вопреки моим попыткам не реагировать, это происходит.
Движения больше не приносят дискомфорта, моей влаги достаточно, чтобы сделать все это терпимым, хотя габариты Богдана по-прежнему для меня слишком.
- Давай, Барби, хватит упрямиться, - подгоняет он меня хлесткой фразой. - Ты должна кончить.
Не успеваю ни поспорить, ни отказаться - пара особенно резких толчка выносит ощущения на какой-то новый уровень, и оргазм все же накрывает меня. Острый , болезненный. Но это он.
Что все заканчивается понимаю, лишь когда Заславский отстраняется. Облегченно выдыхаю и обессиленно ложусь полностью на постель. Пока не понимаю, что между ног слишком мокро!
Подскакиваю словно ужаленная, проверяю - и правда… Он кончил в меня!
- Ты не предохранялся! - испуганно обвиняю мужа, который даже не разделся. И только сейчас озаботился тем, чтобы это сделать.
- И? - равнодушно выгибает бровь.
- Я не на таблетках.
- Хорошо.
- Но я же могу забеременеть! - эта мысль приводит меня в еще больший ужас. Рожать от такого, как он?
- Будет неплохо, - кивает он, оставаясь уже полностью голым.
- Но это слишком рано! Я не готова!
Богдан смотрит на меня так, будто я ляпнула очевидную глупость.
- На полтона ниже, - резко осаживает. - Ты будешь делать то, что я решу. И если я хочу ребенка, ты его родишь.
- Зачем?
Он не удостаивает меня ответом, только подчеркивая мое место в его жизни. Даже не знаю, что сильнее унижает - то, как он сейчас меня попользовал, или то, что я по его мнению должна вести себя, словно комнатная зверушка?
- Вставай, Барби. Надо в душ, - бросает Богдан и направляется к ванной.
Муж уходит, а я так и сижу, смотрю на разводы на внутренней стороне бедер, и ничего не чувствую. Я опустошена. Просто не понимаю ничего. Зачем ему ребенок? Это ведь не игрушка!
Мне страшно. А вдруг я и правда так легко забеременею? Тогда что? Смогу ли я сбежать, находясь в положении? А если не смогу, то что Богдан сделает с малышом? Тоже продаст, как меня мой отец?
Заславский возвращается не сразу. Когда выходит, отстраннено отмечаю, что он успел принять душ. На его бедрах намотано полотенце, и когда супруг подходит ближе, его пах оказывается аккурат напротив моего лица.
- Что я сказал, Барби?
Он привычным жестом запускает пальцы мне в волосы и тянет за них.
- Не хочешь по-хорошему?
В глазах начинает мельтешить мушки, а воздуха становится мало. Но Богдан этого не замечает, буквально волоком притаскивает меня в ванную, и здесь меня окончательно накрывает - падаю возле унитаза, и меня выворачивает. Раз, затем другой. Волосы падают на лицо, прическа окончательно испорчена, а спазмы все никак не утихают.
Слышу ругательство над головой, после чего остаюсь одна. Тошнота снова подкатывает, и меня опять рвет.
Липкий пот выступает на коже. Мне кажется, у меня больше нет сил ни на что, когда вдруг меня подхватывают и дергают наверх.
- Не… надо… - едва слышно отмахиваюсь, когда оказываюсь на постели.
В глазах двоится, но я вижу, что кроме Богдана тут еще кто-то. Они переговариваются, но смысл ускользает от меня. А потом я чувствую укол, и окончательно проваливаюсь в темноту.
Оля
Новый день начинается с головной боли. Щурюсь от света и пытаюсь осмотреться. Но как только пытаюсь подняться, между ног противно тянет.
Боже… В голове тут же всплывают картинки прошлого вечера. Бросаю взгляд на правую руку и вижу кольцо. Оно словно клеймо на мне.
Ненавижу…
Я не успеваю даже встать и прийти в себя, как дверь открывается, и входит Богдан. Окидывает меня равнодушным взглядом.
- Собирайся. Завтрак уже подали.
При упоминании про еду меня снова начинает мутить. Прикрываю рот ладонью и бегу в ванную. В этот раз все проходит легче. И только тут до меня доходит, что я абсолютно голая.
Умываюсь, после чего заматываюсь в полотенце и под пристальным взглядом мужа возвращаюсь в комнату.
- Твое лекарство, - оно кивает на столик, где стоит стакан с водой.
- Зачем?
- Врач выписал. Он осмотрел тебя вчера. Не помнишь?
Морщусь и качаю головой. Слабость жуткая, и мне действительно нехорошо. Если сейчас Заславский снова решит начать меня дрессировать, скорее всего, я так и останусь возле унитаза.
- Приводи себя в порядок. У тебя полчаса, - бросает он и уходит.
Я нахожу не только лекарство, но и сменную одежду. Нет сил, чтобы удивляться предусмотрительности - очень хочется вернуться домой, закрыться в своей комнате и просто побыть одной. Но не уверена, что это возможно.
На мое появление муж не реагирует. Даже не поднимает головы от планшета, в котором что-то смотрит. Только когда дверь открывается, Заславский все же отрывается от своего занятия и вопросительно смотрит на охранника.
- Машина готова.
Муж поднимается на ноги и идти к двери.
- Барби, не тупи, - бросает мне, даже не взглянув в мою сторону. Словно я и правда собачонка.
Я послушно следую за ним. Стараюсь не смотреть по сторонам, а когда садимся в огромный тонированный джип, меня снова начинает мутить.
- Заблюешь салон, будешь вычищать языком.
- Может, тогда я пешком лучше? - не знаю откуда уж силы на подобную дерзость берутся. Наверное, потому что мне слишком плохо.
- Если не знаешь, куда применить свой язык, я заткну твой рот сам.
Тошнота становится сильнее, и я с огромным трудом сдерживаю спазм. Потому что верю, что этот мудак может выполнить свою угрозу.
К счастью, ехать нам оказывается недалеко. Но к моменту, когда можно выйти на воздух, я уже почти теряю сознание.
Спотыкаюсь и едва не валюсь с ног - муж успевает подхватить на руки. Недовольно
