Вдруг она подняла глаза – ее взгляд был направлен точно на стоящего у окна Николо. Он даже задержал дыхание от неожиданности.
– Господи Иисусе, – оторопело прошептал Томазо.
Ни один мускул не дрогнул на лице Николо. Он знал, что Дайана не может видеть его. И тем не менее…
Он ощутил покалывание на коже, которое быстро перешло в приятную дрожь, прокатившуюся по всему телу. Это было ответной реакцией на секундную потерю самообладания в тот момент, когда он заглянул в прекрасные, затуманенные слезами глаза Дайаны. Горло Николо сдавил спазм, сердцу стало тесно в неожиданно сжавшейся груди. Увидев, как нежные губы Дайаны задрожали от полного отчаяния, он поморщился словно от боли.
О, эти пухлые, щедрые и чувственные губы…
– Он выиграл, – тихо сообщил Томазо за его спиной.
Боковым зрением Николо заметил, как Макдауэл в порыве безумного торжества выбросил в воздух сжатый кулак. Но все его внимание было направлено на Дайану. Отрешенное выражение ее лица говорило о том, что выигрыш для нее ничем не отличается от проигрыша. И то и другое одинаково плохо.
Николо резко отвернулся от окна.
– Я иду вниз, – бросил он Томазо. – Проследи, чтобы все было готово к нашему отъезду.
Ни голосом, ни единым жестом не выдал он той бури эмоций, которая бушевала в нем всего минуту назад.
– Да! – воскликнул Пол Макдауэл. В порыве ликования он обернулся и сгреб в объятия свою дочь. – Подряд два выигрыша! Фортуна повернулась к нам лицом, моя дорогая! Еще пара таких заходов, и мы будем на коне!
Он уже чувствовал себя на седьмом небе. Дикий огонь, плясавший в его глазах, испугал Дайану.
– Папа, пожалуйста, – взмолилась она, – остановись, пока ты в выигрыше. Это…
Безумие – хотела она сказать, но отец резко оборвал ее:
– Не лишай меня радости, Дайана! Неужели ты не видишь, что нам сегодня везет? – Отстранившись от дочери, Макдауэл повернулся к столу. Когда крупье собрался подвинуть к нему его выигрыш, он сказал: – Ставлю все на кон.
И Дайана беспомощно смотрела на то, как весь выигрыш отца моментально был брошен в прожорливую пасть колеса рулетки.
Вокруг их стола начали собираться зеваки. Возбужденные голоса снизились до шепота, когда колесо фортуны снова завертелось. Дайана задержала дыхание, во рту у нее пересохло – она следила за маленьким шариком, совершавшим свой дразнящий танец с судьбой.
Но внутри у нее все кипело от злости. Однако на людях она не могла высказать отцу все, что думает о нем. И он успешно пользовался этим. Он рассчитывал на ее приличное поведение, в то время как сам вел себя ужасающе. В этом проявлялась его слабость.
Такова цена его искренним обещаниям, с мрачной усмешкой думала Дайана, следя затуманенными глазами за вращающимся кругом, который начал сбавлять скорость. Таков результат многодневных – многолетних! – усилий, направленных на то, чтобы удержать его от этой пагубной страсти.
Дайана чувствовала себя страшно уставшей. Борьба, на которую она положила многие годы своей жизни, измотала ее. У Дайаны появилось ужасное ощущение, что на этот раз она не сможет простить отцу, что он предал ее, снова поддавшись своей слабости.
Теперь оставалось только встретить здесь Николо Фонсека, и все прежние кошмары вернутся к ней во всей своей полноте.
Кто-то подошел и встал за ее спиной – Дайана почувствовала теплое дыхание на своем затылке. Однако ее мозг лишь зафиксировал это, потому что все ее внимание сосредоточилось на маленьком шарике, беззаботно скачущем по вертящемуся кругу.
Напряжение, пульсирующее ожидание, реальное ощущение безумия – все это подобно ядовитому зелью пронизывало атмосферу вокруг стола.
– Есть! – победоносно выкрикнул Макдауэл.
Вместе с ним смаковали его победу и остальные игроки, но Дайана чувствовала себя вконец разбитой. Ее, должно быть, качнуло от легкого головокружения, потому что чья-то добрая рука поддержала ее за талию. И то, что она позволила этой руке прислонить ее к плотному, сильному телу кого-то стоящего за ее спиной, говорило о том, насколько Дайана ослабела.
Это конец, тупо подумала она. Теперь его не остановишь. Он будет играть до тех пор, пока не спустит весь свой выигрыш, и даже больше. Дайана понимала, что таких игроков, как ее отец, на крючке держит не результат, а сам процесс игры. Выигрыш означал лишь везение, и они играли до тех пор, пока удача не покидала их. А затем они играли, пока удача снова не возвращалась к ним. И так до бесконечности.
Внезапно Дайана осознала, что стоит вплотную к постороннему человеку. Она моментально собралась и, смущенно пробормотав:
– Благодарю вас, но я сама… – обернулась. Конец фразы застыл на ее губах. Дайанс уставилась на знакомое лицо, не веря своим глазам.
– Здравствуй, Дайана, – мягко произнес Николо.
Сердце Дайаны толкнулось в ребра и бешено забилось.
– Нико… – выдохнула она онемевшими губами.
Однако мозг ее отказывался верить в это. Дайана решила, что у нее начались галлюцинации и Николо выплыл в ее воображении из глубин самых жутких кошмаров. И это гиблое место, и безумие ее отца были неразрывно связаны с этим человеком.
– Нет… – простонала она.
– Извини, но – да, – возразил Николо и сдержанно усмехнулся.
Под его бесстрастным взглядом внезапное оцепенение Дайаны сменилось болезненным испугом.
– Отпусти меня, – дрожащим голосом попросила она, желая поскорее установить дистанцию между ними.
– Пожалуйста.
Николо немедленно убрал руку с ее талии. По какой-то непонятной причине Дайана сравнила его уступчивость с полнейшей глухотой незнакомца из лифта, когда она обратилась к нему с подобной просьбой. Незнакомца, который напомнил ей Николо и который не понравился ей с первого взгляда. В то время как Нико…
– Я вижу, твоему отцу везет, – заметил Николо, переведя взгляд на рулетку.
– Неужели? – скептически отозвалась Дайана.
Темные глаза Николо снова перескочили на ее лицо. Но она больше не могла смотреть на него, не испытывая боли, потому что он олицетворял все, что было связано с болезнью ее отца и что она так презирала. Одержимость, махинации, обман, предательство.
Дайану охватила невыносимая горечь. Она отпрянула от Николо, но в этот момент толпа людей бросилась к ее отцу, желая поздравить его с удачей и порадоваться тому, что хотя бы один человек сумел в кои-то веки сорвать банк. Николо снова притянул Дайану к себе, стремясь заслонить ее от восторженных игроков. Дайана оказалась плотно прижатой к нему, и ее сердце забилось с удвоенной силой, дыхание стало прерывистым. На нее нахлынули воспоминания о той поре, когда они были любовниками. Это судьба покарала меня за то, что я согласилась приехать сюда, подумала Дайана. Ее разобрала злость.
