ползут мурашки. Облизываю губы и смущенно прячу лицо за волосами. Мне не дают покоя слова тети Жени: «Ты никогда не была интересна Никите». Да, не была. Что же изменилось? Почему я вдруг стала нравиться ему?
— Почему в школе ты выбрал Соню, а не меня?
Самый наболевший вопрос вырывается почти неосознанно. Все-таки я бы не хотела задавать его, потому что он слишком выдаёт мои чувства к Никите. Я люблю его со школы. Я любила его, когда он встречался с моей лучшей подругой.
Никита долго не отвечает. Задумчиво смотрит в лобовое.
— Я не знаю, Лиль. В школе Соня мне нравилась, а ты нет. Извини, что так.
Ну да. В общем-то, логичный ответ.
— Что изменилось после школы?
— Не знаю. Ты изменилась. Или я изменился. Или мы оба изменились. В какой-то момент я посмотрел на тебя и не узнал. Я уже давно не хочу никого, кроме тебя.
Пока стоим на светофоре, Никита берет меня за руку и переплетает наши пальцы. В этом жесте столько нежности. Любовь затапливает меня. Никита мой. Тогда почему я так нервничаю? Почему боюсь больной фанатки, боюсь его мамы? Разве они могут нас разлучить, если мы с Никитой хотим быть вместе?
Нет, не могут.
Мы будем вместе до тех пор, пока оба этого хотим.
Я успокаиваю себя и медленно расслабляюсь. Остаток пути мы много разговариваем на разные темы и смеёмся. Потом у Никиты глючит навигатор в телефоне, и мы долго ищем нужный дом. Когда находим, время уже близится к вечеру. Я нажимаю на звонок у калитки, почти сразу нам открывает Соня. Улыбчивая, на первый взгляд счастливая, а глаза грустные. Скоро будет полтора года, как погиб Дима Соболев. Соня родила от него ребёнка и вышла замуж за другого.
— Как я рада вас видеть! — Соня крепко обнимает меня, затем слегка приобнимает Никиту. — Проходите, ребят. Только вас ждём.
Соня ведёт нас в дом. Еще должна быть Ульяна. Тоже наша близкая школьная подруга.
— Пойдемте на кухню.
Мы с Никитой идём в указанном направлении, но как только переступаем порог кухни, я резко прирастаю к одной точке.
О Господи, тут Вова! Стоит у окна и говорит по телефону.
— Ты пригласила Вову? — в ужасе спрашиваю у Сони.
— Да, а что? Не надо было? Я подумала, будет не плохо, если мы соберёмся нашей полной компанией: я, ты, Никита, Ульяна, Серёжа и Вова.
Ох…
Глава 31. Друзья
Лиля
Вова слышит, что мы зашли, прощается по телефону и поворачивается к нам. Смеряет взглядом и меня, и Никиту.
— Всем здорова! — весело начинает Никита.
— Всем привет, — вторю ему.
Ребята нас приветствуют. И правда все собрались. Ульяна, Серёжа, Вова и Сонин муж Игорь. Где-то за стенкой слышится детский лепет. Соня говорила, что с ребенком ей помогает свекровь.
Мы проходим за стол и опускаемся на соседние стулья. Я бы предпочла сесть отдельно от Никиты, но для нас оставили два места рядом друг с другом. Вова сидит напротив. Вроде общается с Серёжей, а то и дело поглядывает на нас.
За столом течет непринужденная беседа. Все расслаблены, кроме меня. Я не была готова так скоро встретиться с Вовой. Боюсь, что он подумает, если узнает про нас с Никитой. Ощущаю себя так, будто предала его. Хотя я никогда ничего не обещала Вове. Да, я не отшивала его прямым текстом, но и быть его девушкой не соглашалась. Ну сходила с ним несколько раз в кафе. Ну приняла от него цветы. Это же не значит, что я дала ему надежду.
Где-то через час застолья происходит страшное: Никита небрежным движением закидывает руку на спинку моего стула, будто обнимает меня. Сам при этом бурно обсуждает футбол с Сониным мужем. Это замечают абсолютно все! Я вытягиваюсь как струна, опускаю глаза в тарелку. Никогда не отличавшаяся скромностью Ульяна спрашивает в лоб:
— Ой, ребят, а вы что? Вместе?
Мои щёки моментально вспыхивают. Хорошо, что у меня загорелая кожа, и этого не видно.
— Да, а вы не знали? — отвечает Никита.
— Вообще-то не знали! — восклицает Ульяна. — Ну ничего себе! Никита и Лиля встречаются! Обалдеть!
— Предлагаю выпить за новую пару! — радостная Соня поднимает бокал с шампанским.
Ее муж принимается разливать всем остальным. Я чувствую тяжёлый свинцовый взгляд Вовы. Какой ужас… Чокаемся, пьём. А Вова не пьет. Серёжа, как специально, подливает масла в огонь:
— Горько! — кричит.
— Да-да, горько! — поддерживает его Ульяна.
И вот уже все, кроме Вовы, кричат нам «Горько». Никита разворачивает меня к себе лицом и без лишней скромности целует в губы. Я ожидаю, что просто чмокнет, но нет. Целует долго, протяжно, с языком. Еще и не дает сразу отстраниться. Целует так, как будто мы с ним наедине, а не на всеобщем обозрении. Когда мы наконец-то отрываемся друг от друга, ребята взрываются аплодисментами. Все, кроме Вовы. Но это замечаю только я.
— Как здорово, что вы вместе! — Соня в восторге хлопает в ладоши. — Я очень за вас рада, ребят!
— И давно вы? — уточняет Ульяна.
— Скоро месяц, — отвечает Никита.
В груди зарождается чувство радости. Оно потихоньку вытесняет неловкость перед Вовой. Никита публично заявляет, что я его девушка, целует меня при всех — разве не об этом я мечтала всю жизнь? Тогда почему я омрачаю свое счастье мыслями о ком-то третьем?
Позволяю себе улыбнуться. Ладонь Никиты соскальзывает со спинки моего стула мне на плечо. Он слегка водит пальцами по коже, рисует узоры. При этом продолжает разговаривать о футболе с Сониным мужем. Никита делает это так… естественно, что ли. Как будто так и должно быть. Расслабляюсь. Я счастлива. Я абсолютно счастлива.
После ужина Соня идёт проверить ребенка. Он подозрительно затих где-то час назад.
— Уснул, — поясняет свекровь Сони, когда мы заходим в комнату. Женщина тактично выходит, оставляя нас с подругой.
Ребенка лучшей
