квартиру слышится стук, а затем два требовательных звонка.
Может, Алка?
Хотя у нее есть свои ключи. Кем бы ни был пришедший, сейчас я рада ему от чистого сердца. Находиться наедине с Толгатовым страшно и невыносимо.
Подбегаю к двери, и спешно распахнув ее, каменею.
За порогом стоит Орхан.
Когда этот мужчина смотрит на меня неотрывно, его взгляд горит, да он вообще будто бы пышет необузданным жаром. Что-то в Байрамове изменилось, я больше не различаю в нем те отголоски равнодушия и цинизма. Его лицо стало другим, добрее, что ли?
— Вау, — улыбнувшись, произносит он. — Я и не мечтал, что ты так быстро откроешь. Слов будет много, но сначала скажу главное: прости меня, пожалуйста. Я поступил как настоящий идиот!
Воздух застревает в горле. Впиваюсь в дверную ручку, не сводя взгляд с Байрамова.
Но звук издевательских аплодисментов заставляет меня вздрогнуть. Из комнаты хлопая в ладоши, выходит Толгатов.
— Сущий кретин, — смеясь, заявляет Артур. — И зачем же ты пожаловал? А впрочем, мне плевать на повод.
— Ты? — осекается Байрамов. Его взгляд за секунду ожесточается.
— Я, — кивает Артур. — Тебя это удивляет? Ничего удивительного на самом деле нет, потому что мы с Марикой всегда были идеальной парой. А ты третий лишний. Проваливай и не мешай нашему романтическому воссоединению.
Замечаю, как у Орхана на рефлексах сжимаются кулаки и вместе с тем во мне кипятком бурлит негодование. Какой бы хороший поступок ни совершил Толгатов, освободив меня от долгового бремени, он не имеет никакого права так нагло лгать.
— Что ты говоришь, Артур? — выпаливаю я, оглянувшись на мужчину.
И хоть бы мускул дрогнул на его лице в этот момент, но нет, врать и не краснеть у Толгатова получается на высшем уровне.
— Любимая, — он, широко улыбнувшись, не выходит из роли моего жениха, — не волнуйся, я разберусь со всеми непрошеными гостями.
Между нами возникает пауза. Воздух в квартире накаляет агрессия. Она движется реверсивно от Орхана к Артуру.
— Непрошеный? — хрипом говорит Байрамов.
Его глаза, когда-то завораживающего янтарного цвета, сейчас темнеют. Орхан заходит в квартиру и двигается напролом к Артуру.
— Я здесь лишний?!
Повторив вопрос, он резко хватает Толгатова за грудки. Кажется, холодный разум Орхана затуманен. Встряхнув Артура, пихает его к стене немилосердно, что тот ударяется затылком.
— Спятил? — орет Толгатов.
Но разве может в этой ситуации что-то слышать Орхан?
Грубо выругавшись, он берет Толгатова за ворот и против воли тащит из квартиры.
Я кидаюсь вдогонку, наблюдая, как Байрамов спешно спускается по лестнице, а Толгатов, не стоя на ногах, кульком бороздит следом, протирая ступени нашего подъезда дорогим пальто и своей задницей.
Но когда мужчины оказываются за пределами дома, я вдруг останавливаюсь как вкопанная. Что-то внутри меня будто заныло. Я вспоминаю о крошечных детях и собственной безопасности. В Орхане сейчас ничего человеческого не осталось он, словно превратился в зверя, и я не уверена, что он в состоянии аффекта не направит свой гнев в мою сторону.
Вернувшись в квартиру, запираю дверь. Ключ из замка не вынимаю.
Выключив свет в кухне, заполошно подбегаю как окну.
С высоты второго этажа мне видно, как Орхан валит Толгатова на землю и, склонившись сверху, бьет его по лицу. Никогда бы не подумала, что Байрамов может стать таким агрессивным. И это, по правде говоря, плюсов мужчине совсем не добавляет. Я тоже начинаю бояться Орхана.
Замахнувшись еще раз, он внезапно замирает, потому что Артур что-то говорит.
Я сути не слышу, но после сказанных слов Орхан неожиданно отпускает Толгатова и шагает к автомобилю. Срывается с места и уезжает.
Толгатов шатко встает, отряхивает свое пальто и, прихрамывая, тоже плетется к стоянке. Ко мне в квартиру он больше не суется, а уезжает в противоположном от Байрамова направлении.
Спустя час в дверь кто-то настойчиво долбится, вздрогнув, крадусь в прихожую. Посмотрев в глазок, с облегчением выдыхаю — Алла приехала. Сегодня она припозднилась.
Только успеваю распахнуть дверь, как подруга вваливается в квартиру, демонстративно отшвыривает свою сумочку на пол.
Настроение у Алки такое, что впору ей метать молнии.
— Тебя хоть раз бросали? — с порога задает вопрос недовольным тоном.
— Представь себе, да, — киваю и невольно опускаю взгляд на ее живот. — Нам поговорить нужно…
Но Алла, будто не слышит, раздраженно стягивает куртку и снимает сапожки.
— Нет, чтобы ты организовала свидание в ресторане за свой счет, между прочим! Собиралась поделиться радостной новостью, звонила любимому, ожидая его на свидании, а в ответ получила лишь сухое сообщение с кратким содержанием «отвали»!
Алка, топая пятками по полу, входит в комнату.
Сняв с себя мягкий кардиган, комком бросает его на диван и замечает выписку, принесенную Толгатовым. Она так осталась лежать на диване Аллы.
— Что это? — наклонившись, Алка берет лист.
— Артур приезжал, сказал, долг за меня погасил.
Лицо подруги, как по щелчку меняется. Она мрачнеет, смотрит на меня исподлобья. Пальцами медленно начинает сминать бумагу.
— Когда он здесь был?
— Час назад или чуть больше.
— Ненавижу, — прошипев, Алла вдруг кидает в меня скомканный листок. — Артур типа совершил для тебя благородный поступок, и ты его простила? Ты снова хочешь у меня его отнять?
— Ты о чем?
Алку начинает трясти от злости. Она не в силах устоять на месте, мечется по комнате из стороны в сторону, при этом продолжает кричать:
— О том, что пока ты нежилась в постели Орхана, я утешала Артура! Наконец, и мне повезло в этой жизни вытянуть счастливый билет, так нет, ты опять все портишь! У меня появился достойный мужчина, Артур любил, и я любила. Да и сейчас его люблю!
У меня подкашиваются ноги. Опасаясь упасть, осторожно сажусь на свой диван.
— И давно ты его любишь?
— Всегда! — визжит она. — И у нас все было хорошо, но вернулась ты, Усольцева, чтобы разрушить наше счастье.
— Ты от Артура беременна?
Алка на секунду замирает. Прикоснувшись к своему животу, злобно поворачивает ко мне лицо.
— Узнала все-таки… Да! Да, черт возьми! Я ношу наследника влиятельнейшего семейства Толгатовых. Догадываешься, какие передо мной открываются перспективы? И ты дорогуша, мне не помешаешь! Будь ты вообще проклята, поняла?!
От ее криков у меня темнеет в глазах. Поледеневшими ладонями прикасаюсь к своим вспыхнувшим огнем щекам. Меня тошнит от одной только мысли, что подруга спала с моим бывшим женихом.
— А еще, — не унимается Алла, будто хочет задеть меня побольнее и убедить в своей правоте, — я работаю на холдинг. Не знала? Ах, конечно, тебя ведь даже на порог не пускают. Лишилась покровительства Орхана и теперь Артура
