за ухо, чтобы сосредоточиться, или что она обожает кофе и клубничные молочные коктейли. Любовь опьяняла меня.
Все вокруг влекло меня к ней на протяжении нескольких недель, и я не пытался больше сопротивляться этому. Я жаждал ее даже во сне, просыпаясь и желая вернуться в свои мечтания. Я не просто представлял, как она прижимается ко мне. Она была прямо там, рядом со мной, сходя с ума от удовольствия. Я закрыл глаза, представив это, и издал низкий стон. То, как она реагировала на каждое мое прикосновение, делало все в десять раз горячее.
В этом и заключалась причина, почему она не выходит на связь. Она знает, что я в курсе того, что происходит между нами.
Я не понимал, как она может сопротивляться чувствам. Я едва мог находиться рядом с ней, не прижимая ее к стене и не целуя до мурашек.
Я постоянно прокручивал в голове ее слова, которые она сказала той ночью:
«Я не стану влюбляться в тебя, когда ты надумаешь уйти».
Я не мог свыкнуться с этой мыслью все эти дни. Мы оба знаем, что я для нее не лучший вариант. Любая на ее месте ухватились бы за шанс стать девушкой Джекса Райдера, но они не понимали меня так, как Сидни. Все, чего они хотели, – это популярности и денег. Запустив руку в волосы, я оглянулся на профессора Картера. С таким же успехом я мог бы не присутствовать на его занятии, учитывая, что даже не обращал на него внимания.
Он продолжал монотонно говорить:
– Связи сформировались… – Достав ноутбук, я сделал заметки для нас двоих. Возможно, Сид так переживала, желая сбежать от новой реальности, что была готова пропустить занятия, но я все равно не позволю ей отстать в учебе из-за этого.
Сид не хотела встречаться с профессиональным спортсменом. Мне нужно доказать ей, что я стою этого риска, ведь она точно того стоит. В этом есть что-то особенное. Может быть, душевной боли невозможно избежать, но, если мы не встретимся с ней лицом к лицу, чтобы посмотреть, как все обернется, мы будем сожалеть об этом всю жизнь.
Я отвлекся от мыслей, когда увидел тонкую руку с длинными красными ногтями, тянувшуюся к моему столу. Проследив за движением руки, я заметил сидящую передо мной брюнетку с ярко-красными губами и игривой улыбкой.
– И где же Сара?
Ее голос был мягким, хриплым, почти соблазнительным, но он оставлял после себя неприятное послевкусие.
– Ее зовут Сид. Для тебя – Сидни.
– Ты так много времени тратишь на нее.
Брюнетка придвинулась ближе, ожидая, что я посмотрю на нее.
Я повернул голову к профессору, проигнорировав ее. Девушка недовольно ахнула. Как будто она не могла поверить, что я буду игнорировать ее. Придется поверить.
Брюнетка вернулась обратно к подругам, и я услышал ее слова, хотя она говорила тихо:
– Он всего лишь заносчивый хоккеист, который скоро останется без карьеры. Не могу понять, зачем только обратила на него внимание.
В ее голосе явно слышалась обида, и она пыталась скрыть ее за этой нелепой причиной.
Я наклонился над своим столом, чтобы дотянуться до ее уха, и резкий вдох сорвался с ее губ. Брюнетка приблизилась ко мне, румянец растекся по ее шее, и она замерла, ожидая моих слов.
Я постарался говорить достаточно громко, чтобы ее подруги услышали.
– Не обманывай себя. Мы оба знаем, что ты убила бы за то, чтобы я обратил на тебя внимание, – сказал я и отпрянул от нее, давая время обдумать мои слова.
Она фыркнула, осознав, что я не подкатываю к ней. Вместо того чтобы ныть, что Сид избегает меня, я мог бы принять ее предложение, но даже от одной мысли об этом у меня сводило живот.
– Черт. – Я швырнул шлем в свой шкафчик. Я дерьмово играл на тренировке, и за это тренер мог спокойно отправить меня на скамейку запасных. Парни бросали на меня косые взгляды, но никто не осмеливался что-то сказать. В последний раз я так плохо играл, когда болел гриппом. В моей голове творился хаос, и был лишь один человек, который мог помочь с этим.
Раздевшись, я потащился в душ и встал под горячие струи воды, позволяя им стекать по коже. Эта девчонка сломила меня. Я закрыл кран, обернул полотенце вокруг себя и направился к шкафчику.
– Что, черт возьми, это было? – послышался голос из-за угла.
Я чуть не напал на парня, прежде чем понял, что это Лукас.
– Ты, мать твою, пытаешься попасть под горячую руку? Я просто был сегодня не в форме.
Он проигнорировал меня.
– Так что ты собираешься делать с Сидни? – В его голосе не было привычного сарказма.
Конечно же, его любопытный нос вечно лезет не в свое дело. Я потер обеими руками лицо и глубоко вздохнул.
– Я не знаю. Правда не знаю.
Стоя рядом с моим шкафчиком, он серьезно проговорил:
– Ты когда-нибудь думал, что мог бы полюбить ее?
Я встретился с его взглядом, и у меня перехватило дыхание. Я закрыл глаза и потянул себя за волосы, пока не заболела голова. Я ненавидел себя за те слова, которые собирался сказать.
– Это не имеет значения. Она ясно дала понять, к чему это может привести.
Лукас покачал головой.
– Никогда не считал тебя тем, кто готов так легко сдаться.
Я наотмашь ударил его по животу.
– Уф. – Он недоверчиво посмотрел на меня. – Какого черта?
– За то, что все так усложняешь.
Лукас потер рукой живот и отвернулся от меня.
– Как хочешь, чувак, но на твоем месте я бы боролся за нее.
Навязчивые мысли продолжали лезть в голову, и я провел рукой по лицу, пытаясь справиться с отчаянием. Нежелание Сид попробовать встречаться сводило меня с ума. Я понимал, что она уедет, чтобы начать карьеру, и тогда наши графики превратятся в гребаную катастрофу. Но зная, что я чувствую и что бы отдал, чтобы быть с ней, я не мог понять, почему она не готова пойти на этот риск. Было что-то, чего я не знал, что-то еще, что останавливало ее, о чем она мне не сказала.
Я отогнал эти мысли прочь. Я почувствовал непреодолимое желание сбежать отсюда и, схватив сумку, ушел, не попрощавшись.
Уже невозможно что-то изменить. Я знал это, но, черт возьми, то, что сказал Лукас, звучало разумно. Если бы я только мог убедить Сидни немного расслабиться и шагнуть в неизвестность. Надежда покинула меня, ведь
