проходила во все питерские медвузы. Во все и решила подавать документы — а там будет видно.
Вообще на меня свалилось вдруг столько счастья сразу, что я не могла поверить. Даже на слезу прошибало. Тот самый пресловутый грузовик с пряниками, кажется, все-таки перевернулся на моей улице.
Вот только выпускной… Деньги мать сдала еще зимой, но платья у меня не было. Даже ничего близко к тому, что могло за него сойти. Может, взять немного из денег отца?
Тут-то Марго и позвонила.
— Маша, нескромный вопрос. У тебя платье на выпускной есть?
— Ну… — замялась я.
— У меня с институтского выпускного осталось. Мало стало, а продавать не умею. Не хочешь примерить? Если подойдет и понравится, я его тебе просто отдам.
— Спасибо, — только и смогла сказать я, даже особо не удивляясь совпадениям. Пряники же! — Очень хочу.
— Тогда подъеду через полчаса.
Севка позвонил, когда Марго уже ушла, а я все еще крутилась перед зеркалом.
— Идешь?
— Пять минут, — я заметалась по комнате, как курица, хватая то одно, то другое.
Мы встречались с ним каждый день. Гуляли, ходили в кино и в клубы, потом до глубокой ночи целовались в парадной. Но домой я его не приглашала. Потому что точно знала, чем это закончится, и… боялась. Так честно и сказала.
«Хорошо», — он пожал плечами.
Что именно хорошо, я не поняла, но уточнять не стала.
В тот самый первый вечер мы пошли на концерт в «КлубНику». По правде, я даже не запомнила толком, кто там выступал. Было не до того. Мы и танцевали-то немного, больше сидели и разговаривали — обо всем на свете. Будто какую-то плотину прорвало. Я рассказывала о себе, он — о себе. И оставалось только удивляться, насколько мы друг друга не знали и насколько оказались похожими. А потом гуляли до самого утра, держась за руки.
— Маш, тебе же еще химию сдавать, — спохватился Севка. — Завтра.
— Ничего, — зевнула я. — Все равно готовиться уже бесполезно. Сейчас приду и буду спать. Весь день.
Он хотел вызвать такси, но я отказалась — через полчаса открывалось метро. Как же здорово было идти вот так вдвоем по утреннему городу, который только-только просыпался, по Невскому, по Садовой. Марсово поле кипело сиренью.
— Как красиво! — я остановилась, пытаясь запомнить эти мгновения, словно сфотографировать на память.
— Машка… Маша… — Севка положил руки мне на плечи.
Как же я мечтала об этом! И сейчас задыхалась, умирала от ужаса и от восторга, когда его губы прикоснулись к моим. Сначала робко, осторожно, потом все смелее, настойчивее. Било дрожью, но когда он прижал меня к себе, словно лопнула какая-то туго натянутая струна. Я купалась в этих ощущениях, совершенно новых, растворялась в них. Всё вокруг исчезло, и все исчезли, остались только мы вдвоем…
В метро я сидела, а Севка стоял, держась за поручень, и смотрел на меня, не отрываясь. Мне казалось, что все вокруг наблюдают за нами. Было немного неловко, но страшно приятно.
Оставшиеся дни до выпускного — они были странными. Длинными, потому что в них вместилось столько всего. И короткими, как вспышки. Даже не верилось, что уже все, что школа закончилась.
Мое платье произвело фурор.
— Машка, ты прям как кинозвезда! — завистливо ахнула Лидка.
Мы входили в зал парами — мальчик с девочкой, под руку. Мы с Севкой, конечно. Кеший, весь такой красавчик в обалденном костюме, вел Катьку. Надутой Криське достался никому не нужный, но зато подходящий по росту Ленчик. Родители уже сидели в зале и хлопали нам, как будто мы не окончили школу, а совершили по подвигу на брата.
Мы с Севкой оказались единственными, кто пришел без родителей. У него хоть Евгеша была, а у меня никого. По правде, я ждала, что мать как-то объявится, раз уж пришла на последний звонок. Видеть ее не хотелось, но почему-то все равно ждала.
Ну что ж, нет так нет.
Нам вручили аттестаты, какие-то книги в подарок. Все отдавали это родителям, мы с Севкой оставили в кабинете у Евгеши. Автобус уже ждал у школы. Сначала мы ехали в ресторан, потом кататься по Неве на теплоходе.
Ресторан как-то не впечатлил. Слишком пафосно и скучно, разве что еда вкусная. А вот на кораблике на дискотеке отрывались вовсю. Там нам официально выставили вино в микродозах, но парни умудрились протащить еще, причем особо не скрываясь. Поехали с нами Фаня, классрук ашников Чижик, Марго и тетки из родительского комитета, которые дружно закрыли на это глаза.
Кешка развлекал Катьку, а сам все косился на Марго. Я вышла в туалет, а когда вернулась, они танцевали медленный танец.
— Ого! — я толкнула Севку в бок.
— А ничего они так смотрятся, — хмыкнул он.
Кешка и правда выглядел неожиданно взрослым, а Марго в зеленом шелковом комбезе, наоборот, моложе, почти нашей ровесницей. Кеший о чем-то говорил ей, а она, опустив глаза, кусала губу.
— И что? — я подлетела к нему, когда танец кончился.
— Ничего, — он подчеркнуто спокойно пожал плечами. — Я сказал, что люблю ее.
— Да ты что⁈ А она?
— А она сказала, что у нее есть мужчина.
— Эх… Сочувствую.
— Ну я, собственно, и не ждал, что она скажет: «Я тебя тоже», — хмыкнул Кеший. — Я для нее еще ребенок. Посмотрим. Мужчина — это не муж и не жених. А у тебя все хорошо?
— Все отлично, Кеш.
— Вот что говно животворящее делает, — рассмеялся он. — Мах, я правда рад за тебя.
— Спасибо, Кешка, ты настоящий друг, — я поцеловала его в щеку и поймала злобный взгляд Криськи, которая сидела в углу с бокалом вина. Такой злобный, что аж мурашки по спине побежали.
Я возвращалась к Севке, когда она встала и пошла навстречу. Резко опрокинула полный бокал мне на платье и ахнула:
— Ой, Маша, извини, я случайно. Споткнулась.
В последнюю секунду я попыталась отклониться, но все равно весь низ, ниже колена, оказался залитым. Выглядело это безобразно. Глаза обожгло слезами.
— Ну ты и тварь, Кристина! — Севка взял меня за руку.
— Я всегда знала, что ты сука, Вербицая, — Лидка резко схватила ее за плечо. — Но чтобы настолько?
— Так, девочки, брейк! Без драки, пожалуйста! — Марго отцепила
