что он для меня сделал.
Жаль Стасика. Он слишком мал, чтобы понять как сильно его любила мама. Которую он так и не узнает…
Надеюсь, Маша заменит малышу меня. Я знаю, она будет очень стараться. Как в свое время папа заменил мне родного отца. Уверена, мой сын ни в чем не будет нуждаться.
Единственное, чего у него никогда не будет, так это своей мамы. Той, которая до Луны и обратно любит его.
Больно осознавать чудовищную правду. Но она неотвратима.
Максим, в отличии от меня ты будешь жить. Я верю в это. Ведь ты спрятан за каркасом машины.
Я тебя не виню. Никогда не буду. Ты не виноват. Просто так судьба распорядилась.
Обстоятельства оказались сильней.
Визг шин, порыв ветра. Скрежет металл об металл, сильный толчок. Хлопок. Второй. Шипение. И… тишина.
Ожидаемого удара не случилось. Боли нет. Есть только шум и запах гари.
Открываю глаза, закрываю ладонью рот, чтобы не зайтись в громком плаче.
Максим… О, мой Максим!..
Перевёрнутая машина покорежена до неузнаваемости. Если бы я не знала кому она принадлежит, то никогда б не поверила, что Максу. Перед моими глазами просто груда металла.
Спасая меня от смертельного столкновения, Максим направил свой автомобиль в сторону припаркованных машин. Влетел во внедорожник. Ользовского закрутило и выбросило на противоположную сторону дороги. К парковке, что там была.
Пять разбитых чужих тачки. Машина Макса вверх пузом. Никакого движения, подтверждающего жизнь, там нет.
Нет-нет-нет! Я отказываюсь верить в их смерть! Парни должны быть живы!
Со всех ног бросаюсь вперёд. Молот, Ванька и папа бегут с противоположной стороны. Максу и Яру помощь нужна. Срочно!
Папа подлетает первым, открывает дверь, ругается. Его лицо суровеет. Прибегаю следом, хочу подойти.
— Уведите Миру отсюда! — рявкает отец. Ванька тут же принимается выполнять его просьбу.
Оттаскивает меня, своим телом закрывает обзор. Максим и Ярослав без сознания висят вниз головой. Это единственное, что смогла увидеть.
Из припаркованного седана вылетает мужчина, что был за рулём. Тот самый, чьи черты мне показались смутно знакомы.
— Давай Миру сюда! — обращается к Ваньке. Тот словно безвольную куклу подводит меня к мужчине.
Я нахожусь в полнейшем шоке. Ничего не соображаю. Единственное, что меня сейчас волнует, жив ли Максим.
— Отведи ее домой. Сдай в руки Маши, — водитель Ольховского-старшего показывает в сторону подъезда. — Затем возмущайся сюда. Мы будем ждать.
— Хорошо, — кивает Ванька утягивая меня за собой.
Я не хочу уходить. Упираюсь. На разве кто станет меня слушать? Я помеха для одних и мишень для другого. Та, из-за которой все это произошло.
Ваня отводит меня домой, поднимает в квартиру, стучит в дверь. Ему открывает удивлённая Маша. Как и просили, Радько отдал меня из рук в руки.
Ужасное чувство. Отвратное. Никому не пожелаешь испытать подобное.
— Мир, ты как? — спрашивает Маша. А мне плохо настолько, что я не могу говорить.
Машу головой в разные стороны, кусаю губы, глотаю соленые слезы. Если с Максом что-то случилось, я себе не прощу.
Подхожу к окну, смотрю вниз. Подъехали все три экстренные службы.
Словно в замедленной съёмке вижу, как разрезают металл, как достают Яра и Макса, как медики начинают оказывать им первую помощь.
Полицейские задерживают Ольховского-старшего. При активном содействии моего отца и своего водителя Богдан Глебович садится в патрульную машину и покидает пределы видимости.
Плевать на него! А вот на парней не плевать.
Безотрывно наблюдаю за тем, что происходит во дворе. Одна бригада столпилась рядом с Максимом. Другая над Ярославом. Папа, Ванька и Молот просто стоят рядом. Издалека лиц не разглядеть.
Сердце разрывается на части. Душа болит. Парней перекладывают на каталки, загружают в кареты "Скорой помощи" и включив звуковой сигнал и проблесковый маячок, увозят.
Плачу. Сил держаться уже не осталось. Сползаю вниз по стене, закрываю руками лицо и плачу. Навзрыд.
Детские ручки гладят меня по голове. Неуклюжие, но такие нужные мне сейчас движения. Сочувствие сына перекрывает совершенно все, что есть.
— Мамоська, не плакай. Не нада, — говорит сын. — Я тя лублу, — обнимает. Я прижимаю его как можно ближе к себе, целую в щеку, улыбаюсь сквозь соленые слезы.
— Я тоже очень сильно люблю тебя, малыш!
Открывается дверь. На пороге стоит мой папа. Но он не один. Рядом с ним находится тот мужчина, что был за рулём у Ольховского.
Встречаемся взглядом. В глазах незнакомца нежность и… вселенская боль.
— Пап, кто это? — показываю на стоящего рядом с ним мужчину. — Зачем его в квартиру привел? Он же работает на Ольховского.
— Не работает, — заверяет. — Он там был по другой причине.
— По какой? — продолжаю атаковывать вопросами.
— Из-за тебя, — отвечает папа.
— В смысле из-за меня? — хмурюсь.
— Тебе грозила опасность, — снова он говорит спокойно. Баринова хоть что-то спасибо вывести из себя?
— Это один из твоих охранников? — уточняю. Он мне покоя не даёт
— Нет, — ухмыляется. Мужчины Перекидываются многозначительными взглядами
— Так кто он? — не унимаюсь.
— Твой отец.
_______
Все) Выложила все, что есть) Теперь буду выкладывать по мере выхода новых прод)
Напонимаю! С 10.06 книга станет платной!
Приходите читать историю Молота) "Мой сводный Б.Е.С." Книге очень нужна ваша поддержка! Иначе я не смогу на ней открыть подписку и снова придется оставлять ознакомительный фрагмент((А не хочется.
Глава 49. Мира
— Не смешно, — отрезаю. — Мой родной отец погиб много лет назад. Ты сам рассказывал.
— Он ошибся, — произносит мужчина. — Меня спасли.
— И поэтому ты вернулся спустя почти двадцать лет? — усмехаюсь. Меня начинает пробивать на истерический смех. Переживаний на меня свалилось слишком много.
— Мира! — строго произносит папа. Осаживает. Прикусываю язык. — Прекрати. Сначала выслушай, а потом суди.
— Мои нервы не выдержат ещё одного потрясения, — говорю Баринову
