Женя открыла глаза от наступившей тишины. Машина стояла возле ее подъезда, и Лиля с нежностью смотрела на нее спящую.
— Ты чего меня не будишь?
— Мы только подъехали. Спасибо тебе. — Она обняла Женю. — И прости, что напугала тебя, хорошо?
— Хорошо, — быстро согласилась Женя. — Но ты все-таки объясни, почему ты так испугалась эту женщину?
— Сначала от неожиданности. Я не хотела, чтобы она нас увидела.
— А потом? Чего ты за ней потащилась?
— Я хотела узнать, зачем она пришла на кладбище.
— Узнала?
— Да, наверное, все-таки у нее здесь кто-то похоронен, она подходила к могилам, — как-то уклончиво ответила Лиля. — Хотя я была уверена, что у нее здесь никого нет. Наверное, я ошиблась.
В машине повисла тишина. Лиля смотрела вперед, думая о чем-то своем.
— Скажи, а Красовский приехал? — спросила неожиданно Женя.
— Да, уже давно.
— И как у вас отношения?
— Хорошие. Как и были. — Лиля снова стала замкнутой, хотя и улыбалась.
Они простились, и Женя поднялась к себе. Принимая душ, ставя чайник на плиту, она размышляла.
Прислуга, шастающая на кладбище ночью неизвестно зачем, ей не понравилась сразу, и пребывание Лили в доме, где есть подобные люди, Женю явно не радовало. Кроме того, ее неприятно удивил страх Лили перед этой старухой, но, немного подумав, она решила, что это все от расстроенных Лилиных нервов и скоро пройдет. Но самое главное — после этой поездки подозрение, брошенное на Власова, почему-то не казалось ей плодом воспаленного воображения: похоже, слегка жутковатая прогулка по ночному кладбищу встряхнула ее, Женю, сбросила с нее какую-то пелену. И если теперь все же предположить невозможное, то выходило, что в то утро Власов был как бы в двух ролях. Зачем это было нужно, Женя понять не могла, но факт двуличия Сергея обозначился довольно отчетливо: за несколько минут до приезда милиции он пытается оглушить Лилю, а потом, ограничившись, вероятно, констатацией ее обморока, предстает перед ней в виде участливого капитана милиции в составе оперативной бригады, прибывшей на место преступления. Фарс? Комедия? В этом было столько нечеловеческого, откровенно циничного, что Женя очень хотела, чтобы подозрения ее не оправдались.
Женя очень хорошо отдавала себе отчет в том, что, возможно, все свои доводы она строит на песке и наводит тень на совершенно ни в чем не повинного человека: факты, добытые под гипнозом, доверия все же не внушают! Но вот сейчас она вдруг решила себе позволить роскошь свободных ассоциаций: куда поведет мысль, там и хорошо! А почему бы и нет? Почему, думала Женя, там, в милиции, можно разрабатывать только одну версию, а ей нельзя разрабатывать их много?
Именно много! Столько, сколько подскажет ей ее фантазия! Женя, таким образом, сбросила с себя табу, наложенное Лилей. И исходила она главным образом из того, что ее рассуждения никого в тюрьму не отправят. Почему бы и не порассуждать? Тем более что вообще-то анализ — это ее, Женин, хлеб. Работа, можно сказать. И даже любимая! Итак, подумала Женя, размышлять будем методом исключения: возможно, что человек, которого видела Лиля под гипнозом, все же не был Власовым. Тогда встреча Лили с этим человеком почему-то для него была нежелательной. Ну, это понятно: зачем ему свидетели? То, что он чуть не столкнулся с Лилей нос к носу, свидетельствует о том, что он не знал о назначенном свидании, а значит, убийство Андрея с его отношениями с Лилей никак не связано.
Или все же знал, а потому и не позволил застать себя врасплох? Нет, решила Женя: услышать, как к дому подъехала машина, можно было без труда, а потому спрятаться за приоткрытой дверью — дело одной секунды. И то, что он оставил Лилю живой, лишний раз подтверждает, что он интересовался только Андреем и не знал о назначенном свидании.
Но нарушает стройную картину тот факт, что милиция приехала почти сразу после его ухода: это все же мог быть и не преступник. Тогда кто? Вор? Но откуда он узнал, что в доме только труп и никто ему не помешает? Да, все же нельзя исключать, что это был вовсе не преступник. Кто это был в таком случае, она не узнает никогда, подумала Женя. Эта версия тупиковая, а потому ею заниматься не стоит. Идем дальше.
Предполагаем, что это убийца или соучастник. Он или ждал Лилю, или встретился с ней случайно.
Относительно случайной встречи — все ясно: работать тут не с чем, потому что это укладывается в версию убийства по мафиозным разборкам.
Остается очень интересное предположение: преступник Лилю ждал. Это значит, что он знал, что у них с Андреем роман, ибо был информирован о назначенном свидании.
Откуда он мог об этом узнать, если, по словам Лили, о свидании они договорились накануне вечером по телефону? Либо преступник был во время разговора в доме Андрея и как-то понял, о чем шла речь по телефону. Либо Андрей сам сказал ему об этом. По своей воле он мог сказать об этом только человеку, которого считал своим другом. Или его просто заставили назначить свидание с Лилей.
Или разговоры по их телефонам прослушивались. Возможно, что и сейчас телефон Лили под контролем. Таким образом, получается, что либо преступник был другом Андрея и имел доступ к информации о романе с Лилей от самого Андрея, либо в тот вечер Андрея заставили заманить Лилю в ловушку. Или они оба попали в ловушку из-за подслушанного разговора.
Заставить Андрея назначить свидание Лиле можно было только обманным путем, решила Женя. Теперь многое известно о нем, и она уверена, что Андрей действительно любил Лилю и по своей воле под удар бы ее не подставил. Значит, его как-то обхитрили. Но тогда снова получается, что рядом с ним в тот вечер был «свой» человек. И вероятнее всего, очень информированный человек. И Андрей мог не знать об этом.
Итак, преступник мог ждать Лилю только в двух случаях: телефонный разговор о назначении свидания был прослушан и ловушка была подготовлена. Или преступник был с Андреем во время разговора рядом.
Хотя возможно и то и другое.
Кому нужно было прослушивать Лилин телефон? Красовскому. Кому нужно убрать Андрея именно накануне свидания? Красовскому.
Все это Женя предполагала и раньше, но всю стройную картину портили приезд опергруппы и нелепое поведение того человека за спиной Лили. Она понимала, что не учитывает каких-то фактов, словно не видит того, что есть и довольно четко очерчено. То, что версия с Красовским никак Женей не отрабатывалась, смущало ее саму: она словно натыкалась на невидимую стену. Думать о том, что муж Лили мог зверски убить или заказать такое убийство в назидание жене, казалось чудовищным. Но вполне реальным, тут же поправила себя Женя.
