этого не сделала. Так что не надо устраивать все так, будто я в чем-то виноват.
— Слав, чем ты можешь мне помочь? Точнее, что ты можешь такого, чего не может мой парень, отец и брат?
— Парень, — он усмехнулся. — Значит все это правда?
— Тебя это не касается.
— Это для меня показуха, да?
Я чуть не задохнулась от такой наглости и цинизма.
— Славочка, дорогой. Вдруг ты не знал, эта планета не вертится вокруг тебя. Все, что было у меня к тебе уже давно прошло. Единственное, что нас связывает — это деньги, которые ты мне должен. Кстати, как продвигается продажа квартиры?
— Покупатель уже найден. В конце недели, все хорошо, должны оформить документы… — Вот, — я встала на ноги. — С этого-то и надо было начинать, Слава. Надеюсь, в скором времени этот вопрос будет решен.
— Кстати, вдруг ты не заметила, я апелляцию-то не подавал. Хотя мог бы.
— Так подал бы, Слава. Нечего было расстраивать Инессу тем, что она поимеет с тебя меньше денег, чем могла бы.
Сказав это, я сделала пару шагов, обходя мужчину. А он вдруг удержал за руку.
— Ты плохо притворяешься, что тебе плевать на меня, Женя, — сказал он. — Очень и очень плохо.
Я выдернула руку.
— Думай как хочешь, — сказала я и ушла в дом.
Роман
— Роман, учтите пожалуйста, что я согласился выписать вас, так сказать, в качестве очень большого аванса, — назидательно говорил Павел Сергеевич.
— Вы же сами сказали, что я здоров, — нетерпеливо отозвался Яшин. — Да и восемнадцать дней уже здесь валяюсь. Куда дольше-то?
— Я сказал, что если все так пойдет и дальше, то вы сможете жить жизнью абсолютно здорового человека, — поправил хирург. — А для этого вы должны беречь себя, больше отдыхать. Делать гимнастику…
— Да помню, помню, — перебил парень, — Павел Сергеевич, спасибо вам большое. Спасибо за мою жизнь.
- “Спасибо” — это ни о чем, молодой человек. Не испаскудьте мне всю работу, пожалуйста.
— Обещаю, — сказал Яшин.
Они пожали друг-другу руки и Яшин с сумкой в руках двинулся на улицу. На ногах он держался еще не слишком уверенно, но не обращал на это внимание. Хватит уже! Он не инвалид. Нечего с ним носиться…
Вспомнилась Женя. От тоски по ней аж ломало. Включившись в работу, она приезжала не каждый день, да и он сам…. Делал все, чтоб она как можно меньше наблюдала его в состоянии немощной развалины. И так уже…
Но, в первые дни он так сильно подыхал без нее, что потом не мог набыться. Надышаться. Насмотреться.
Ну, ничего. До конца недели разгребет деловые вопросы, а потом увезет Женьку на море. Классный отель на берегу, теплое море, вкусные морепродукты, шикарные виды… Тур он уже выбрал и оплатил.
На улице ждал Витя, вызвавшийся покатать его по делам. Хоть Яшин и не собирался и дальше валяться в кровати и жалеть себя, идиотом он не был и помощь друга принял. И в общем собирался не тупить и делать все, что сказал врач.
Он хотел жить. Он хотел быть с Женей. Дать ей все, чего она захочет и даже больше. сделать ее счастливой.
— Привет! — они обменялись рукопожатием. — Уверен, что не надо еще парочку деньков поваляться? Все ж там врачи, а уж сестрички… М-м-м, пальчики оближешь.
— Хочешь, могу тебе “санаторий” организовать? — рыкнул Яшин.
— Ах, ну да. Ты ж не такой и у тебя Женька. О чем это я, — рассмеялся друг. — Ладно, давай ехать, время.
Обмениваясь новостями по работе и подначками, друзья прикатили в участок. Там Яшин пообщался со следователем, уточнил и дополнил свои показания и сделал еще парочку бюрократических финтов. Дальше — встреча с адвокатом Полины. С предками ее он общаться наотрез отказался. Он все понимал — материнские и отцовские чувства, его поступок по отношению к ней и так далее. Но все это не отменяло случившегося. Если бы Рома чуть опоздал, то на его месте могла оказаться Женя. В лучшем случае — на его. В худшем… Да и в целом то, что пережила она, его мама… Он сам в конце-концов. Вдобавок Яшин был адвокатом и одним из тех, что чтили закон. А потому все будет именно так — по закону. И точка.
После адвоката уже собственная контора. Маленький сабантуй в честь его возвращения без спиртного, а потом бумаги и созвоны. В числе деловых еще и личные. В доставку цветов и в службу кейтеринга. Уточнить все ли на мази. А то знает он их всех.
Усталость брала свое, рана ныла так, что обезбол как мертвому припарки. А потому Яшин решил раньше уехать из офиса чтоб пару часов поспать дома. Сожрать обезбол помощнее и поспать.
Витя подвез. Даже до квартиры с ним прошелся, как встревоженная наседка, но Яшин был за это благодарен. Ведь рана разболелась так, что возникло ощущение, будто по грудной клетке взад и вперед ездит асфальтный каток. Кружилась голова и подгибались колени. Даже мысль возникла — может док был прав, когда уговаривал его еще полежать в больнице. Но потом он вспоминал вторник и Женину поездку на похороны. Вроде бы ничего особенного и необычного. Это часть ее семьи, как ни крути. Нормально поехать на похороны родственника пусть и дальнего. И все-таки там был этот Свечкоренко. И на сообщения она отвечала не сразу. И в принципе больше не настаивала на частых поездках к нему в больницу. Кто знает, о чем они там говорили… И кто знает, не являются ли Женины чувства лишь симптомом пережитого кошмара и благодарности ему за спасение своей жизни?
Проглотив обезболивающее, Яшин не раздеваясь, улегся на диван. До кровати понял, что уже просто-напросто может не дойти. Поставил будильник тыкая начавшими дрожать пальцами в дисплей смартфона.
Ненависть к себе даже боль затмила или может это уже начинала действовать таблетка.
Он был слабаком в школе, да. Но больше не будет. И сделает так, чтоб Женя забыла этого ублюдка и была только его. В лепешку разобьется, но сделает.
Эта мысль его успокоила и парень медленно уплыл в долгожданный и столь необходимый чтоб вечером быть в форме сон.
Евгения
Я считала часы до конца рабочего дня. Не помню, когда такое было и было ли в принципе. Ужасно скучала по Роме и хотела его увидеть. Твердо решила высказать ему все, что думаю об этой его гордости и принципах. Вот прям сразу после работы поеду и все ему скажу…
