попросила его отпустить меня. Фрэнк щедро заплатил мне за часы унижений и отправил меня домой.
Но теперь я никогда не стану прежней Николь.
Моника, как ты могла?
Я смотрела на Монику и вспоминала слова. Потому что я потеряла дар речи.
Моника выглядела счастливой. У неё были более пухлые губы и форма носа — совершенно другая. Волосы перекрашены в пепельный блонд, уложенный в прическу короткое каре. На носу — очки.
Моника была одета так, как никогда не оделась бы она. Так всегда одевалась я, когда работала у мамы в саду: джинсовый комбинезон, клетчатая рубашка и резиновые сапоги. Волосы поддерживает ободок с кошачьими ушками.
Чужой человек не узнал бы в этой скромной девушке общительную и сексапильную Монику. Но я смотрела не только глазами. Я смотрела своим сердцем.
Передо мной стояла моя сестра. Но она выглядела так, как будто очень сильно хотела быть… мной.
Я растерялась на миг. Но потом я взяла себя в руки.
Я должна поговорить с ней. Поговорить с моей сестрой. Я должна посмотреть ей в глаза и сказать всё!
Я решительно двинулась в сторону участка.
Мужчина-сосед поправил подтяжки на брюках и улыбнулся:
— Шарли, милая, кажется, у тебя гости!
Шарли! Я едва не рассмеялась горько и зло! Я не прогадала с именем. Все ответы о новой жизни Моники были записаны в нашей тетрадке!
Готова поставить свою жизнь на то, что новое полное имя моей сестры — Шарлотта Браунинг.
Моника-Шарлотта повернула голову в мою сторону. На мгновение она застыла от удивления, но потом быстро совладала с собой.
Я решил быть напористой и просто подошла к ним.
— Добрый день, мистер! Добрый день, Шарлотта!
— Добрый день, мисс! — радостно заулыбался сосед моей сестры.
— Добрый день, — немного помедлив, ответила сестра.
— Шарлотта, я просто проезжала мимо. У меня есть новости от твоих друзей. Николь, Джо, Фрэнк… Все они передают тебе привет! — я заставила себя улыбнуться.
— Не буду вам мешать! — улыбнулся мужчина. — Увидимся позже, Шарлотта. Не забудь, что сегодня моя очередь угощать тебя яблочным пирогом…
— До скорого, Уильям! — ласково улыбнулась Моника и перевела взгляд на меня.
— Привет. Моника… — раздельно произнесла я.
— Николь? — растерянно произнесла сестра. — Как ты нашла меня?
ГЛАВА 40. Николь
Моника пыталась держать себя в руках. Но её глаза бегали из стороны в сторону.
— Стыдно посмотреть мне в глаза, Моника? — чуть громче спросила я.
— Давай поговорим в доме? — спросила сестра и, не дожидаясь моего согласия, вцепилась в мой локоть.
Мы зашли в дом. Сестра умыла руки на кухне в раковине и оперлась плечом на холодильник.
Я присмотрелась: сестра изменила даже цвет глаз при помощи цветных линз. Сейчас глаза у Моники светло-зелёного цвета, с карими крапинками. Сестра молчала.
— Ничего не хочешь мне сказать, Моника?
— Как ты меня нашла? — голос сестры был безжизненным.
Я сделала круг по кухне, потом вышла и направилась в гостиную. Светло-бежевые тона, мягкие подушки, расшитые цветами и котятами, тканевые абажуры и яркие занавески на окнах. Ковёр под ногами — пушистый и мягкий.
— Как ты меня нашла? — снова спросила сестра, следуя за мной.
Я села на диван и улыбнулась.
— «Потеряшка». Наша детская игра, Моника. Шарлотта Браунинг из крохотного городка Слоутайм, штат Небраска.
Помнишь?
— Я думала, ты забыла, — прошептала Моника. — Это было так давно!
— Я и забыла. Но потом вспомнила. От шока, знаешь ли, можно вспомнить многое.
Моника побледнела и перевела взгляд в окно.
— Ты… Ты… Ты приехала за мной! Ты привела их сюда, да?
Сучка! — зашипела она.
— Их? Кого ты имеешь в виду, Моника? Хозяина клуба «Большой Хэнк», которому ты задолжала по-крупному или Фрэнка Голдмана, у которого своровала два миллиона долларов? Про кого из них ты говоришь? Или ты говоришь про грязного копа, в сговоре с которым ты и провернула это хитрое и прибыльное дельце? — я перевела дыхание. — Про кого из них ты спрашиваешь?
Моника ненавистью посмотрела на меня. Она едва не прожгла во мне дыру.
— Они знают, что я здесь? Φрэнк придёт за мной?
Я рассмеялась:
— Нет, что ты, милая! Я расплатилась по всем твоим долгам.
Своим телом. Фрэнк Голдман был так любезен, что расплатился по твоим долгам перед клубом. Но потом он заставил расплатиться меня. Так что ты ничего не должна.
Никто за тобой не придёт. Кроме меня и твоей совести. Εсли она у тебя еще осталась.
Моника налила себе воды в стакан из графина и залпом осушила его.
— Не говори мне про совесть!
— Не буду. Просто ответь, зачем ты это сделала? Ты нарочно подставила меня, да? Ты украла деньги у мистера Голдмана и залегла на дно. Видимо, в это же время ты сделала себе ринопластику и накачала губы, сделала фальшивые документы… Но высовываться было опасно. Тебя искали!
Тогда ты решила написать мне сообщение с просьбой о помощи. Дурочка-сестра примчалась, голося на весь Портленд, о поисках пропавшей сестры…
Я помолчала.
— Только почти все в округе приняли меня за тебя. Потому что ты, как, оказалось, изображала меня, корчила из себя пай-девочку… Боже, как всё сложно! Зачем, Моника?
Моника помолчала. Потом одарила меня злым взглядом.
— Зачем? Ты спрашиваешь, зачем? Чистая девочка Николь спрашивает, зачем было подставлять тебя? Ха-ха!
Моника поджала губы. Сейчас она начала казаться мне ядовитой змеёй. Я уже жалела, что приехала сюда. Но я решила раз и навсегда выяснить правду!
— Зачем?.. Мне не повезло, когда наши родители решили разделить нас именно так. Тебе досталась заботливая мамочка.
А мне — папаша, жизнь которого быстро понеслась под откос.
Мы созванивались тайком. Я рассказывала тебе много всего интересного, да? Но по правде
