Он склонился и что-то пишет, однако, как только я подхожу, переворачивает листок на другую сторону. Видимо секреты раскрывать нельзя иначе не сбудется.
— Что это? — разглядываю с любопытством.
— Хурал, буддийская молебна. Обычно в них вписывают имена своих близких, или свое имя. Но чаще тех, кого хотел бы защитит или поддержать.
— И чье имя ты вписал? — поворачиваю голову, разглядывая лицо Антона. Он стоит близко, наши плечи соприкасаются. Я слышу, как он дышит, и ощущаю исходящее от него тепло. В помещении парит запах ладана, проникая глубоко в легкие. И то ли дело в атмосфере, то ли в этом запахе, но по какой-то неведомой причине, я не могу отвести взгляд. Мне хочется остановить время. Запечатлеть этот миг. Он кажется волшебным. Как и этот храм.
— Неважно, — с загадочной улыбкой на губах отзывается Леваков. Затем нагло хватает меня за руку и тянет на выход. Ох, любопытство теперь будет кусать, но я не подаю виду. Пусть лучше не знает. Тем более, судя по всему, это не конец программы.
— Лев Аркадьевич оставил новый адрес, — сообщаю Антону, когда мы оказываемся на улице. Леваков не выпускает мою руку, так что я сама ее дергаю, освобождаясь из сильной хватки. Монах кивает нам, явно намекая на прощание, и почему-то тоже улыбается. Кажется, я единственный человек в этом лесу, кто совершенно не в курсе происходящего.
— Куда он поехал дальше? — уже и не удивляется Леваков. Мне хочется ему сказать, а ты типа не знаешь. Смешно, конечно, но пусть будет интрига. Поэтому я лишь протягиваю клочок бумаги с адресом и молча жду.
Антон проходится глазами по строчкам, довольно быстро, затем переводит взгляд на меня и отдает обратно листик.
— Курортная зона, — сообщает деловито парень.
— Да? Интересно, а где именно там, — задумчиво вздыхаю, сводя брови. Наверное, из меня вышла ужасная актриса. Но я честно старалась изобразить удивление. Однако судя по лицу Антона, он раскусил мою игру.
— Подвезти? — достаточно спокойно предложил Леваков. Что ж, я и не сомневалась в этом предложении. Ну, раз мы для чего-то ездим по необычно красивым местам в нашем городе, грех отказываться, когда половина пути пройдена.
— Ну… если тебе не сложно, — свожу руки за спиной, опуская голову. Делаю максимально покорное и грустное личико, затем вздыхаю. Пусть думает, что выиграл.
— Мне уже самому интересно, если честно.
— Тогда, поехали. Солнце садится, — отвечаю, переводя глаза в сторону неба. На горизонте начали появляться малиновые разводы, скоро стемнеет.
Глава 26
Когда мы остановились напротив старинной городской кофейни, которую некогда любимый муж подарил своей жене в далеком девятнадцатом веке, я уже перестала удивляться. Молча слезла с байка и поплелась вперед, по широкой тропинке, разглядывая прохожих. Антон довольно быстро догнал меня, и поравнявшись вышагивал рядом. Мы прошли мимо сквера, где фотографировалась молодая пара. Затем дорога пошла в горку, заворачивая в сторону Китайской беседки.
— Кто-то может подумать, что мы с тобой парочка, — шутливо произнесла я, медленно поднимаясь по тропинке из горных парод камней. Солнце с каждой минутой садилось, и на небе начали зажигаться звездочки.
— Думаешь, мы плохо смотрится в роли парочки? — спросил Антон, взглянув на меня. Подул ветерок, и я чуть приподняла голову, подставляя лицо осенней прохладе.
— Так думаешь, ты, — деловито напомнила. Я, конечно, подозревала, что мужчины быстро забывают о своих нерациональных поступках, но не до такой же степени.
У развилки мы остановились. Я планировала обойти ступеньки, но Леваков резко сменил траекторию движения: теперь наш путь лежал к фонтану с лягушками. Его недавно открыли, как и смотровую площадку.
— С чего ты взяла, что я так думаю?
— Знаешь, на следующий день рождения я подарю тебе глицинчик, — прыснула я, без всякой обиды или грубости. И судя по выражению лица Антона, он явно не понял, в чем скрывался смысл или сделал вид, что не понял. Однако тему технично сменил. Начал говорить о детстве и том, сколько всего изменилось в городе за последние десять лет.
Когда мы оказались на смотровой площадке, откуда открывался потрясающий вид на вечерний город, я в очередной раз за день улыбнулась. Сегодня вообще хотелось постоянно улыбаться, а еще из головы напрочь вылетел этот странный писатель. Я подошла к бетонному ограждению, и облокотилась на него, разглядывая вдали крыши домов, многоэтажки и дорожку из фонарей. Они медленно разгорались, хотя уже подкрался сумрак.
— Красиво, скажи? — спросила Антона. А он то ли не услышал мой вопрос, то ли не знаю даже. Потому что, когда я глянула на него, Леваков крутил в руках телефон, что-то разглядывая в экране гаджета.
— Все нормально?
— А, да, — кивнул Антон, натягивая маску самого спокойного мужчины в мире. Клянусь, мне показалось, он нервничает.
— Так, где этот адрес? — напомнила я про писателя.
— Подожди, мне позвонить надо, — немного неуверенно сообщил Антон, затем, не дожидаясь ответа, отошел к фонтану. Я не сводила с него глаз, с любопытством разглядывая, как парень моих снов, расхаживает из стороны в сторону, и как меняется выражение его лица. Вот вроде он расслабился, а вот снова напрягся, а вот бровки сошлись домиком. Мне сделалось смешно, ну ребенок ей богу.
Потом я перевела взгляд на каскадную лестницу. Одна молодая пара планировала подняться по ней, но какой-то парень их остановил и перенаправил идти в обход, по холмистой местности. Я удивилась, потому что парнишка этот выглядел уж больно беспокойным. А когда приметил меня, вовсе скрылся в кустах.
Ладно, день полный неожиданностей не мог закончиться просто так. И если я не подойду к этой лестнице, буду кусать себя за локти. Тут явно что-то нечисто. И это нечисто напрямую относится к Антону. Другого объяснения нет. Поэтому расправив плечи, я направилась к каскадной лестнице, оглядываясь
