на месте.
Закат над гладью воды. Необычно яркие краски неба плавно перетекают друг в друга, создавая невероятные переливы. Но на этом все. Ни Яна, ни Миланы. Просто кусочек рая. Растерянно перевожу взгляд на имя отправителя, и сердце начинает ускорять биение.
Михей. Это же он? Это правда он?!
***
“Никита?”
Она сразу подумала обо мне, и это не может не радовать. Эгоистично хочу, чтобы она помнила обо мне, чтобы я навеки поселился в ее мыслях. Плевать, что это неправильно, плевать, как мы будем объяснять миру наши отношения. Но если она захочет, я сделаю все что угодно.
***
MiHei: Красиво, правда? Я сразу подумал, что тебе понравится.
Le Soleil: Закат невероятный, но меня больше волнует другой вопрос. Откуда у тебя мой номер?
Le Soleil: Ты рассказал о нас Милане?
MiHei: Пока нет. Я рассказал правду о своем браке Яну. Но рассказать о нас я смогу только после разговора с тобой.
Le Soleil: Какую правду ты рассказал?
MiHei: Что мой брак сплошная фикция и один большой спектакль. Ты обязательно все узнаешь, но такие вещи мне хотелось бы говорить лично, глядя в глаза.
Le Soleil: Ты уверен, что мне хочется это слушать?
MiHei: Не уверен. Я боюсь, что тебе этого не нужно. Но не могу не попытаться.
MiHei: Потому что я скучаю по тебе. С той ночи время для меня остановилось, а мир потерял краски. Пожалуйста, давай встретимся, как только я приеду. Обещаю, что расскажу тебе все!
Le Soleil: Мне надо подумать. Это непростое решение.
Le Soleil: Я уже говорила, что ты мне нравишься. И не буду отказываться от своих слов, но пойми, что отношения с женатым парнем не то, к чему я стремилась после Антона.
MiHei: Я не прошу тебя встречаться со мной, прошу дать мне шанс все объяснить. Не такой уж я и подонок.
Le Soleil: Как долго вы будете в отпуске?
MiHei: Послезавтра вечером вылетаем. Я сразу же из аэропорта приеду к тебе.
Le Soleil: Тебе не кажется, что это будет немного подозрительно?
MiHei: Наша поездка это не настолько знаковое событие, чтобы нас встречали толпы журналистов. А кроме твоей подруги все в курсе, что наш брак не тянет на образцовый.
Le Soleil: Посмотрим. Я сообщу тебе о своем решении перед вашим отлетом. Возможно, ты и сам передумаешь.
MiHei: Этого просто не может быть. Я постоянно думаю о тебе, и ничто не заставит меня отказаться от нашей встречи.
Le Soleil: Думаю, что твоя жена приложит все усилия. Я бы на ее месте точно не захотела бы тебя отпускать.
MiHei: Если бы ты была на ее месте, я бы не отходил от тебя ни на шаг.
Le Soleil: Сомнительно. Без обид, но ты изменяешь одной из самых красивых девушек страны, я даже рядом с ней не стояла в плане внешности. И ты говоришь, что не стал бы мне изменять?
MiHei: Дело ведь не во внешности. С тобой мне просто хорошо. Ты видела во мне не мою славу и не мое богатство. Ты видела во мне меня. Это лучшее, что со мной случилось за последнее время. Я очень надеюсь, что ты дашь мне шанс доказать, что мы сможем со всем справиться.
Le Soleil: Я не знаю. Мне так страшно… Я боюсь, что если ты разобьешь мне сердце, то я потом не смогу оправиться.
MiHei: Мне тоже страшно. Но еще страшнее для меня прожить всю оставшуюся жизнь без тебя.
В оставшиеся дни мы больше не затрагивали тему наших отношений и моего брака. Скорее мы просто узнавали друг друга поближе, как делают самые обыкновенные парочки. Эти вопросы, все казавшиеся мне странными. Например, про любимый цвет или кинофильм. Меня несказанно радовало, что у нас с Ульяной вкусы, в общем и целом, совпадали. Даже книги нравились одни и те же, хотя сейчас у меня практически не было время на чтение.
Она раскрывалась мне все больше — искренняя, верная, светлая, мягкая. Такая, какую хочет видеть рядом с собой большая часть мужского населения страны. А досталось это сокровище мне. Хотя, на счет досталось пока было неизвестно.
Однако ощущение было, что я провел отдых именно с Солнцем, а не с Региной. Даже ночевать я уходил в номер Тимура, прекрасно понимая, что утром меня ждет очередная истерика. В ночь перед отъездом, когда мне удалось остаться в одиночестве, мы даже умудрились связаться по видеосвязи. Никогда до этого я не видел, чтобы девушка так мило смущалась — под моим жадным взглядом ее щеки постоянно розовели, но она старалась смело встречать мое внимание.
Тем больнее было, что за два часа до отлета Ульяна перестала мне отвечать. И даже не читала мои сообщения. Настроение мое портилось на глазах. После того, как я огрызнулся в ответ на безобидное замечание Карины, все остальные оставили меня в покое. Так было правильно, свое поражение мне хотелось пережить в одиночестве.
Мы уже сели в самолет, и я готовился отключить телефон, когда он завибрировал. На экране появилось уведомлении о непрочитанном сообщении в телеграм.
Всего две цифры, номер квартиры, но мое сердце замерло.
Не знаю, насколько правильно я поступаю, но у меня не осталось сил бороться с самой собой. Наверное, самой бы мне и в голову не пришло разыскивать номер Никиты или пытаться хоть как-то с ним связаться. Это был его очередной шаг мне навстречу. Дело было даже не в обещании, которое я дала Ани. Нет, все было гораздо проще. Мне его не хватало. До сих пор, несмотря на принятое решение воздержаться от общения, в своих мыслях делюсь с ним всем, что происходит со мной за день.
Я морально готовилась к боли, когда буду видеть их с женой совместные фото с отдыха. Знала, что Милана захочет запечатлеть каждый момент этого путешествия, а мне потом придется просматривать их. И мучиться от ревности.
Но все оказалось не так. Мало того, что Никита постоянно переписывался со мной буквально обо всем подряд, так и на всех фотографиях он был один. Никакой жены, обнимающей ее с довольным лицом. И даже никакого упоминания в прессе, что чета Михеев-Бертц переживают очередной медовый месяц.
Поэтому я рискнула. Никита знал мой адрес, ведь в ту ночь он довез меня буквально до подъезда. Мне осталось уточнить лишь номер квартиры, и дрожащими от нервов руками
