Внезапно пальцы Николо замерли, затем скользнули к краю кожаной папки и ловким движением опытного картежника открыли ее. Быстро пролистав толстую пачку документов, Николо нашел то, что ему было нужно, и вынул из досье. Он аккуратно положил плотный лист бумаги сверху пачки и замер.
С цветной фотографии на него смотрела Дайана Макдауэл.
Она была необыкновенно красива. Белокурые волосы обрамляли совершенный овал лица. Даже Николо, имевший богатый жизненный опыт, ни разу не встречал женщин с подобными лицами. У Дайаны была матовая бледно-розовая кожа и темно-синие глаза. Нос классической формы – маленький и прямой, губы розовые, слегка припухшие, словно созданные для того, чтобы сводить с ума мужчин.
Ему-то это было хорошо известно. Николо много раз наслаждался сладостью этих губ, прекрасно знал, на что они были способны. И собирался очень скоро снова испробовать их трепетную нежность.
Природа наградила Николо неиссякаемым терпением, которое всегда помогало ему добиваться поставленной цели. А его ближайшей целью была Дайана. Николо настолько был уверен в себе и в своей победе, что спокойно отложил фотографию в сторону и на время забыл о ней, погрузившись в изучение документов, лежавших в папке.
Это были в основном счета, а также записки с требованием вернуть деньги, с угрозами лишить права пользования банковскими кредитами и выкупа заложенной недвижимости и, самое ужасное, длинный список неоплаченных долгов в казино – как старых, так и совсем свежих. Николо внимательно прочитывал каждую бумажку, занося ее содержание в свою феноменальную память, затем откладывал ее и принимался за следующую.
Переговорное устройство издало тихий мелодичный звон, и Николо нажал на клавишу.
– Да?
– Она спускается вниз, – сообщил Томазо. – Он играет по-крупному.
– Хорошо, – коротко сказал Николо и отключил связь.
Он быстро убрал бумаги в папку, снова положил ее в ящик и запер его на ключ. Встав из-за стола, Николо ловким движением поправил манжеты белоснежной сорочки так, чтобы они чуть выступали из-под рукавов светло-кремового пиджака, и пружинящей походкой покинул комнату.
Через минуту он присоединился к Томазо, который стоял у тонированного окна обзорной комнаты. Охранник кивком указал Николо на интересующий его объект. Высокий, худой, хорошо выглядевший для своего возраста и, как всегда, безупречно одетый, Пол Макдауэл играл большими фишками. Он был крайне возбужден, на его щеках горел лихорадочный румянец.
Николо хорошо знал это состояние, оно свидетельствовало о том, что человек теряет последние капли здравого смысла. Макдауэл плотно висел на крючке и был готов продать душу дьяволу.
Созрел, как выразился Томазо.
Николо, безошибочно чувствовавший время, перевел взгляд с обезумевшего аристократа на вход в казино как раз в тот момент, когда в дверях игрового зала появилась Дайана.
Он не видел ее семь долгих лет, но она практически не изменилась. Те же роскошные волосы, синие озера глаз, безупречная кожа, божественные губы – такие же сладкие на вкус, как и на вид. Даже ее высокая стройная фигура, облаченная в черное платье изысканного фасона, не потеряла девичьей упругости. Николо почувствовал, как его словно обдало жаром. Дайана была единственной женщиной, которая могла зажечь огонь в его крови.
У любого человека есть свои слабости, у Николо такой «слабостью» была Дайана. Рожденный вне брака, пария, он страстно желал завладеть этой женщиной, принадлежащей к высшему обществу и являвшейся образцом воспитания. Даже ее имя было особенным – божественная, божественно-прекрасная, богиня. Генеалогическое древо семьи Дайаны читалось как учебник истории, образование она получала исключительно в элитных заведениях, а величественный замок, с незапамятных времен принадлежащий семье Дайаны, был достоин особ королевской крови.
Словом, Макдауэлы имели все основания считать себя высшей кастой, и следовало представить веские аргументы, чтобы быть принятым в их круг. Даже сейчас, когда они, образно выражаясь, стояли на коленях, основным мерилом человека для них наверняка оставалось его происхождение и воспитание.
Николо отметил бледность Дайаны, от него не ускользнуло, с какой тревогой и волнением она осматривала игровой зал в поисках своего непутевого отца. Напряженная поза выдавала, что Дайана чувствует себя очень неудобно в этой обстановке. Николо помнил, что она не жаловала злачные заведения.
Но вот Дайана увидела за одним из столов знакомую фигуру отца, и ее прекрасное лицо исказила болезненная гримаса. Закусив нижнюю губу, она заставила себя двинуться в сторону стола. Николо, напряженно следивший за этой сценой со своего наблюдательного пункта, почувствовал, как его зубы тоже невольно сжались за плотно сомкнутыми губами. Дайана остановилась в двух шагах позади отца и сцепила руки на животе, как бы раздумывая, что ей делать дальше.
На самом деле ей хотелось схватить отца за шиворот и вытащить из этого проклятого зала. Николо знал, что пойти на этот шаг ей не позволяет воспитание. В высшем обществе не устраивают публичных сцен, даже если это диктуется острой необходимостью. Даже если вы знаете, что ваши финансы находятся в более чем плачевном состоянии и то, что делает ваш отец, можно смело назвать преступлением.
Выпало черное. Макдауэл проиграл. Это он делал с завидным постоянством с прошлого вечера. Когда он в отчаянии всплеснул руками, Дайана побледнела еще сильнее.
– Папа…
Николо физически ощутил ее неуверенность, когда она положила ладонь на рукав смокинга, пытаясь заставить отца прислушаться к голосу разума.
Бесполезно, как и предвидел Николо. Макдауэл, охваченный игровой лихорадкой, оставался глухим к внешнему миру. Быстродействующего лекарства от этой заразы не существует. Макдауэл был не в состоянии бросить игру сейчас, он продолжал бы играть, даже если бы ему пришлось снять с себя последнюю рубашку, и даже больше.
Вот этого «больше» и ждал Николо.
Дайана позволила себе подергать отца за рукав. Бросив взгляд через плечо, Макдауэл увидел дочь и удивился, но почти сразу же на его лице отразилось недовольство. Он произнес какую-то короткую фразу и сбросил руку Дайаны со своего рукава, чтобы она не мешала ему поставить на кон очередную стопку фишек. Несчастной оставалось только стоять и смотреть, как балансируют пять тысяч фунтов между красным и черным. Черное. Макдауэл снова проиграл. Дайана сделала еще одну попытку остановить отца, но тот раздраженно отмахнулся. Николо заметил блеснувшие ее на глазах слезы, и его руки сами собой сжались в кулаки. Дайана обвела повлажневшими глазами переполненный зал, как бы ища поддержки у находившихся там людей, но это было бесполезно – в подобных местах не реагируют на мольбы о помощи.
