— Что угодно. Ну а если даже что-то со мной случится, пусть София с Ярой будет. Яра сможет её защитить. Вы вдвоём сможете. Вы должны быть вместе… Ваши чувства искренни.
— Что случится?
Мой телефон звонит.
— Это Виктор… — нервничает Эва. — Не бери трубку, пожалуйста.
— Ему надо сказать, Эва.
— Пожалуйста. Сначала госпиталь.
— Ты, Эва, не понимаешь. Он нас за полчаса в любой точке города выхватит. Если захочет.
— Телефоны?
— Ну, конечно. А ещё фотки тачки с наружных камер. У него все маршруты как на ладони будут. И всё, что ты сейчас пишешь, он тоже прочитает. Да и через пятнадцать минут в твоей… в вашей квартире будет наряд ОМОНА.
Её телефон тоже звонит. Но она скидывает и снова погружается в переписки.
— Вань… А тот второй, что в госпитале? Какой он? Внешне. Ты же участвовал в задержании.
— Зачем тебе? Откуда ты вообще знаешь этих людей? Как они связаны с Софией?
— Среди них есть её отец. Он забрал… Вспомни, пожалуйста.
— После контузии вырезало несколько эпизодов. Я его мгновение видел. До взрыва. Подожди… — вдруг доходит до меня. — Ты — жена члена террористической группы??
— Бывшая, — закрывает она лицо руками. — Но это никак не спасает. Помоги! Я найду дочь и исчезну вместе с ней. Если получится.
— Не получится.
— Почему?
— Ну… он же привёл тебя в семью… Зачем согласилась?
— Как ему откажешь? — отчаянно. — Когда вся эта система в его руках. Да и почудилось мне на мгновение, что всё у нас по-настоящему. Он так искренне говорил со мной! Уверял, обещал! И я, как дура, поверила. А оказалось, он меня в семью привёл, чтобы на тебя посмотреть!.. И на меня тоже. Просто очередной ход! Он хоть о ком-то в этом доме подумал, затевая этот ужин и знакомство?! Нет. Он просто опять ломал тебя и меня, чтобы вытащить информацию. При матери, при родственниках. Ему плевать на всех! И на меня… Ты знаешь, у него повышение будет, если он эту группу возьмёт… Наверное, всё ради этого. А ты не такой. Ты Яру ни разу не подставил. Хотя должен был…
Нет, это совсем не так. Просто он… полкан! Он так устроен. Но он не мудак. Но как женщине такое объяснить?
Или я ошибаюсь? Не-е-ет, не могу поверить, что с матерью бы стал левую девку знакомить. Даже за погоны.
— Он иногда ебанутые вещи делает. Но…
— Вот здесь останови! Вот в этот двор, — указывает она на соседний с их домом.
Сворачиваю. Навстречу нам… Яра! Вылетаю из машины. И Эва тоже. С яростью глядя на неё, Яра швыряет рюкзак на землю.
— Ну что ты такая дура доверчивая у меня?! Он же нас и сдаст!
Взрывает. Пиздец, как меня взрывает. В эмоциях припечатываю ей пощёчину. От неожиданности она даже не уворачивается, растерянно хлопая на меня глазами. Сжав сзади за шею, впечатываю в себя. И мы стоим так… под испуганным взглядом Эвы.
— Это ты — дура! Эва, правда, тоже… И я…
— Мда… — вздыхает Яра, расслабляясь. — Один полкан умный. Генералом будет. А нас всех раскатает… Ладно. Чего уж теперь? Телефоны давайте.
Сгребает все, достаёт пару своих. Бросает в мою машину.
— В общем, так… — отдаёт рюкзак Эве. — Здесь документы, деньги, вещи, чистая симка. Исчезни так, как я тебе объясняла. Если я не приеду… — разводит руками, — всё делаешь так, как я тебя учила. Поняла? Вот твоё такси, — кивает на машину поодаль.
Эва готова разрыдаться, прижав спортивный рюкзак к груди.
— А ну-ка, отставить! — притягиваю её за плечи, целуя в висок. — Она приедет, я обещаю. Вместе приедем. А полкан твой не мудак, разберёмся.
В поворот метрах в сорока от нас вписывается автобус с тонированными стёклами. И уезжает к дому девочек. Я знаю этот автобус. Это наши. Вспенили мы дядьку…
— Эва! — кивает Яра на такси и, на пару секунд обняв её, отталкивает.
Хватает меня за руку и тянет в соседнее такси.
— В управлении нас сейчас в последнюю очередь искать будут. Поехали…
Глава 42
Контрацепция
Иван
Мы едем в такси, я вжимаюсь губами в горящую щёку, по которой припечатал ей. Она не жалуется, не обижается… Потому что за дело. Я бы ещё ремень снял и располосовал её роскошную задницу за то, что она несёт и творит. Её пальцы задумчиво обрисовывают мои грудные мышцы.
— Почему ты не сказала?
— Потому что ты сдашь! Настанет момент, когда ты посчитаешь, что так будет меньше «крови» и сдашь ему весь расклад, рассчитывая на то, что он прикроет.
— Конечно, сдам! Если иначе будет нельзя. И Эве он с Софией обязательно поможет.
— Только дорого возьмёт. Я ей сама помогу. И ты. Ненавижу его!
— Яра! — отстраняюсь я. — Ты неправа. Надо во всём разобраться.
— Не буду спорить. И разбираться — тоже.
— А Эва должна ему позвонить. Обязательно. Прямо сегодня.
— Ни за что! Он её не получит. Я придумала, как её вывезти из страны.
— Яра… Пусть они сами разберутся.
— «Сами» — это значит, он будет делать с ней всё, что захочет!
— Она неравнодушна к нему.
— Она его боится! Заслуженно!
— Он её обижал?!
— Да!
— Нет… — качаю недоверчиво головой. — Этого не может быть. Он ей предложение сделал. В семью привёл. Это вообще первая женщина, которую он с семьёй познакомил.
— Всё, Иван! — раздражённо отстраняется. — Я так решила!
— А она?
— Эва? Эва доверчивая, мягкая, беспомощная… Совершенно не разбирается в людях! Она сделает, как я скажу.
— Это тоже неправда. Эва очень решительная и отлично разбирается в людях. В отличие от своей параноидальной сестрицы-фсбшницы! — тяну её за косу, заставляя закинуть голову.
Наши губы снова встречаются, мы уплываем, касаясь языками. Кладу её руку на своё пляшущее от эмоций сердце.
— Это было очень больно.
Но она тоже не извиняется.
— Пойми меня. Там девочка…
— Ты всё сделала неправильно, детка. На коленях потом покаешься. Вот Эва — умница.
Ревниво впивается коготками мне в загривок.
— Я тебе что-нибудь ценное оторву, Зольников.
Это кайф — чувствовать, что тебя присваивает любимая женщина!
— Без ценного мы быстро заскучаем… — тыкаюсь ей носом в шею.
Её кисть сжимает моё бедро.
— Вань… — ведёт пальцем по моему лицу.
— М…
Мы ласкаемся лицами.
— Не знаю, чем всё закончится. Хочу сказать «перед боем»…
Наши пальцы переплетаются в замок.
— Я люблю…
— …тебя… — синхронно подхватываю я, расплываясь в своих сердечных оргазмах от счастья.
Съезжает чуть ниже, кладя голову мне на плечо. Теперь хоть в ад! Главное, вместе.
Высаживаемся за квартал до управления. Надеюсь, дядька не сообразит так быстро заблочить наши пропуска. По идее, это последнее место, куда мы сунемся. Мы спешим… И уже метрах в двадцати замечаю его тачку, въезжающую в ворота. Рывком дёргаю Яру к себе, разворачивая нас спиной.
— Полковник…
Мы нервно ждём минут двадцать, а потом решаемся. Оглядевшись, идём на проходную. И до госпиталя добираемся без приключений.
— Как мы пройдём?
— Нам нужно в крыло с заключёнными. Подожди здесь, внизу, я стащу в одном надёжном месте пропуск. Только дождёмся пересменки, чтобы был поток людей, среди которых можно раствориться.
Одновременно смотрим на часы.
— Сорок минут ещё.
— Долго… — нервничает Яра.
— Это ничего. У нас с тобой ещё одна важная задача есть.
— Что за задача? — смотрит на карту пожарной эвакуации Яра, водя по ней пальцем.
— Контрацепция… — решаюсь я.
В груди начинает колотиться. Реально, Зольников? Ты готов?
Мои губы истерично улыбаются.
Разворачивается, скептически и подозрительно разглядывает меня.
— Чего?
— Мне нужно обеспечить тебе безопасный выход из всей этой передряги. А способ есть только один. Доверишься мне?
— Я не против безопасности… Что за способ?
Оглядываюсь. На двойных дверях чуть поодаль табличка: «Вход воспрещён. Ремонт. Опасно». Нажимаю на ручку, заглядываю внутрь. Сумрачно. Свет фонарей бьёт в голые окна. Ремонтные леса, дыры в полу, большие пластиковые вёдра с краской, листы гипсокартона… и, естественно, уже никого. Поздно. Ещё раз оглядываюсь, дожидаясь, пока охранник на входе отвлечётся. Быстро втягиваю её внутрь. Веду вглубь, чтобы случайно заглянувший нас не заметил.
