не собирался кричать на брата, но ничего не могу с собой поделать. Я злюсь, что он стал таким мягким после женитьбы.
Не поймите меня неправильно, я рад, что он счастлив. Но это счастье не продлится долго, если он будет продолжать избегать реальности.
— Неужели тебя не волнует, как найти того, кто стоит за смертью наших родителей. Ты все еще держишься за чушь, что их убили Кирилл и Петерсон? Виктор вооружается для битвы, а ты сидишь здесь на своей заднице и играешь в няньку.
Доминик нахмурился. Я перешел черту, и я это знаю. Мне не следовало впутывать в это дело его семью, но я скажу все, что угодно, лишь бы он образумился. Либо убить, либо быть убитым. Я не против умереть, я примирился со смертью много лет назад, но я совершенно не могу стоять и смотреть, как страдают Джейн, мои племянница и племянник.
— Ты мой брат, Маркус. Я очень люблю тебя, но в следующий раз, когда ты будешь так говорить о моей семье, я вырву тебе язык. — Его голос спокоен, но я чувствую, как внутри бушует буря. — Эта девушка, Джейн. Ты знаешь, кто она?
— Родригес что-то говорил о том, что она дочь Джорджа Салливана. Но для меня это ничего не значит. Неважно, чья она дочь, важно, что она мне дорога и я должен ее защитить.
— Помнишь полицейского, который, как мы думали, совершил налет на наш склад двенадцать лет назад и был застрелен в ту же ночь?
Я на мгновение задумываюсь, а потом воспоминания наводняют мой разум, словно это произошло вчера.
— А что с ним?
— Она его дочь.
Я затаил дыхание. Как я мог забыть о нем?
— Послушай, что я тебе сейчас скажу. Потому что от этого будет зависеть, помогу ли я ей или сам пущу пулю в череп. — Он потирает подбородок. — Возможно, она обратилась к тебе, чтобы отомстить за своего отца. Возможно, она планирует убить тебя. Зная все это, ты все еще заботишься о ней настолько, чтобы хотеть спасти ее?
Я не колеблюсь.
— Да.
На лице Доминика мелькает улыбка.
— Ты влюблен в нее.
ДЖЕЙН
— Как это произошло? — Спрашивает детектив Тейлор, надевая пару белых перчаток и присаживаясь на корточки рядом с Дэвидом, нашим криминалистом, пока тот фотографирует место преступления.
Я прикрываю рот и зеваю.
— Понятия не имею.
Сейчас шесть утра субботы. Прошлой ночью мне удалось поспать всего четыре часа, и я еще не пила утренний кофе. Как я могу работать в режиме зомби? Вернувшись домой после ужина с Ким, я допоздна смотрела сериал на Netflix, на самом деле не смотрела. Я тупо смотрела в телевизор, обдумывая свой разговор с Ким.
Она хочет, чтобы я признала свои чувства к Маркусу и попробовала завязать с ним отношения. Я хочу этого, но боюсь, что он просто откажет мне. Ведь он должен был сказать, если бы хотел чего-то большего, верно? Тот факт, что он до сих пор ничего не сказал, означает, что я ему не интересна. По крайней мере, не так, как я хочу.
Я уснула на своем диване, продолжая думать о нем. Я решила, что встречусь с ним сегодня и все обсужу, но теперь это вряд ли возможно, потому что у меня есть дело, которое нужно раскрыть.
— Кто мог сделать что-то настолько ужасное с государственным прокурором?
Я поворачиваюсь, и мои глаза встречаются с глазами Джоша. На его лице заносчивая улыбка, от которой мне хочется дать ему по яйцам. Что я могу сказать? Я проснулась не на той стороне своей кровати или дивана, сегодня.
— Есть ли у тебя на примете кто-то, у кого есть мотив причинить ему вред?
Ровно в пять тридцать утра, тридцать минут назад, мне позвонили и призвали ехать в Адскую кухню, несмотря на холод. Я засунула руки в карманы своей куртки из искусственного меха, чтобы согреться.
Когда я прибыла на место преступления, мое сердце упало, потому что жертвой был не кто иной, как помощник прокурора Родригес, и он был в ужасном состоянии, его лицо едва можно было узнать. Он был без сознания, пульс едва прощупывался, когда его нашли.
— Ты спрашиваешь, есть ли у меня подозреваемые? Потому что есть.
Мой интерес разгорелся.
— Кто, по-твоему, это сделал?
— Ты. — Он ухмыляется. — Если подумать, вы двое в последнее время постоянно ссорились. Если у кого и был мотив причинить ему вред, так это у тебя.
Я шиплю и закатываю глаза.
— Поверь, ты будешь первым, кто испытает на себе мой гнев, если я когда-нибудь спущу его с рук. Мне не нравится Родригес, но ты мне не нравишься гораздо больше.
— Прекратите, ребята, — призывает Тейлор, поднимаясь на ноги. — У того, кто это сделал, был четкий мотив, раз они сохранили ему жизнь, несмотря на грубое обращение с ним. Нам придется подождать, пока криминалисты найдут возможные отпечатки пальцев или ДНК.
Явный мотив.
Мог ли это быть Маркус? Ни в коем случае. Я не даю своим подозрениям разрастись. Я попросила его не вмешиваться, так что он не мог этого сделать. Я уверена, что это был не он.
— Не знаю, как вы, ребята, но я точно знаю, что тот, кто стоит за этим, был ответственен и за убийства в Адской кухне.
Джош потирает губы.
— Теперь в твоих словах есть смысл.
— Давай сосредоточимся на всех уликах, которые мы найдем, и будем надеяться, что Родригес скоро очнется. Он наверняка видел того, кто это сделал, — говорит Тейлор, перелистывая свой блокнот. — Это не первый инцидент в Адской кухне, и он не будет последним, если мы не будем действовать быстро.
— Верно, — киваю я, пытаясь отвлечься. — Нам нужно рассмотреть схему этих убийств. Помощник прокурора Родригес может быть последней жертвой в череде связанных между собой преступлений.
— Как связанных? — Возразил Джош, скрещивая руки.
— Помнишь два убийства в прошлом месяце? — Спрашиваю я, пытаясь уловить взаимосвязь. — Первая жертва была найдена с оружием, и мы получили анонимный звонок, что она как-то связана с Романо. Вторая жертва — менеджер их клуба на Адской кухне, а теперь помощник окружного прокурора, занимающийся этими делами, избит до полусмерти.
Тейлор наклонился, выражение его лица стало серьезным.
— Ты думаешь, что эти убийства связаны с продолжающейся борьбой между мафиозными семьями?
— Это правдоподобно, — выдохнула я. — Если предыдущие убийства хоть что-то говорят о том, что они были совершены, то есть закономерность в том, что они направлены против тех, кто
