будь они не ладны. Шесть лет, четыре…
Тьфу ты, черт! Почему я всегда в его присутствии чувствую себя жалкой и ничтожной?
— О, доченька моя! — отец наконец-то меня замечает, хотя лучше бы он этого не делал, и направляется ко мне, обращая внимание всех немногочисленных гостей к моей скромной персоне.
При этом полностью игнорируя мой наряд, хоть он ему не нравится. Я уверена у в этом.
Тогда в чем же дело?
— Как же я рад, что ты приехала, — продолжает отец все так же громко вещать на весь зал. — Она у меня дизайнер, — начинает свою «песню», а мне хочется треснуть его чем-то тяжелым по голове. — Моя гордость. Познакомься, Яночка. Это — Сергей Владимирович, — представляет папа мужика, который рядом с ним стоял. — С Глебом Сергеевичем ты знакома, — смеется, а мне хочется лишь фыркнуть в ответ:
«К сожалению!»
— Не знал, что ты приехала, — Глеб спокоен, как удав, а у меня внутри наоборот, такое пламя горит, что впору вызывать пожарных. — Надолго? — прищуривается, глядя мне в глаза.
— Надеюсь, что навсегда, — влезает папа, избавляя меня от общения с этим негодяем. — И очень надеюсь, что в скором времени Янина возглавит…
— Папа, не начинай! — перебиваю отца, отводя взгляд от Глеба. — Я вас покину ненадолго. Извините.
Мне срочно нужен глоток воздуха. Точнее, уединение. Я не смогу с ним рядом ни стоять, ни сидеть за одним столом. Столько времени прошло, а рана в сердце еще, как оказывается, кровоточит. Стоило его увидеть, как снова внутри разливается это горькое чувство.
Ненависть!
Боль, унижение, разочарование — это результат последней нашей встречи с Глебом.
Я думала, все прошло давно. Я стала сильнее, взрослее.
А на деле оказалось, что элементарно не могу справиться с захлестнувшими меня эмоциями…
— Черт! — я закрываю глаза, стоя в своей комнате перед огромным окном.
— Я пока еще человек, — слышу за спиной мужской голос и резко разворачиваюсь, открывая глаза. — Я, правда, не знал, что ты вернулась.
— А если бы знал, то не пришел бы сегодня?
Глеб подпирает дверной косяк, руки сложены на груди, а пристальный взгляд прожигает насквозь. Странно, но он практически не изменился с последней нашей встречи. Разве что, постарел.
«Капец, у меня сравнения лезут!» — я мысленно фыркаю, но взгляда от мужчины не отвожу.
Зачем он сюда приперся? Чего добивается? Его внизу ждет мой отец, так какого хрена он здесь? В моей комнате…
— Пришел бы в любом случае, — Глеб усмехается, а я лишь сильнее сжимаю челюсти. — Даже прибежал бы, — подмигивает бровями, вызывая у меня лишь волну раздражения.
— Поглазеть?
— Можно сказать и так, — ухмыляется мужчина, а мне хочется его треснуть чем-нибудь тяжелым по голове. — Как дела?
Да уж, умеет он удивить. Странный вопрос, точнее, глупый. Глупее выглядит лишь звонок в два часа ночи, а так же голос в трубке:
«Я тебя не разбудил?»
— А ты с какой целью интересуешься? — язвительность из меня так и прет, но я пока еще держу себя в руках.
Не хочу отвечать про свои дела. И про жизнь свою рассказывать тоже не хочу.
Пусть валит… к своей жене! И ей вопросы задает, а меня увольте.
— Слушай, а ты изменилась, — Глеб отходит от дверного проема, делает шаг вперед и засовывает руки в карманы. — Раньше, помнится…
— Раньше я была маленькой и наивной.
— А сейчас?
— А сейчас я хочу лишь одного, — я замолкаю, а Глеб приподнимает одну бровь вверх, задавая немой вопрос. Ладно, дорогой, ты сам напросился. Видит Бог, не хотела я хамить, но придется. — Послать тебя нахрен!
— Оригинально, — кивает мужчина, как ни в чем не бывало, и делает еще один шаг.
— Кстати, а где твоя жена? — я снова не могу сдержаться, чтобы не подколоть Глеба.
И найти причину, чтобы он побыстрее отсюда свалил.
Но вместо этого добиваюсь лишь одного — Глеб делает очередной шаг в мою сторону.
— Приболела, — безразлично пожимает плечами.
— Полечил бы женщину, — я не унимаюсь, так как хочу посильнее его уколоть.
Чтобы внутри наконец-то перестал гореть пожар.
Господи, за что мне это?
— Не переживай, — мужчина делает еще одни шаг. А я на каком-то автомате отступаю назад. — Она справится без меня. А ты так и не ответила на мой вопрос.
Его шаг вперед — мой шаг назад. Как кошка с мышкой. В ловушку меня загоняет. Еще один маленький шажочек, и я упираюсь спиной в стену.
Все, мышеловка сейчас захлопнется.
— К-какой вопрос? — на меня снова нападает ступор. Из-за близости Глеба.
Так всегда было, и я ничего не могу с этим поделать. Куда проще, когда он стоит возле дверного косяка…
— Ты надолго приехала? — может мне мерещится, конечно же, но в голосе мужчины появляются хриплые нотки.
А в нос ударяет запах дорого парфюма.
Странно, но раньше он был другим. Или мне это снова кажется?
— Я пока не решила, — произношу на выдохе, понимая, что все это время, пока лицо Глеба приближалось к моему, я не дышала.
— Ты же знала, что я здесь буду, — продолжает Глеб, дотрагиваясь лицом до моего лица. — И все равно пришла. Зачем?
— Я не знала, — шепчу, снова переставая дышать.
Его щетина царапает кожу, вызывая дрожь во всем теле. Давно забытые чувства, которые сейчас вновь пытаются вырваться наружу.
— Врешь! — негромко произносит Глеб мне на ушко.
— Уходи…
— Эти игры ни к чему хорошему не приведут, — продолжает Глеб, игнорируя мое слабое сопротивление.
— Ты слишком высокого о себе мнения…
— Доиграешься, девочка!
Последняя фраза приводит меня в чувство. Да кем он себя возомнил?
Я упираюсь обеими руками в мужскую грудь и отталкиваю от себя Глеба.
— Убирайся! — шиплю ему прямо в лицо. — К своей ненаглядной! Я не твоя девочка! Запомни это раз и навсегда!
— Запомню, — усмехается Глеб. — Лучше не провоцируй.
— Иначе что?
Твою ж…
Он выходит из комнаты, оставляя мой вопрос без ответа, а я медленно сползаю по стене. Почему я всегда в его присутствии становлюсь тряпичной куклой? Даже возразить ничего не могу. Просто какой-то неописуемый хаос в моей голове творится.
— А-аа, — я закрываю глаза и утыкаюсь лицом в колени. — За что мне все это?
А память возвращает меня в прошлое. Четыре года назад.
Когда мы в последний раз виделись с Глебом…
Четыре года назад…
Янина
— Ой! — я тру ушибленный лоб, так как именно этим местом неудачно вписалась в мужское плечо. — Извините, — бухчу на английском, и тут же слышу родную речь:
— Ничего страшного.
— Я не… — поднимаю взгляд и прирастаю
