Мысли уводят меня в несуществующую бухгалтерскую книгу, где у каждого пункта вроде «оплата съема кв, оплата аренды, коммунальные услуги, продукты и так далее» стоят кругленькие суммы, вынудившие остаток зарплаты резко сократиться. А прощаться с деньгами Ильи, которые я совсем недавно уже мысленно определила в категорию «Реклама. Работа», прощаться совсем не хотелось. Одна головная боль…
— Слушай, Илья, ты же как бы меня пригласил, да? — Голос предательски подрагивает, и я делаю глубокий вдох.
Выбор остаётся небольшой: первое — заказать что-нибудь простенькое и остаться голодной или, второе, заказать то, что действительно хочется, но потом сжать поясок потуже. Непредвиденные траты тоже никто не отменяет. Мало ли чего может произойти в будущем? Да хоть завтра на голову прилетит что-нибудь тяжелое…
Я с замиранием сердца жду, когда Илья оторвется от изучения меню. Он, прищурившись, смотрит на меня с удивлением, но затем его взгляд проясняется. В уголках глаз появляются морщинки, губы изгибаются в широкой, веселой улыбке.
— Это не деловая встреча, Вик, так что оплачиваю я. Выбирай, что хочешь. Весь ассортимент все равно в тебя не влезет.
Я хихикаю в ответ.
— Ты меня плохо знаешь!.. Вдруг я из любителей набить живот до отвала?
Удивительно, но Илья словно прочитал мои мысли. Да: самостоятельная жизнь накладывает свой отпечаток, приходится постоянно контролировать себя, чтобы не спустить деньги на какую-нибудь приятную, но ненужную вещь. Чувствуя легкость, я снова занимаю себя изучением картинок. Из всего изобилия ассортимента оставляю выбор на привычном греческом салате и курице в соусе терияки с рисом.
Вовремя подоспевший официант, быстро записывает наш заказ в блокнот, уточняет, что мы желаем из напитков, и после недолгого обсуждения отмечает чайник черного цейлонского чая. С уходом официанта атмосфера неожиданно меняется. Я чувствую, что наступает тот момент, когда Илья готов выложить все карты на всеобщее обозрение. Внутреннее беспокойство нарастает, кажется, с каждой секундой, а когда он подается чуть вперед, кладет руки на стол, переплетя пальцы в замок, я забываю, как дышать.
— Тебе нравится здесь?
Пока обычный вопрос… Растерянная, я киваю в ответ. Илья словно собирается с духом, постукивая подушечками указательных пальцев.
— Не буду ходить вокруг да около… Как ты смотришь на то, чтобы начать встречаться?
Его прямой взгляд и слова выбивают воздух из легких. Я неосознанно раскрываю рот, двигаю губами, но мозг не может сформулировать фразу.
— Ты, конечно, говорила о другом в прошлый раз. Но я не хочу одноразовых отношений, вообще не поддерживаю эту политику, но готов попробовать построить серьезные. Что думаешь, Вики?
Илья напирает, а я не могу прийти в себя от потрясения. Это не просто секс время от времени, на который я изначально рассчитывала, а полноценные отношения — то, чего я желала на самом деле, но боялась, что цель окажется недостижимой. Попросту была уверена, что Илья никогда не станет рассматривать меня, как женщину. Тем более как вторую половинку! Мы всегда находились по разные стороны — лучшие друзья родных брата и сестры, что и вышло для нас своеобразным барьером…
«С места в карьер…», — проносится в голове шальная мысль, приведшая в чувства. Губы расползаются в улыбке, но Илья смотрит так сосредоточенно, что желание отшутиться мгновенно улетучивается. Он серьезен, как никогда раньше, словно от моего короткого ответа всё слишком сильно изменится. Хотя… иначе и быть не может. Стоит мне согласиться, и мы станем парой. Я до такой степени счастлива, что готова запищать от радости, будто маленькая девочка, получившая долгожданный подарок.
— После того случая с Владом я много думал и согласен с ним, — заговаривает Илья, видимо, не выдержав моего молчания, — что вел себя как осел, втемяшив в голову всякую чушь, доверился беспочвенным слухам.
Приступ радости чуть смягчается, эйфория и легкость улетучиваются — на смену приходит приземленность, какое-то душевное равновесие, если можно так назвать это состояние. Я с глубоким вдохом наполняю легкие кислородом, что позволяет окончательно собраться с мыслями.
Помнится, Илья достаточно давно, когда речь только зашла о танце свидетелей, обвинил меня, что будто бы я верчу мужиками, что обо мне «слава гуляет». Интересно, что такого обсуждают мужчины, раз это не первый раз становится препятствием в моей личной жизни за последний год? Уж с кем попало кувыркающейся меня точно нельзя назвать. Рубящей правду-матку в лицо или променивающей мужчин на бизнес и танцульки — да, это я могу: любимая работа не предаст по крайней мере. Шушуканья вслед уже стали нормой существования в обществе, из-за чего я не особо обращаю внимание на повышенный интерес к собственной персоне… В голову неожиданно врезаются слова Светы: «… может, он Леной пытался заглушить то, что хуже», но пониманию это не помогает. Мы с Ильей знакомы более десятка лет, наверное, даже около пятнадцати, однако мало что друг о друге знаем.
Хочу всё изменить, хочу понять, что руководило им в прошлом.
— Признаюсь, не думала, что разговор примет такой оборот. Если честно, я вообще ни на что не рассчитывала… — я произношу это удивительно легко, без тени волнения, хотя чувствую, как сильно вспотели руки. Илья надрывно выдыхает, из-за чего спешу договорить, пока он не надумал невесть чего: — Давай… встречаться. Я хочу попробовать, правда…
Взгляд цепляется за мелькнувший черный цвет сбоку, вынудив меня замолчать и повернуть голову. Я чуть не прикусываю язык, когда официантка, любезно улыбнувшись, ставит нам с Ильей сначала приборы и влажные полотенчики в деревянных прямоугольных тарелочках, затем на столе появляются греческий салат, чайничек и пара кружек, в которые девушка разливает чай. Она желает нам приятного аппетита и преспокойненько уходит, однако меня терзает мысль: «Слышала ли официантка разговор и как много?». Все-таки не люблю обсуждать личное в публичных заведениях… Кажется, как будто тебе в душу принудительно лезут, а ты с этим не можешь ничего поделать.
Я утыкаюсь взглядом в тарелку, нанизываю в первую очередь на вилку оливки, свыкнувшись есть салат по отдельным категориям, а не вперемешку. Илья обхватывает свою кружку, подносит ее к губам, наслаждается ароматом.
Любопытство подмывает меня спросить, и я сдаюсь напору. Знаю, что вопросы изгрызут изнутри, и рано или поздно все равно не выдержу. Такое ощущение, что все кругом осведомлены о наших с Ильей отношениях больше, чем я сама. Лена, Света, Юра… Постоянные намеки уже сводят с ума!
— Почему ты пытался построить отношения с Леной и увести ее из семьи?
Илья замирает, так и не отпив из кружки чай, возвращает ее со звоном на стол. Я понимаю, что затронула ахиллесову пяту и что лучше не ворошить прошлое, но Лена не чужой человек, чтобы оставлять недосказанность. Нам втроем постоянно придется контактировать… Взять ту же свадьбу Светика…
Лицо Ильи приобретает непонятное мне выражение, но забирать слова обратно я не хочу. Просто чувствую, что если не узнаю всё, не смогу успокоиться, — слишком многое я видела, чтобы оставаться в стороне. Илья даже недавно смотрел на Лену с обожанием… И вдруг выбрал меня. Я не хочу становиться клином для выбивания другой женщины из сердца… Ох, опять это самокопание!
— Вик, это не лучшая тема для разговора сейчас, — отшучивается Илья, хотя лицо по-прежнему выдает скованность.
— И всё же? — настаиваю я.
— Почему ты так зациклена на Лене?
Илья парирует вопросом на вопрос, и я недовольно хмурюсь. Ещё и споров не хватало в ресторане. После пяти минут, как мы стали парой…
— Давай уже закроем этот гештальт? М? Лена — моя очень близкая подруга. Ты хочешь, чтобы я каждый раз переживала, когда вы находитесь в одном помещении? Это неприятно, знаешь ли!
Я нервно тыкаю вилкой в салат, надеясь выцепить фетаксу, но промахиваюсь. Приходится жевать зелень салата… Замечаю, как Илья удивленно вскидывает брови; он игриво, широко улыбается, отчего на сердце сразу же теплеет.
