— Прости, — бурчу я.
— Ава, детка, я хочу, чтобы ты лелеяла сегодняшний день, а не выпрыгивала из трусиков из-за того, чего никогда не случится. Ничего не произойдет. Они никогда не узнают, обещаю.
Я отмахиваюсь от беспокойства и улыбаюсь, чувствуя себя лучше, услышав его ободряющие слова. Я ему верю.
— Хорошо.
Наблюдаю, как он встает и подходит к большому комоду, достает что-то из ящика и возвращается через несколько мгновений с банным полотенцем. Я хмурюсь, когда он опускается на колени и вытирает лицо, затем ерошит влажные волосы, и они падают ему на лоб.
Он раскрывает объятия.
— Иди сюда, — тихо требует он, и я, не теряя времени, забираюсь к нему на колени и позволяю обнять себя, щекой прижимаясь к его груди через полотенце
— Так лучше? — спрашивает он, притягивая меня ближе.
— Намного лучше, — бормочу в полотенце. — Я люблю вас, мой Лорд.
Я ухмыляюсь.
Чувствую, как он слегка трясется подо мной, — легкий намек на тихий смех.
— Думал, я твой бог.
— И это тоже.
— А ты моя искусительница. Или ты могла бы стать моей Леди Поместья.
Резко отстраняюсь от его груди и вижу, что он ухмыляется.
— Я не собираюсь быть Леди секс-поместья!
Он смеется и рывком притягивает меня обратно, наслаждаясь поглаживанием моих блестящих волос, и глубоко и удовлетворенно вздохнув.
— Как будет угодно, леди.
— Просто «леди» подойдет. — Чувствую влагу, когда мои руки скользят по его спине, но мне все равно. — Я очень люблю тебя.
— Я знаю, Ава.
— Мне нужно собираться. Я, знаешь ли, выхожу замуж.
— Да? И кто же этот счастливый ублюдок?
Я улыбаюсь и снова отстраняюсь от него. Мне нужно его видеть.
— Некий вызывающий, невротический, помешанный на контроле тип. — Я протягиваю руку и обхватываю его колючую щеку. — И очень красивый. — шепчу я, вглядываясь в его глаза, которые так пристально наблюдают за мной. — От прикосновения этого мужчины у меня перехватывает дыхание, а трахается он до тех пор, пока я не начинаю бредить. — Жду, что он меня одернет, но его губы просто сжимаются в прямую линию, поэтому я наклоняюсь и целую его в подбородок, прокладывая путь к его губам. — Не могу дождаться, когда выйду за него замуж. Тебе, наверное, лучше уйти, чтобы я не заставляла его ждать.
— Что бы сказал тот мужчина, если бы застал тебя целующейся с другим? — спрашивает он у моего рта.
Я ухмыляюсь.
— О, он, наверное, кастрировал бы его.
Его глаза расширяются.
— Похоже, он собственник. Не хотелось бы мне навлекать на себя его гнев.
— Ты действительно не захочешь. Он тебя уничтожит.
Я пожимаю плечами, и он смеется. Это тот искрящийся смех, от которого легкие морщинки окружают его прекрасные зеленые озера.
— Счастлив? — спрашиваю я.
— Нет, я навалил в штаны от страха. — Он отклоняется назад, увлекая меня за собой. — Но я чувствую себя храбрым. Поцелуй меня.
Я кидаюсь прямо на него, прижимаясь губами к его щеке и мурлычу от сладкого удовлетворения, но у меня не так много времени, чтобы побаловать себя.
Дверь распахивается.
— Джесси Уорд! Убери свое потное тело от моей дочери! — Мамин потрясенный крик пронзает уединение нашего мгновения.
Я начинаю смеяться, презрение мамы не мешает мне получить свою дозу Джесси. И он мне ее дает.
— Ава! От тебя будет пахнуть. Вставай! — Ее каблуки сердито стучат в нашу сторону. — Тесса, помоги мне, пожалуйста.
Внезапно чувствую, как масса рук хватает меня за разные части тела, пытаясь оторвать от Джесси.
— Мама! Прекрати! — Я смеюсь, крепче прижимаясь к Джесси. — Я сейчас встану!
— Тогда вставай! Через полчаса ты выходишь замуж, а у тебя волосы в беспорядке, и ты нарушила древнюю традицию, валяясь на полу со своим будущим мужем. — Она пыхтит и клокочет. — Тесса, скажи ей!
— Да, Ава, вставай, — суровый тон Тессы впивается мне в кожу. Она достаточно мила, но эта женщина пугающе жестока в вопросах организации.
— Хорошо, хорошо, — ворчу я, отрываясь от Джесси.
— Ох, посмотри на себя, — стонет мама, пытаясь пригладить мою растрепанную гриву.
Я изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица, наблюдая, как Джесси не пытается уйти, а кладет руки под голову, чтобы скорее насладиться зрелищем того, как мама приводит меня в порядок.
— Вы как дети, — продолжает она, переводя сердитый взгляд шоколадных глаз на моего вызывающего мужчину. — Вон отсюда!
— Ладно.
Одним плавным движением он поднимается с пола, при этом его восхитительные мышцы напрягаются и перекатываются. От моего внимания не ускользает пристальный взгляд Тессы, но вскоре она выходит из ошеломленного ступора, когда замечает, что я наблюдаю за ней с поднятыми бровями.
— Я позабочусь о женихе! — заявляет она, отводя взгляд. — Джесси, пойдем.
— Подожди. — Он смотрит на мою грудь. — Где твой бриллиант?
— Черт! — моя рука мгновенно взлетает к груди, глаза рыщут по полу. — Черт, черт, черт! Мама!
— Ава! — кричит Джесси. — Пожалуйста! Следи за языком!
— Не паникуй! — Мама опускается на колени и заглядывает под кровать, пока я осматриваю каждый дюйм плюшевого ковра.
— Вот он! — Тесса поднимает его с пола, и Джесси резко выхватывает его у нее из рук и направляется ко мне.
— Повернись, — рявкает он, и я с колотящимся сердцем немедленно подчиняюсь. Этот гребаный бриллиант сведет меня в могилу. — Вот. — Он касается губами моего плеча и толкается бедрами мне в зад.
— Это отучит вас резвиться на полу, — журит мама. — А теперь, вон отсюда!
Она начинает дергать Джесси за руку, но он от нее не отмахивается.
Я поворачиваюсь и машу ему, затем приседаю в реверансе, чем снова раздражаю маму и вызываю дерзкую ухмылку у Джесси, прежде чем он позволяет Тессе вывести его из номера.
— Вот так. Одевай платье, Ава О'Ши. Где оно?
Я указываю на ванную и сажусь на край кровати.
— В ванной. И очень скоро ты уже не сможешь звать меня так, — надменно говорю я.
Она направляется через комнату.
— Ты всегда будешь для меня Авой О'Ши, — ворчит она. — Вставай. Отец будет здесь через минуту, чтобы проводить вниз.
Я встаю и поправляю нижнее белье.
— С ним все в порядке?
— С отцом? — уточняет она. — Нервничает, но это не то, чего нельзя было бы поправить парой бокалов виски. Он ненавидит быть в центре внимания.
Это точно. Он будет рад передать меня Джесси и избежать внимания, снова смешавшись с толпой. Мы коротко поговорили о речи, и я увидела на его лице страх. Я сказала, что он не обязан этого делать, но он настоял, и мама тоже.
Платье снято с вешалки и его держат передо мной. Коснувшись маминого плеча, я протискиваюсь в него, позволяя маме подтянуть платье спереди, чтобы я могла просунуть руки сквозь тонкие бретельки, затем она разворачивает меня и принимается застегивать десятки крошечных жемчужных пуговиц, спускающихся до поясницы. Мама поправляет мне бретельки. Она притихла и замерла. Я знаю, что увижу, если обернусь, и не уверена, что смогу с этим справиться. Затем слышу легкое сопение.
— Мама, прошу, не надо.
Ее руки снова приходят в движение.
— Что?
Я оборачиваюсь, и мои подозрения подтверждаются. Ее глаза затуманены, и она тихо всхлипывает.
— Мам, — тихо предупреждаю я.
— Ох, Ава. — Она убегает в ванную, и я слышу, как отчаянно рвется туалетная бумага от рулона, а затем мама сморкается. Я знала, что так и будет. Она появляется в дверях, вытирая под глазами салфеткой. — Мне очень жаль. Я так хорошо держалась.
— Да, — подтверждаю я. — Эй, помоги мне.
Отвлечение — вот, что ей нужно.
— Да, да. Что мне делать?
— Туфли. — Я указываю на место, где их скинула, и она поднимает их, ставя к моим ногам.
— Спасибо. — Я приподнимаю подол платья и всовываю ноги обратно в Лабутены. — Как мой макияж?
Она смеется.
— Хочешь узнать, что с ним, после того, как только что размазала его по Джесси?
