Поэтому я укрыл её одеялом, на себя натянул шорты и майку и отправился на пробежку по территории.
В эту ночь я проспал, дай бог, часа четыре, но тело было наполнено звенящей энергией — я чувствовал, что могу сдвинуть горы. Бежалось легко, я почти летел, на автомате отдавая честь встречным охранникам. Намотав таким образом пять километров, я завернул к турнику, а после 50 подтягиваний в одном подходе, скинув только майку и кроссовки, с наслаждением нырнул в пруд. Холодная вода приятно покалывала разогретое тело. Я чувствовал себя как никогда живым и сильным. Мне казалось, что вот оно наконец — моё долго и счастливо. Я нашёл свою любовь, и теперь мы всегда будем вместе.
Ника встала через пару часов — за это время я успел выбрать наряд для свидания и переделать множество организационных дел. Сразу после завтрака мы сели… в вертолёт. Трястись по просёлочным дорогам пришлось бы несколько часов — они съели бы добрую половину нашего дня-свидания. Ника пришла в полнейший восторг при виде вызванной мной железной птицы.
— Я никогда не летала на вертолётах, но всегда мечтала побывать на месте экстремальных репортёров! — воскликнула она.
Правда, когда мы начали набирать высоту, девушка уже не выглядела такой бесстрашной, да и дикий шум немало поубавил в ней энтузиазма, но всё равно моя птичка держалась молодцом. Старалась не подавать виду и не просила высадить её на ближайшей полянке.
— Зато теперь я точно знаю, что лазить с МЧСовцами по ЧСам — это не моё, — с облегчением поведала Ника, когда через сорок минут мы приземлились на площадку недалеко от границы города. — Назад так же полетим?
Я улыбнулся:
— Как хочешь, я ещё не заказывал. Можем вернуться с Виталиком на машине.
— Да, так пожалуй, будет лучше, — поёжилась она.
Благодаря сверхскоростному перемещению из пункта А в пункт Б, мы с Никой попали на самый первый сеанс в… планетарий. О том, что она выбрала такое необычное место для
нашего первого совместного выхода в свет, я узнал уже на пороге учреждения со старой белой остеклённой дверью и новой красной табличкой на ней.
— Это оригинально! — восхитился я. — Когда ты сказала: "посмотрим", — я подумал, речь о кино или театре.
— Ну, тут тоже будет фильм, только полнокупольный. "Тайны Вселенной" называется.
— И всё-таки это необычно.
— Мы с тобой необычная пара. И не забывай, что и я, и ты — выходцы из интеллигентной среды. Не станем же мы позорить отцов походом на каких-нибудь "Мстителей" Марвел.
Я полностью поддержал свою девушку в её стремлении совмещать приятное с полезным: мне и самому претит пустопорожнее времяпрепровождение.
Внутри оказалось очень красиво и интересно: круглое помещение с большой колонной посередине, подсвеченные модели планет солнечной системы, космические панно по стенам. Мы с Никой внимательно осмотрели всё, не размыкая рук, а потом вошли в зал с куполом. Фильм, который там демонстрировался, содержал не так много новой для меня информации, но был настолько зрелищным и впечатляющим, что я нисколько не пожалел потраченного на него времени.
— Во вселенной есть что-то сакральное, — поделилась своими мыслями Ника. — Трудно даже вместить в голову саму идею о её бесконечности, а сколько же там тайн, которые мы никогда не сможем разгадать!
— Почему ты так уверена, что никогда?
— Ну как же? Мы ведь внутри сферы Хаббла, и в другую попасть не можем ни мы сами, ни даже какие-нибудь наши приборы…
Я притянул её к себе и ткнулся улыбкой ей в висок.
— Ты такая умная! Это меня возбуждает..!
Ника тут же надула губки и толкнула меня в плечо:
— Я тебе о вечности, а ты…
— Дикарь! Неандерталец, троглодит, — подсказал я, с удовольствием наблюдая, как улыбка, спрятанная в глазах, растекается по лицу девушки. — Малыш, я уверен, скорость света — очередной надуманный человеческим умом барьер, который мы обязательно рано или поздно перепрыгнем, если, конечно, не перестреляем друг друга за нефть, алмазы или золото. Это же просто видимое излучение. Надо взять другое, более быстрое, и заглянуть им за пределы Хаббла, а потом спроецировать на экран.
Ника улыбнулась ещё шире и обвила руками мою шею в порыве экстаза.
— Ну что, — пробормотал я довольно, — теперь я тоже тебя возбуждаю?
Она фыркнула:
— Тим! — и снова оттолкнулась, но я-то знал, что да.
В своё время пришлось поизучать немало литературы о женской и мужской привлекательности: нужно же как-то было налаживать личную жизнь на большой земле, а моё умение загнать оленя с голыми руками здесь никого не впечатляло. Так я и узнал, что женщин в первую очередь интересует социальный статус мужчины, во вторую — ум и характер. Внешность на последнем месте. У сильной половины всё с точностью до наоборот, но интеллект и доброта так же уверенно держат серебро на пьедестале достоинств. Вот почему и слабую, и сильную половину человечества возбуждают проявления острого ума: эрудиция, логика, чувство юмора… Это ведь ключевые параметры в выборе генетического материала для будущего потомства!
После планетария мы с Никой отправились пообедать в кафе. Я заказал себе рёбрышки BBQ с картошкой по-деревенски, овощной салат и травяной чай. Моя девушка выбрала салат из утки с апельсинами, штрудель с вишней и латте.
Мы долго сидели там, никуда не торопясь, болтая о том о сём, вспоминая детство и делясь впечатлениями от просмотренного купольного фильма.
— А правда, что ты на завтрак ешь конину? — неожиданно поинтересовалась Ника, глядя, как я с аппетитом поглощаю мясо с рёбрышек.
— Лиза сдала? — нахмурился я, но без гнева.
— Угу. Она мне и про индейку рассказала. В гранатовом соке.
— Саботажница! Если бы не влюбился в тебя, назначил бы ей взыскание…
— Может, она просто переживает за твою личную жизнь, на пару с батюшкой.
Странно, Лиза никогда не выражала неприятия к Саран, но, возможно, та ей действительно не по душе: всё-таки уж слишком экзотична.
— Так что с кониной?
— Ну, ем иногда.
— И тебе не жалко лошадку?!
— А тебе не жалко утку? И свинку, и коровку… что за ханжество, Ник?
— Но ведь лошади — они же… как люди.
— Уверен, если завести корову, проводить с ней много времени и разговаривать — она тоже покажется тебе родной.
Ника покачала головой:
— Всё-таки человек — самое жестокое существо на свете!
— Да чем мы хуже волков? Или тигров?
— Тем, что волки не дружат с лошадьми. В принципе. А мы поделили их на тех, кого надо любить, и тех, кого можно покоптить и съесть. Следуя абсолютно неясной логике.
— Это закон мироздания. Люди же тоже не знают, по какому принципу кого-то из них возводят на пьедестал, а кого-то пускают в расход в расцвете лет.
— Как у тебя всё просто! Или закон природы, или тайна веков**!
— А ты чего добиваешься своими умственными блужданиями?
— Хочу понять, за что мы тут все страдаем.
— Тебе от этого станет легче?
— Да! Ну, то есть, нет. Но я всё равно хочу.
— На такой вопрос есть только один правильный ответ: иди покрась забор.
— Какой забор?
— Любой, который нуждается в покраске. Единственное, что нам подвластно — сделать мир чуть лучше, чем он был до нас. А мировую справедливость и загадки природы оставить на совести того, кому они подвластны.
— Но мы ведь можем не убивать лошадей!
— Конкретно ты — не убивай.
— А ты не ешь!
— Я чувствую потребность в этом.
— Какую?!
Меня уже начал слегка утомлять этот бессмысленный диалог. Это, конечно, здорово, что Нику занимают проблемы гуманизма, а не лента в инстаграм, но подобные разговоры кажутся мне переливанием из пустого в порожнее. Мой ум, наверное, непроизвольно стал искать повод отвлечься и незамедлительно нашёл: среди посетителей я вдруг заметил странного паренька. Он показался мне смутно и тревожно знакомым, а пока я пытался вспомнить, где встречал его в прошлый раз, он поднял телефон и сделал фотографию, на которую явно попали мы с Никой. Почти в ту же секунду я понял, что видел его в планетарии, и, не говоря ни слова, мгновенно сорвался с места, чтобы схватить соглядатая.
