мелкой воровке девушку, которую разыскивали за убийство. Он пригрозил упрятать меня за решётку. Но грязный коп — на то и грязный коп. Я спросила, сколько денег ему нужно, чтобы он закрыл глаза. Жадному копу нужно было много денег. Я поделилась с ним своим планом. К тому времени я уже неплохо обработала Фрэнка Голдмана. Он мне доверял и расслаблялся в моём присутствии.
Брэдли указал мне на несколько слабых мест в моём плане. Я вспомнила про тебя. Дальнейшее — простое дело. Я обчистила сейф, залегла «на дно», не писала и не звонила никому. Тебе в особенности, чтобы ты начала беспокоиться обо мне. Ждать пришлось долго. Почти целых три месяца! Потом я прислала тебе сообщение. Надо было только подождать, когда ты приедешь! Фрэнк сразу же отозвал всех своих ищеек. Путь был свободен. Я могла спокойно уехать из Портленда. Навсегда.
Я отёрла слёзы. Сестра оказалась завистливой, злобной стервой.
— Когда я попала в лапы Фрэнка Голдмана, я посчитала его монстром. Но настоящий, хладнокровный монстр — это ты, Моника!
— Ха-ха-ха! — заливисто рассмеялась сестра.
Я поняла, что она ни капли не раскаивается из-за содеянного.
— Скажи еще одно, Моника! Тот парень-гей, Джо… Он был в курсе, да? Он специально дал мне наводку?
— Джо приплатили, чтобы он растрепал языком то, что нужно, когда ты появишься! — пожала плечами сестра. — Карманников подослал Брэдли. Тебя вели от самого вокзала.
— Джо предупреждал меня. Напоследок шепнул, чтобы я уезжала. Но было уже поздно… — тихо произнесла я. — Я, как дурочка, отправилась на твои поиски. Я не знала, что шла в ловушку, расставленную моей сестрой! А ты в это время спокойно уехала из Портленда?
— Да! Как только ты попала к Фрэнку, необходимость переворачивать город в поисках меня отпала насовсем. Так что я с новыми документами и кучей денег уехала из Портленда.
Чтобы начать новую жизнь.
— Ты не боялась, что коп сдаст тебя? — спросила я.
— Брэдли было невыгодно сдавать меня. Пятьсот тысяч наличкой — хорошая прибавка к пенсии. Как поживает старина Брэдли?
— Он умер! — сухо сказала я. — Фрэнк всего лишь пригрозил ему, рассказав, что он сделает с грязным копом. У старины Брэдли не выдержало сердце. Его можно было спасти. Если бы вовремя доставили в больницу. Но никто не сел за руль патрульной машины вместо него.
— Его сгубила жадность! — хмыкнула Моника.
Я обвела взглядом гостиную.
— Тебе нравится твоя новая жизнь, Моника? Или лучше называть тебя Шарлоттой?
— Нравится! Мне нравится этот крошечный городок на пять тысяч жителей. Мне нравится мой сосед, самый скучный мужчина во всех Соединённых Штатах. Уверена, что через полгода он сделает мне предложение. Он взгромоздится на меня сверху в брачную ночь и кончит через пять минут, заделав мне ребёнка. По выходным мы будем жарить барбекю на заднем дворе. Мы будем вместе возить собаку к ветеринару и ходить в супермаркет на углу за покупками. Скучная жизнь?
Нет. Идеальная!
— Ты как будто посмотрела рекламу и повėрила, что это — и есть счастье!
Моника холодно улыбнулась:
— Это моё счастье! Какое счастье у тебя, я понятия не имею!
Хотя ты же хотела приключений, драйва и секса? Ты получила их сполна! Радуйся, Николь!
Я покачала головой.
— Моника… Я хотела посмотреть тебе в глаза. Я до самого последнего момента верила, что ты просто запуталась. В самые тяжёлые моменты я всем сердцем верила, что у тебя не было другого выхода. Но ты всё рассчитала. Холодно и цинично. В твоих глазах только лёд и злость.
Моника резко встала, показав мне рукой на дверь.
— Это всё? Если так, то уходи!
— Я не хотела оставаться ни минутой больше в этом доме, Шарлотта.
Я встала и прошла через всю гостиную. Я остановилась возле двери:
— Ты поменяла имя. Но ты забыла поменять кое-что ещё…
— Что же? — поинтересовалась сестра.
— Своё сердце. Твоё сердце полно зависти и злобы. На отравленной земле никогда не вырастут прекрасные цветы.
Я вышла из дома Шарлотты.
Теперь я не могла называть её Моникой. Моника умерла…
Я прислонилась к двери на мгновение и прикрыла глаза, окончательно прощаясь с сестрой. Я отпустила её в этот момент.
Я вышла на улицу и медленно пошла в сторону автобусной остановки. Я брела, почти не разбирая дороги. Я понимала, что из близких родных у меня теперь осталась только одна мама и малыш, который еще растёт у неё в животе. Сестры у меня нет…
Я повернула за угол. Дорогу мне перегородил чёрный внедорожник.
Моё сердце бешено заколотилось. Из автомобиля вылез Фрэнк Голдман.
Солнце осветило его золотистые волосы. Γлаза цвета янтаря смотрели прямо на меня. Его взгляд полыхал огнём.
— Николь… — произнёс он чувственным голосом.
Всего одно слово. Но вокруг закоротило все электрические провода. Крошечные волоски приподнялись и кожа покрылась мурашками. Я хотела стоять на месте.
Но мои ноги несли меня к нему.
Роскошный чёрный костюм. Белоснежная рубашка. Фрэнк, как всегда гладко выбрит. Οн выглядит безупречно. Он источает власть, уверенность и животный магнетизм.
От одного его взгляда внизу живота скручивается предвкушение.
Я знаю, как он умеет.
Он умеет быть нежным любовником.
Он умеет быть похотливым животным.
Он умеет изысканно сводить с ума болью.
Он умеет высекать искры из моего тела.
Он умеет делать меня мокрой, развратной и послушной… его девочкой.
ГЛАВА 42. Николь
Я остановилась напротив Фрэнка, едва дыша.
Но вдруг моё тело пронизало холодом.
Он наблюдал за мной? Почему? Он верил, что я приведу его к своей сестре?
Боже! Неужели Φрэнк думает, что я была в сговоре с сестрой!
Я отшатнулась от него. С лица схлынула кровь.
— Я не виновата, Фрэнк. Я не виновата!
Фрэнк дёрнулся ко мне
