— А тебе остается только ждать правнуков, — усмехнулась Барбра. — Хотя, зная твоего Эдварда, ждать придется долго.
— Меня это не беспокоит. Я свое предназначение выполнил: вырастил прекрасного человека, умного мужчину со своим мнением.
— Ну хоть что-то ему досталось от тебя, — улыбнулась Барбра.
Норман взял ее руку и нежно взглянул на женщину, которую любил уже много лет.
— Выходи за меня, Барбра. Я не устану просить тебя об этом.
— Норман, нам ведь уже столько лет!
— Мне мои года не мешают, — подмигнул ей Норман.
— О, ну уж об этом я знаю. — Барбра неожиданно для себя покраснела. — Я подумаю, Норман. Обещаю.
Джесси пила кофе на террасе. Род куда-то уехал по делам, а она, как ни просила его взять ее с собой, осталась в доме.
Ее душа пела: наконец-то примирение произошло! Джесси казалось, что никогда еще она не получала такого удовольствия от любви. Теперь можно было с уверенностью сказать: Род действительно хочет быть рядом с ней.
Ах, сколько времени они потеряли! Хотя, говорят, все, что ни происходит, — к лучшему.
Джесси дала себе зарок не думать больше о плохом и решила наслаждаться каждым мгновением своей жизни.
За ее спиной послышались тихие шаги. Джесси обернулась. Она ожидала увидеть дворецкого или горничную, но на террасу вошла Оливия.
— Так и думала, что найду тебя здесь.
Джесси внутренне собралась. Видимо, матери Рода стало лучше, раз она решила подняться с постели.
Оливия выглядела совсем здоровой. На вид она была цветущей женщиной, знающей толк в моде. Платье и туфли — из последней коллекции известного дома моды. Джесси достаточно хорошо разбиралась в этом.
— Налей мне чаю, — попросила Оливия, усаживаясь в плетеное кресло. — Какая ужасная жара, все время хочется пить.
Джесси налила холодного чая в стакан и подала женщине. Оливия с наслаждением выпила все до капли и широко улыбнулась.
— Кажется, наше знакомство началось с оскорблений? — произнесла она.
Джесси удивленно взглянула на нее.
— Я не обижаюсь. Если я вам не понравилась, что ж, так тому и быть.
— И ты не собираешься подружиться со мной?
— Мне казалось, вы сами этого не хотите.
— Ну почему же, — хмыкнула Оливия. — Мой сын так много рассказывал о тебе, что у меня давно возникло желание познакомиться с тобой поближе. А обо мне он что-нибудь говорил?
— Только в общих чертах, — уклончиво ответила Джесси.
— Он обижен на меня. И я согласна, что сама виновата в том, что не заслужила его доверия. Мы все совершаем ошибки. Особенно матери, которые слишком любят своих детей.
— Я знаю это не понаслышке, — вырвалось у Джесси.
— Ах да… Ведь это твоя мать виновата в вашем с Родом разводе.
— В разводе? — Сказать, что Джесси изумилась, значит, не сказать ничего. — Так вы…
— В курсе, конечно, — кивнула Оливия. — Род сам мне обо всем рассказал несколько лет назад, когда мы стали общаться.
— Но мне он говорил, что вы ничего не знаете.
— Мы тебя немного разыграли, — с виноватой улыбкой призналась Оливия.
— Я ничего не понимаю.
— И немудрено. Видишь ли, Род хотел проверить твои чувства. Да и свои тоже. Он определенно не забыл тебя, хотя и очень хотел этого. Ну а ты, как оказалось, тоже страдала без него. Это я настояла, чтобы он поехал повидаться с тобой. Род долго сопротивлялся, но в конце концов сдался.
— Я так понимаю, вы не больны? — спокойно спросила Джесси, начиная соображать, что происходит.
— Здорова как лошадь, — похвасталась Оливия. — Честно говоря, не знаю, кого Род хотел обмануть. Я не могу скрыть свой естественный румянец, здоровую полноту и сияющие глаза. Я абсолютно здорова. Для моего возраста — это редкость.
— Ну почему же, моя мама тоже отлично выглядит, — возразила Джесси.
Оливия смерила Джесси внимательным взглядом.
— Милочка, ты не сердишься?
— Нет, — честно ответила Джесси. — Признаться, я подозревала, что дело нечисто. Вы действительно не похожи не смертельно больную. Тем более что за обедом уплетали за двоих. Я решила, что либо вы обманываете и Рода тоже, либо он в сговоре с вами. Оставалось выяснить мотивы, однако я решила просто подождать.
— И правильно сделала, — рассмеялась Оливия. — Мне надоело торчать целыми днями в комнате. Вообще-то Род собирался тебе все открыть сегодня вечером, но я не выдержала.
— Вы очень похожи.
— Ну, он ведь мой сын.
Джесси и Оливия взглянули друг на друга и одновременно рассмеялись.
— Мне кажется, мы подружимся, дорогая невестка.
— Надеюсь, — с улыбкой ответила Джесси.
— Сначала я думала, что ты — глупенькая пустышка. Рада, что это не так. Тебе нужно научиться бороться со своими страхами, и тогда все получится так, как хочешь ты.
— Я уже начала эту борьбу. Вчера, например, каталась на лошади.
— О, я знаю! Наблюдала за тобой и Родом из окна. Предлагаю как-нибудь прогуляться втроем. Я обожаю лошадей!
— А я пока только к ним привыкаю. — Джесси взглянула на часы. — Миссис Бартон, вы не возражаете, если я позвоню маме? Она, наверное, страшно обижается на меня за то, что я не объявляюсь.
— Конечно, дорогая, — весело ответила Оливия. — Передавай от меня привет. Кстати, скоро вернется Род, ты уж постарайся не слишком на него кричать.
— Я люблю вашего сына, — сказала Джесси, — и не могу долго обижаться на него.
— Вот и хорошо! — Оливия легко поднялась и хлопнула в ладоши. — Я уехжаю! Сегодня меня не ждите. Род прекрасно обеспечил меня, и я, поскольку в молодости была лишена свободного времени, хочу наверстать упущенное сейчас. Так что отправляюсь со своими друзьями в ночной клуб!
Джесси оставалось только позавидовать хорошему самочувствию и отличному настроению Оливии. Как хорошо, что она оказалась прекрасной женщиной, а не той брюзгливой стервой, за которую себя выдавала.
Джесси поднялась к себе в комнату и попыталась дозвониться до матери. Та сняла трубку только после восьмого гудка.
— Это я мама, привет. Ты спишь?
— Уже нет, — ответила Барбра. — Откуда ты звонишь?
— Из дома матери Рода.
— Понятно, — сказала Барбра и замолчала.
— Мама, извини, что нагрубила тебе перед отъездом…
— Что было, то прошло! Не держи на меня зла, детка. Я тебя очень люблю.
— И я тебя, мама, — со вздохом облегчения произнесла Джесси.
— Как там у тебя дела с Родом?
— Пока все отлично.
— Если ты решишь снова выйти за него, я не буду возражать.
Джесси едва не рассмеялась, но решила не злить мать.
