становится тесно в одном пространстве, что выворачиваюсь сама из себя. — Плохо?
— Нет, — качаю головой и касаюсь выреза футболки. Денис вздрагивает, по коже мгновенно мурашки рассыпаются. — Все нормально.
— Свет.
Мы так близко друг к другу, его лицо рядом. Он лбом почти моего носа касается. Волнение шпарит сильнее обычного, будто впервые друг друга познаем. Как же хочется обнять, как же хочется! Денис вовсе не дышит. Замер, неловко касаясь одним коленом пола. Руки напряжены, на шее вены повздувались. Господи… Боже… Как же это все…
Он же все время рядом. Что бы не произошло, сразу руку помощи протягивает. Денис, что же ты сделал с нами! Что же ты натворил. Но время странная штука. Видимо правда стирает грани недозволенного непрощения. Веду по коже руками, под следом ярко вспыхивает и не гаснет. Муж прикрывает глаза и раздувает ноздри, как загнанный дышит.
Я в таком же состоянии. Он рядом. Он со мной. Он другой.
Провались все уже в бездну. Не могу. Не могу-у-у!
— Ты чувствуешь это, — подносит пальцы к губам и обжигает горячим дыханием. Медленно целует, останавливаясь на каждом ноготке. — Чувствуешь, я знаю. Можно сниму?
Отбрасывает полотенце, рассыпает мокрые волосы по плечам, нежно перебирает и шепчет, что я безумно красивая. Как завороженная смотрю, внимаю каждому слову. Мы взволнованы, оплетены волшебством тягучей минуты, зачарованы и очарованы.
— Денис, я…
Не успеваю сказать. Он легко подхватывает на руки, быстро несет наверх. Оплетаю шею, зарываюсь, с жадностью вдыхаю. Кадры ночного берега мелькают под закрытыми веками сладкими всполохами. Меня охватывает топкое предвкушение и ужасное потрясение от предстоящего.
— Свет, — ставит перед кроватью. — Клянусь, ты не пожалеешь больше ни о чем. Все для этого сделаю. Слышишь? — его губы прижимаются к моим. — Я тебя люблю, родная. Одну тебя!
По спине бьет током. Кинжальным жалом проникает в сердце острая привязанность, нежностью и потаенной сжатой в клубок яростью растекаюсь. Бугрюсь выгнутым горбом, как маньяк зависаю над вожделенной жертвой. Руки занемели, но опуститься не могу, все еще разглядываю Свету.
— Ты так смотришь на меня.
Не отвечаю. Не потому, что нечего сказать, просто дыхания не хватает, боюсь сбить настрой хриплым карканьем. Прикрываю веки, непроизвольно дергаю горлом. Маленькая моя, если бы только знала, что внутри горит.
— Не могу без тебя.
Глухой шепот густо ложиться в пространство. Он окутывает нас теплым покрывалом, качает. Магия работает как надо, мы тонем. Мог ли думать, что эта женщина значит на самом деле для меня? Только полетев с обрыва и практически размотавшись на осколки, понял. Моя. Единственная. Она надежда, она мой дом, она мое все.
— Свет, — покрываю горящим телом, изгаженной душой захватываю, так хочу, чтобы верила. — Любимая, родная.
— Денис, — чуть не плачет. Гладит плечи, дергается и пристально заглянув в самое сердце, крепко обнимает. — Не надо. Не заставляй меня плакать. Давай просто займемся сексом.
— Не просто, — не соглашаюсь с ней. — Все не просто.
Веду распахнутым ртом по щекам жены, прихватываю самые сладкие в мире губки, упиваюсь нежностью, мягкостью. Скучал. Как же скучал! В животе жжет, стягивает. Света так отвечает пылко. Она жадная, смелая, жаждет меня. Понимаю с радостью, счастлив что желает. Все равно в этот момент почему, разбираться не хочу и понимать от недостатка секса такая нетерпеливая или от того, что скучала. Главное, она со мной и по своей воле.
— Думаешь?
— Уверен.
— Тогда заставь меня забыть, — слизывает бьющийся пульс, вгрызается острыми зубками. — Дай все стереть из памяти. Не хочу ничего помнить.
Зацеловываю ее всю. Очень хочу, чтобы Свете было очень хорошо. Ласкаю на пределе возможностей терпения. И не потому, что облажался, просто прет из меня абсолют нетерпения подарить самое страстное, самое жгучее, самое продолжительное наслаждение.
Как никогда внимателен, на каждых вдох реагирую. На любой стон вздрагиваю и с болезненным удовольствием отмечаю, что ей приятно как никогда. Малышка моя, неистовая девочка. Заведена до края. Не расплесканное желание переполняет до краев. Вижу, ярко ощущаю, что не тронута никем, кроме меня.
Радость затапливает настолько сильно, что через край выплескивается. Пока вырисовываю узору на текущей киске, улыбаюсь довольно и сыто. Моя. Не была она с этим сладкожопым. После моря ни с кем не спала.
— Нравится?
Влажными губами ее губки засасываю. Всовываю язык в ротик и растаскиваю ее же вкус. Как же Света целует в ответ, у меня голова взрывается от нахлынувшего кайфа. Голодно целует, ненасытно.
— Нравится. Ты же помнишь. Помнишь, как я люблю.
Киваю и вновь набрасываюсь. Сожрать ее готов только из-за того, что сказала о прошлом. Значит, надежда есть. Может много на себя беру, может много надумываю, но в эту минуту реально сказку готов сочинить, так мне хочется представить себе, что после этой ночи все изменится.
— Помню, малыш. Не забывал никогда.
— Тише, — прикрывает рот ладошкой. — Не нужно больше. Просто люби меня, Денис. Сейчас люби, как тогда, когда были счастливы.
Да что ж так стыдно. Отключить бы мозг, забыть самому что натворил, но лезет пакость изнутри и закоксовывает все светлое. От немочи на глаза слезы наворачиваются. Зажмуриваюсь и зарываюсь в шею любимой. Выкатывается чертова влага. Втираю в ее кожу, пусть там останется, как самое горькое раскаяние.
Света обнимает, ищет губы и целует. Так сильно целует, словно оторваться боится. Выдержать бы.
Просто секс, да? Машу головой в самом ярком проявлении несогласия, будто сам себе доказываю и ей, конечно. Тяну из ее глаз израненную душу, себе под кожу шквал загоняю. Девочка моя, любимая моя.
— Не отпущу. Останешься со мной.
— Посмотрим.
Короткое слово и столько надежды в нем. Приторное упоение шаркает по всей поверхности дрожащего тела. Маленькая возможность, но есть. Вхожу в разгоряченное лоно жены и накачиваю так медленно, насколько способен выдержать, хотя не пределе уже.
— Денис! — выдох-стон, выдох-любовь.
Да. Да, она скрыта, но все же. Все есть.
— Хорошо?
Собрав всю волю в кулак, слежу за женой. Набрав эмоций и ощущений, глаза ее загораются нетерпением. Чувствую, как в плечи впивается, вижу, что голову приподнимает и шарашит огненным взглядом. Улыбаюсь и прибавляю, знаю, как именно хочет в эту минуту. Выгибается, как кошка. И как только закусывать губы начинает и задыхаться, вот тут срываюсь на бешеный темп.
Трахаю сильно, жестко. Врезаюсь сильно, подкидываю и тараню, словно крепость беру. И когда обоим терпеть становится почти невыносимо, кончаю в нее. С напором сперму забиваю, не давая вытечь назад. Обессиленно опускаюсь на Свету и продолжаю целовать и нежить, продлевая кайф.
