплывающегося внизу живота истомой наваждения, то готова дать этому нахалу по морде и послать в дальний эротический в гордом одиночестве, и чтобы он из него не возвращался, чтобы оставил меня в покое, исчез с моих радаров и…
Ну, нет же! Нет!
Сжимаю кулаки до болезненных отметин на ладонях от впившихся в них ногтей. Прикрываю глаза, глотая воздух большими порциями. Мне нужно, мне срочно нужно трезвое сознание и адекватное поведение! Иначе быть беде.
Глубоко вдыхаю прохладный, вечерний воздух с тонким запахом лесной тишины и водного умиротворения. Выдыхаю клубящийся в душе конфликт чувств и широко распахиваю глаза.
Ужин… У нас просто ужин. Что, мы поесть вместе не можем? Можем!
Разворачиваюсь в сторону озера, скидываю обувь и несмело ступаю на песок. Он еще не остыл, нагретый дневными лучами летнего солнышка, и так ласково щекочет ступни, даря теплое тактильное успокоение. Шуршание песчинок под ногами добавляет релакса в мое взбудораженное сознание, и я неспешно бреду к воде. Еще одна релаксирующая составляющая для того, чтобы поймать «дзен».
С озера тянет прохладой, и пальцы ног ласкает все еще студеная вода. Контраст температур и ощущений пробуждает новые эмоции — детской радости и непосредственности. Навевает дрему на рассудительность, и где-то в подсознании робко поднимает голову желание сделать то, за что потом я себя точно буду укорять.
Но это же потом?
А сейчас…
Сейчас я чувствую, как Глеб бесшумно подходит ко мне, встает за моей спиной, и его большое и сильное тело, словно мощный магнит, притягивает меня к себе. Его аура окутывает меня, вытесняя из сознания все мысли и доводы, оставляя лишь сладкую истому, растекающуюся по венам горячим сиропом.
Тихие, вкрадчивые слова, слетающие с его губ, еле уловимый жар дыхания на моей макушке и наши пальцы на тонкой ножке бокала…
— Я хочу выпить за судьбу, — произносит он с какой-то потаенной надеждой, заставляя мое сердце пропустить удар и рухнуть трепещущей птичкой к нашим ногам, — за то, что ей все известно
