Оглядев бар, вижу, как гости болтают, закусывают канапе и пьют шампанское. Все расслаблены и спокойны, именно так я себя и чувствую. После того, как Джесси попрал все традиции, мы принесли свои клятвы, и он взял на себя смелость наградить меня глубоким поцелуем — до того, как получил разрешение регистратора. Затем он подхватил меня на руки и вынес из летней гостиной, заставив мою бедную маму гнаться за ним с требованием подождать, когда включат музыку. Без вариантов. Меня аккуратно усадили на табурет у стойки бара и прижались к губам поцелуем, пока гости следовали за нами.
В другом конце зала Дэн привлекает мое внимание. Он ведет себя очень тихо, и постоянно бросает взгляды на Кейт, а значит, и на Сэма тоже.
— О чем думаешь?
Я смотрю на Джесси и улыбаюсь.
— Ни о чем.
Он касается ладонью моего затылка и массирует кожу.
— Ты счастлива?
— Да, — отвечаю быстро. Я безумно счастлива. И он это знает.
— Хорошо, тогда моя работа здесь закончена. Поцелуй меня, жена. — Он наклоняется, подставляя губы.
— Ты расстроил маму, — легкомысленно обвиняю я.
— Она переживет. Я сказал, поцелуй меня.
— Не думаю, что она согласится с тобой. Ты испортил ей важный день. — Я ухмыляюсь.
— Ава, не заставляй меня снова просить тебя, — предупреждает он, и я притягиваю его к себе, давая именно то, что он хочет.
— Довольно! — мамин пронзительный голос отдается в моих барабанных перепонках. — Сними наручники с моей дочери! — она начинает теребить мое запястье. — Джесси Уорд, с тобой нужно иметь ангельское терпение! Где ключ?
Он отстраняется и, прищурившись, смотрит на маму.
— Там, куда ты никогда не рискнешь сунуться, Элизабет.
Она ахает и бросает на меня раздраженный взгляд.
— Твой муж опасен.
— Я люблю его, — заявляю я, и она борется с нежной улыбкой на вишнево-красных губах. Она отчаянно пытается выглядеть обиженной, но я знаю, она тоже его любит. Ей нравится, как сильно он меня любит, и хотя он приводит ее в бешенство, он также очаровывает ее, как и всех женщин. То, что Элизабет — моя мама, не делает ее невосприимчивой к силе его обаяния.
— Знаю, что любишь, дорогая. — Она чмокает меня в щеку и переключает внимание на бар, призывая Марио дать ей бокальчик «Чуда».
— Так! — к нам бросается Тесса и забирает у меня бокал. — Фотограф готов. Я подумала, что сначала мы сделаем снимки в кругу семьи, а потом только с вами двумя. Нужно снять наручники.
Провожаю свой бокал до стойки, пока она делает попытку забрать у Джесси воду, но он отдергивает руку и Тесса хватает лишь воздух.
— Я же говорил, что мы не будем фотографироваться, — говорит Джесси.
— Нет? — выпаливаю я, совершенно потрясенная. Он попирает и эту традицию тоже?
— Вы должны, — настаивает Тесса. — Какие воспоминания у вас останутся?
Она выглядит испуганной. Держу пари, она жалеет, что связалась с нашей свадьбой. Или связалась с Джесси; к этому дню я не имею никакого отношения.
— Тесса, выводи семью в сад, чтобы сфотографироваться, — приказывает Джесси. Ох, уж этот тон. — Мне не нужны фотографии для воспоминаний.
Я смотрю на него в ужасе.
— Нас не будет на семейных фото? — О, Боже, очередная причина для мамы впасть в отчаяние.
— Нет, — решительно отвечает он.
— Ты не можешь отказать моим родителям в фотографии с их дочерью!
Он не отвечает, лишь небрежно пожимает плечами. Я закатываю глаза.
— Ты поступаешь так с ней нарочно, — ворчу я. — Мы будем фотографироваться.
— Нет, не будем, — парирует он.
Я смотрю на своего восхитительного мужа прищуренными, решительными глазами. Ему это не попрать.
— Мы будем фотографироваться. Это и моя свадьба тоже, Уорд.
Его рот приоткрывается, бутылка замирает на полпути к губам.
— Но я хочу немного побыть в тишине. Только я и ты.
— Мы будем фотографироваться, — властно заявляю я. Чувствую, что начинаю дуться, но не позволю ему здесь выиграть.
Он слегка хмурится, но не спорит. Вместо этого делает знак Тессе собрать гостей и отвести их на территорию позади «Поместья». Наблюдаю, как она входит в роль командира, крича всем покинуть бар и направиться в сад.
— Тогда, пойдем, — ворчит он, поднимая меня с табурета и аккуратно ставя на ноги. Я мысленно подбадриваю себя. Он учится, или, возможно, это я учусь — учусь, как с ним обращаться. Не уверена, но прогресс на лицо. Он знает, когда нужно смягчиться, как и я.
Джесси выводит меня на солнечный свет и ведет к собравшимся гостям. Тесса указывает, где, кому встать, но при нашем приближении мама быстро меняет расстановку. Вижу, как Сэм тискает Кейт, и мгновенно перевожу взгляд на Дэна, так и знала, что увижу это. Презрительный взгляд. Она делает это нарочно?
Я смотрю на Джесси.
— Пожалуйста, просто делай, что тебе говорят. — Чем больше он будет подыгрывать, тем меньше это продлится, и тем меньше будет нервничать мама.
— Если пообещаешь мне тихое время после.
— Я обещаю тебе тихое время, — говорю со смехом.
— Ладно. Ненавижу делиться тобой, — ворчит он, и я улыбаюсь. Знаю, что он это не любит.
Следующий час Джесси проводит в полном согласии со всем. Передвигается, когда его просят, улыбается, когда его просят, и даже без жалоб снимает с меня наручники, когда фотограф делает снимки только со мной. С последним щелчком меня быстро подхватывают и уносят обратно в «Поместье».
Вскоре мы оказываемся одни в одном из люксов — люксе, где он загнал меня в угол и пытался соблазнить, и люксе, где я готовилась к свадьбе. Дверь тихо закрывается за нами, и меня ведут к большой, украшенной атласом кровати. Он поднимает меня на нее и заползает следом, устраиваясь на мне. Теперь на меня смотрят очень похотливые зеленые глаза.
— Тихое время, — шепчет он, запечатлевая нежный поцелуй на моих губах, прежде чем уткнуться лицом мне в шею.
— Хочешь пообниматься? — спрашиваю немного удивленная.
— Да. — Он зарывается носом еще глубже. — Хочу пообниматься со своей женой. Ты собираешься мне отказать?
— Нет.
— Хорошо. Значит, наш брак заладился с самого начала, — говорит он совершенно серьезно.
Поэтому я позволяю ему прижаться ко мне. Наслаждаюсь ощущениями его веса, запаха и стука его сердца, бьющегося напротив моей груди. Мне нравится тихое время, но когда я смотрю на высокий потолок, разум, естественно, блуждает в мыслях, сдерживаемых несколько недель, — мыслях, которые я изо всех сил старалась отогнать. Это невозможно. Совершенство этого момента, нашей любви, омрачено реальностью предстоящих задач.
От Микаэля не было никаких известий, так что, предполагаю, он все еще в Дании. На данный момент я избавлена от этой проблемы, хотя он скоро вернется, и я предполагаю, что он очень будет настаивать на нашей встрече. Корал тоже не было видно, а Сару вышвырнули вон после того, как она призналась во всем, что сделала, о чем я и так знала. От Мэтта я ничего не слышала, так что он определенно понял мой посыл, но мне все еще слишком любопытно, откуда он знает о проблеме Джесси с алкоголем. А еще в понедельник у меня должны начаться месячные. Я никогда еще так сильно чего-то не желала. Ребенок? Даже не могу думать об этом, и я полностью осознаю, что зарыла голову в песок. Глубоко-глубоко.
Джесси больше не упоминал об этом, но он хочет, чтобы я забеременела. Он ясно дал понять, что с удовольствием бы привязал меня к себе, и думает, что с помощью ребенка сможет этого добиться. Он счел бы это идеальным предлогом для того, чтобы я бросила работу, — еще одна его мечта. Но я люблю свою работу. Люблю проводить дни, проектируя и общаясь с клиентами. Я буду сражаться с ним за это. Бороться изо всех сил… если не залечу. Понятия не имею, что буду делать, если это произойдет. Знаю, он будет интересоваться, есть ли признаки, что у меня идут месячные, и мне не удастся скрыть этого от него. Я заставляла его пользоваться презервативами две недели, и он демонстрировал к ним явное отвращение, но если я не беременна, то хочу, чтобы так и оставалось.
