Открылась дверь. Дина продолжала лежать, сдерживая дыхание и бездумно рассматривая мужскую обувь по другую сторону кровати. Раздалось какое-то ритмичное гудение. Судя по торопливому шороху, мужчина, стоявший над Тимуром, включил телефон:
— Да. Все нормально. Выезжаем завтра. Состояние стабильное. Конечно, отзвонюсь.
Когда разговор закончился, воцарилась тишина. Дина закрыла глаза, стараясь слиться с темнотой.
— Ну что, парень, хреновы твои дела… — кровать скрипнула под весом мужского тела. — И, к сожалению, будут еще хуже. Но знаешь, вполне возможно, что ты сможешь дожить до глубокой старости. Главное, оставайся таким, каким стал. Определим тебя в хорошую больничку — на психиатрическое отделение для богатых и знаменитых. Станешь как сыр в масле кататься, и все у тебя будет замечтательно! Но ты, правда, об этом не узнаешь.
Вновь гудение, скрип кровати.
— Да, Евгений, слушаю вас. — Шаги в сторону двери, полоска света, прорезавшая ночной сумрак.
Дина перевернулась на спину, посмотрела на руку Тимура и дотронулась до его пальцев:
— Я тебя не отдам.
Мысли путались в голове, словно заигранный котом клубок шерсти. «Завтра, завтра…» Судя по тому, что «дядя» Тимура допоздна ошивался в больнице, отъезд мог состояться в любую минуту после полуночи. Если в течение короткого времени парню сделают еще пару-тройку определенных уколов, то диагноз «психогенный ступор» ему обеспечен до конца жизни. И о чем тогда говорить? Тимур не то что Дину, сам себя не вспомнит…
Вот тебе и благополучный мажор. Воистину, там, где замешаны большие деньги, сантиментов не существует. Дина, разумеется, знала, что подобные истории случаются сплошь и рядом, но сталкиваться лицом к лицу с таким цинизмом ей еще не приходилось. Не то чтобы она оправдывала собственных родителей в желании заиметь богатого зятя — в конце концов, не сядь она в машину Самойлова, ничего бы не случилось.
Дина едва не зашипела в голос — надо же, опять эта убийственная фраза едва не соскочила с языка. «Сама виновата!» — как часто ее произносят не только окружающие, но даже те, кто сам попал в неоднозначную ситуацию.
Вздохнув, Дина в очередной раз призналась себе, что не заявила на Игоря только из-за родителей. Попросту испугалась за них, не думая о себе. Правда, счастливее от этого никто не стал, и прежде всего, она сама. Все это время ее терзало чувство несправедливости и неприятия. Выводы сделаны, и Рубикон перейден. Теперь она была решительно настроена жить по жестким принципам и больше не изменять себе. Но сейчас дело касалось человека, о котором она знала все и ничего. И который мог вообще не принять всерьез ее появление. Возможно, она не права и делает ошибку, но…
— Как только ты очухаешься, мы вернемся к тому, с чего начали, — тихо проговорила она, поднимаясь на четвереньки, а затем вставая на ноги. — Но даже не думай, что я прощу твои приставания…
Взгляд упал на лицо Тимура, и Дине показалось, что он улыбнулся. Скорее всего, это была лишь тень — Ардашев все так же неподвижно лежал на кровати, и только веки его чуть подрагивали, будто он видел красочный сон.
— Или прощу… — она склонилась над ним, и ее волосы, скользнув по плечам, словно темные шторы, закрыли их обеих сторон. — Я хочу сделать это уже очень давно. Только не превратись обратно в лягушку, ладно?
Дина прижалась губами к его губам, и тут же словно провалилась в глубокий горячий омут. Сначала опалило кожу лица, а затем дрожь прошила тело, когда Дина почувствовала сомкнувшиеся на своей спине руки.
На выдохе попробовала отстраниться, чтобы убедиться в том, что ей все это не привиделось. Но Тимур не дал ей сделать этого — прижав к себе и положив ладонь на ее затылок, впился в губы, будто ждал этого поцелуя целую вечность. Когда его пальцы чуть стянули волосы Дины, она совсем потеряла контроль. Всхлипнув, обняла Тимура за плечи, прижимаясь все сильнее, не замечая ничего вокруг. Даже услышав скрип двери, не смогла прервать объятия, совершенно растворившись в собственных ощущениях.
— Ах!
Дина скосила глаза и увидела чью-то фигуру в белом халате.
— Силантьева… ну ты… вы даете… — Зоя ошарашенно смотрела на то, что происходило на больничной кровати, опустив руки с пачкой документов. Сглотнув, она помотала головой и, обернувшись в сторону коридора, быстро прикрыла за собой дверь.
— Зоя, милая, помоги… — прошептала Дина.
Тимур с трудом фокусировал взгляд, но, вцепившись в плечи Дины, не желал отпускать ее.
— Мне свет включить надо, — так же шепотом ответила медсестра. — Охранник рядом…
Дина провела по припухшим губам и кивнула. Взяв Тимура за запястья, отвела его руки, встретившись с зовущим взглядом темных глаз.
— Что вы ему колете? — нервно спросила, не удержавшись.
— Лично я ничего. Может, распоряжение завотделением? — Зоя включила ночной свет над кроватью, и в ту же минуту со стороны двери раздался голос.
— Все в порядке?
— Да, все бумаги по выписке я положила здесь.
— Отвлеки его! — одними губами прошептала Дина.
Зоя сделала круглые глаза и покрутила пальцем у виска. Сложив ладони в молитвенном жесте, Дина жалобно посмотрела на Зою.
— Прощайтесь, только быстро! Я уже закончила, так что… — медсестра передернула плечами. — Ладно… — Зоя быстро вышла. — Ну вот, теперь мы с вами больше не увидимся, Олег. Не хотите проводить меня до выхода?
«Олег?» — Дина закатила глаза, затем похлопала Тимура по колену.
— Очнулся? Как себя чувствуешь?
Парень окинул сонным взглядом палату:
— Ну… Вы всех пациентов целуете?
Дина вздрогнула и ошалело посмотрела на Тимура: «Не помнит?!». Через мгновение пришла в себя и сдернула тонкое больничное одеяло.
— Нам нужно срочно уходить. За тобой приехал дядя. Но, мне кажется, до Москвы ты доедешь уже… как бы это сказать… кабачком?
— Ненавижу кабачки… — Тимур спустил ноги и с хрустом потянулся. — Давно лежу?
— Мне кажется, тебя должно беспокоить другое… — Дина быстро подошла к двери и выглянула в щелку. Зоя и охранник стояли в конце коридора. Медсестра отчаянно улыбалась и, заметив Дину, положила руки парню на плечи.
— Не могу думать ни о чем другом, кроме как о твоем поцелуе, — раздалось над ухом Дины, и в следующую минуту Тимур стал сползать по стенке.
— Эй, — она успела прихватить его за талию и удержать, — стоять и не падать! Уходим!
Последнее, что Дина увидела, были выпученные глаза Зои. В сторону грузового лифта Тимур бежал сам, хоть и опираясь на плечо Дины.
Вслед за скрежетанием дверей над головой зажглись лампы. Холодный свет обволакивал и, казалось, делал расстояние между Диной и Тимуром еще больше. Они стояли, прижавшись спинами к противоположным стенам и молча рассматривая друг друга.
— Тебя будут искать, — Дина заговорила первой. Она отвела глаза, не в силах выдержать его пристального взгляда. Губы еще помнили поцелуй, но сердце уже болезненно сжималось, страшась того, что может последовать дальше.
— Возможно, — кивнув, хрипло ответил Тимур. Что-то промелькнуло в его глазах — грусть? Сожаление?
— Я сделаю все что нужно. Но для этого должна знать, как правильно поступить… — Голос Дины оборвался. Она никак не могла понять, как выстроить их разговор, и готов ли вообще к нему Тимур.
Внезапно за пару шагов он преодолел расстояние между ними и, уперев руки по обе стороны, наклонился, чтобы увидеть ее лицо. Расширенные зрачки прожигали насквозь, ноздри трепетали, вдыхая ее запах. Если бы Дина не видела, что он еле стоит на ногах, то подумала бы, что Тимур и не был под действием медицинских препаратов.
— Что ты знаешь обо мне? — спросил он странным голосом, от которого у Дины все похолодело внутри.
Лифт остановился. Она протянула руку, чтобы нажать кнопку, но Тимур перехватил ее, с силой сжав в горячей ладони тонкие пальцы.
