минут, — смеётся и трет губы, — успеем? Как тебе быстрый секс? Или подождем ночи?
— Не хочу ждать. Показывай спальню. Я ведь так и не была в святая святых.
Когда идём, взявшись за руки, прочь из кухни, сталкиваемся с Мариной Александровной.
— Уже почти все готово, Артур Данилович. Когда накрывать?
— Отлично, пусть Полина вам поможет, я ей скажу. Минут через двадцать я буду готов. Приму душ, переоденусь.
— Прекрасно.
Артур ведёт меня дальше, я уверенно держу его за руку.
— Дочь, нужна помощь Марине Александровне. Я в душ и за стол.
Дина и Тим уже играют в карты, Полина, как я понимаю, уже вылетела.
— Конечно, папуль, не переживайте. Давай, Ди, выиграй у этого зазнайки!
Здесь, в гостиной, своя жаришка, и Полина прекрасно развлекает брата с невестой.
— Иди вперёд, моя спальня вторая слева, изучай. А я в душ, быстро. Мог предложить раздеваться, но ты и в этом платье почти доступная, только руку протяни. Трусики на тебе?
— С чего бы, я же всего-то ехала тебя соблазнять, — хмыкаю, стрельнув в него взглядом.
Больше его не задерживаю и иду туда, куда он сказал. В его спальню.
Комната отличается от той, что я видела в их загородном особняке. Там спальня светлая, легкая и воздушная, здесь напротив классическая. Массив дерева, коричневая цветовая гамма, плед цвета мокрого асфальта. На комоде фотографии в рамках. Подхожу ближе, чтоб рассмотреть их.
Первая, кого вижу, маленькая Полюшка на утреннике в саду. Затем Тим на озере с большой рыбой и широченной улыбкой. Рядом старое фото, где Артур в возрасте Тима что ли. Рядом с ним красивая женщина, у которой на руках сидит маленький Тима. Артур смотрит на нее влюбленными глазами.
Я не знаю сколько стояла, рассматривая, но очнулась только когда услышала его шаги, а затем почувствовала руки на бедрах. Подалась назад, попав в его объятия, прижалась к его горячей влажной коже.
— Вы были красивой парой.
— Я знаю. Это словно в прошлой жизни, — он говорит это как-то сбивчиво, и тут же чувствую, что сильнее сжимает мои бедра.
Рука скользит к его телу — полностью обнажен. Дыхание сбивается, когда чувствую, как наливается его желание, а мужские пальцы проникают под платье.
— В верхнем ящике презерватив, — шепчет на ухо, не прекращая гладить мои влажные половые губы.
Я не спешу открывать ящик. Наслаждаюсь его прикосновениями, много мне не надо, он слишком хорошо знает мое тело и легко получает мой оргазм.
— Что, если бы я сказала тебе, что не хочу, чтоб ты использовал презерватив, Артур? — спросила, едва собралась с дыханием.
Медленно повернулась к нему и заглянула к нему в глаза.
Кажется, жить в моменте зашло слишком далеко.
— Это тебя накрывает на волне новостей о детях?
Артур отрывается от меня и опускается на край кровати.
— Я не знаю, — говорю как есть. — Просто подумала, что хочу этого.
— Прости, давай поговорим об этом не сейчас.
Артур поднимается и идёт к шкафу, чтобы отыскать домашнюю одежду.
Я провожаю его взглядом и ничего не говорю. Секс, видимо, отменился. Делаю медленный вдох и выдох. Сама виновата. Все надо делать вовремя.
Вовремя. Хм…
Я упрямо закусила губу, а затем сделала уверенный шаг вперед. Открыла комод, достала презерватив, закрыла и подошла к стоящему спиной ко мне Артуру. Обняла его со спины, нащупала свою любовь. Солдат сломлен, но не пал. Я обхватила его пальцами и сделала несколько движений кистью, меняя темп.
Развернула мужчину к себе, сразу потянулась с поцелуем, таким, как он любит, подушечки пальцев тоже пустила в ход, скользнув по груди и ниже.
Когда оторвалась от его губ, показала ему презерватив.
На твоих условиях. Только не отшивай меня, любовь моя.
— Я хочу тебя, — повторила вслух лишь это.
Он до этих слов в кулаке крепко сжимал футболку, а потом его пальцы разжались, и она полетела к нашим ногам.
Жадно хватает огромной ладонью мой затылок, огненно целует с безумной страстью и подхватывает меня на руки.
— Хочу больше, всегда.
Он бросает меня на кровать, ручищами переворачивает на живот и притягивает мои бедра к своему паху. Слышу звук надеваемого презерватива, усмехаюсь и провожу пальцами по клитору.
Артур брал меня очень жёстко, такие акции бывают редко, но в этот раз я чувствовала всю его боль и отчаяние. Он был жадным и неутомимым. И пока несколько раз я не кончила под его напором, он не сдался.
Лежу на животе, поджимаю ноги к груди и пытаюсь прийти в себя. А он уверенно снимает презерватив и улыбается.
— Послушная девочка, тебе понравилось?
— По моим искусанным губам все поймут, что мне понравилось, — отвечаю смущенно, потому что чтобы не кричать и не стонать, ведь мы не одни, я избрала глупую стратегию кусать губы. И теперь чувствую, как они опухли. — А тебе? — спрашиваю, присев на кровати. — Понравилось мое послушание?
— Черт, не сейчас… эти разговоры не сейчас, — улыбается, но жадно изучает мои губы, — потому что я должен отвести тебя на ужин и уделить время детям.
А я опять пытаюсь его украсть. У меня, видимо, какие-то беды с головой. Его сын с подружкой только что объявили о беременности, и я такая: плевать на ужин, лучше сделай мне ребенка. Мне нужно к врачу, наверное, походить, и разобраться, откуда растут ноги у этого собственнического отношения и попыток тянуть одеяло на себя. Хотя… ответ ясен. Недолюбленная в детстве девочка внутри проснулась и решила устанавливать свои правила, похоже. Как неуместно.
— Я заскочу в ванную и быстро приведу себя в порядок, если это возможно, — хмыкнула, поднимаясь на ноги. — Собирайся.
Артур вместе со мной вошёл в ванную, довольно быстро привел себя в порядок и, поцеловав мое плечо, испарился.
Когда я вышла, он был в бордовой футболке-поло, лёгких белых шортах и мокасинах.
— Готова к необычному вечеру?
— Да, — киваю, и мы спускаемся назад вниз.
Ужин проходит в дружественной атмосфере. Их домработница прекрасно готовит, все блюда вкусные. Наевшись и отметив бутылкой вина новости о пополнении мы переместились в гостиную для того, чтоб попытать счастья в настолках. И Тим вдруг привлек ко мне всеобщее внимание.
— Пап, мог бы и выделить уже своей даме что-нибудь из своей одежды, ей же не удобно будет в этом платье сидеть. Семен, хочешь, майку тебе принесу?
— Женщина в любой обстановке должна быть красивой, сомневаюсь, что твоя пошлая майка будет ей к лицу, — размеренно отвечает сыну Артур и трет подбородок, хотя глаза уже вспыхивают.
— У меня есть кое-что из одежды, она
