— Нет, — головой верчу испуганно.
— А если не хочешь, то и делай, как я сказал и как он скажет, поняла? — он придавил меня к себе.
И я даже почувствовала, где что у него находится. И пистолет, и все что у мужчин ниже пояса. И что — то там подозрительно твёрдо. Как бы ещё и в трусы не начал лезть.
Сильнее стала выкручиваться. А он держит крепко. Ну, все думаю, какой — то дом проклятый. Какого чёрта я здесь делаю, нужно отсюда поскорее сваливать. Бежать, как только этот отпустит.
— Ты меня поняла дэвачка?
— Угу, угу, — киваю.
Дай только вырваться, как заору, сразу все сбегутся.
— Маладэц сладенькая.
Слышу, как он воздух втягивает, нюхает что ли? И снова грудь схватил, помял одним движением и отпустил резко. И всё, тишина. Рядом не чувствую никого.
Я стою ошарашенная и перепуганная, развернулась, чтобы оттолкнуть, а сзади никого нет.
Стою одна, в полутемной комнате. И тут дверь открывается, заглядывает Марат.
— Вот она! А мы тебя по всему дому ищем.
За ним несколько человек. Все стоят и на меня, как на дуру смотрят. Марат вошел, щёлкнул выключателем.
Оборачиваюсь комната вообще пустая. Шкаф большой, я к шкафу, открыла — нет никого.
— Ты чего ищешь? — Прохор за Маратом вошел.
— Тут кто — то был, — говорю и руками на всё пространство комнаты показываю.
Они переглянулись.
— Кто?
— А я откуда знаю. Тот, который в квартире тогда…
Марат быстро вошёл, осмотрелся. Но смотреть негде, шкаф, диванчик, тумбы. Всё.
Спрятаться негде.
* * *
Стоит моя девочка посреди комнаты. Дрожащая, испуганная. И такая мать его сексуальная. Она в любом виде действует на меня, как красная тряпка на быка. А в испуганном и дрожащем так тем более. Моя маленькая жертвочка.
Дверь открыл, только глянул и забыл обо всем. Эта девка делает из меня тупого бандерлога. Только вижу ее, сразу хочу. И чем дальше, тем больше. Тем сильнее её на меня влияние.
За секунду выветрились из головы все наши бандитские планы. Мозг отключился без шансов быть включенным. Зомбированный и сегодня неудовлетворённый, от всех ночных переживаний и недосыпания, стою и смотрю на мою дюймовку. И ёпт, какого хера, прямо при всех мечтаю и представляю свой член у неё… где же у неё мой член, дайте подумать. Да везде мать её… везде!
И только когда Прохор подошёл и многозначительно повернул два раза по кругу своими глазными яблоками, прямо перед моей отупевшей рожей, мыслительный процесс мой снова, хоть с трудом, но заработал.
Комнату вроде осмотрел. Заметил, не только мне одному кажется, что малышку какая — то шиза пробивает, причём уже второй раз. Всё какого — то злодея видит, призрачного.
Если тогда я ей поверил, то сейчас, в закрытой комнате, чего — то не очень.
Повернулся, все на меня смотрят, в ожидании. Типа — Спасай нас Марат. Обрисуй крошке ее задачу и кидаем малую в логово к тиграм, не жалея.
Но мне чё — то совсем её туда совать не очень хочется. Чуйка у меня плохая. Дианку там обязательно кто — то трахнет, а я этого допустить никак не могу. Трахать мою малую могу только я.
Что же придумать, чтобы план этот не осуществить.
— Диана понимаешь, — начинаю издалека, — тут такое дело у нас к тебе…
Хреново конечно, не хочу, а как бы надо. Лучше, наверное, чтобы меня бабой нарядили… или не лучше. Хрен его знает.
Меня и в бабьем наряде, каждая собака узнает.
Отодвигает меня короче Прохор и говорит:
— Ты должна будешь проникнуть к конкурентам и спасти отца Марата.
— Я согласна, — говорит Дина, и у нас у всех челюсти просто с клацаньем упали на пол.
— Ты что? — выхожу вперёд возмущённо. — Нет, я не позволю…
— Я сделаю, как скажете, — малая точно робот, губами шевелит.
Все переглянулись. Чё за херня.
Я встрепенулся, в благородном порыве, все — таки не пустить.
— Нет все, я отменяю!
— Я пойду туда, — сказала она, почти равная ангелу, который говорит — я спасу вас всех, а сам погибну.
— Я тебя не пускаю! — сопротивляюсь ее глупому ангельскому порыву.
— Успокойся, — она подошла и положила ладонь на мою щеку.
Вот это чё такое?
Я просто заткнулся и стою тупо, смотрю в ее прозрачные глаза.
Даже не на сиськи смотрю, а в глаза. Вот это чё за херня? Когда я в глаза девкам смотрел, а не на сиськи? Что — то со мной не так. Меняюсь.
За минуту снова долетают мысли, что это опасно, что девку мою трахает какой — то хер, а я ничем не смогу помочь. Или даже и помогать не придётся. Вдруг ей понравится с этим хером больше чем со мной.
Муки ада короче в голове.
— Все нормально Марат, не волнуйся. Я смогу. Я справлюсь.
— Справиться? Ты хоть понимаешь, что там вообще одни мужики? Типа как у нас тут, только там меня нет.
— Ну все, хватит, не спорь со мной. Я сказала иду, значит иду.
И она прошла мимо меня и один за другим за ней пошли мужики.
А я стою как идиот. Точно я — идиот.
* * *
— Что нужно делать? — поворачиваюсь и останавливаюсь в полуразрушенной гостиной. А парни и мужики все на меня с удивлением пялятся.
Охреневшие их взгляды подбадривают. Чувствую себя героиней, женщиной — кошкой, которая спасет город от злодеев.
Лица серьёзные. А меня как прошибло благородной целью всех этих бондюганов спасти. Не, на работе в бухгалтерии меня не прошибало чего — то, когда начальница отчётами в нос тыкала. Именно сейчас, когда на кону стоит чья — то жизнь, родилось желание стать героиней.
Сказать, что я осмелела
