осматривая ее.
Диана не смотрела на меня, румянец на ее щеках расцветал все ярче.
– Ты будешь обрабатывать рану или так и будешь пялиться.
– Прости, я просто немного в шоке, – я потянулся к аптечке, висевшей на стене, и достал перекись, бинт и пластырь.
– Только не надо меня жалеть.
– Не путай мою злость на твоего отца с жалостью. Прямо сейчас единственная моя мысль – это сломать что-нибудь ему, сделать также больно, как он сделал тебе.
Я налил перекись на рану там, где не было корочки и словил дорожку жидкости бинтом у ее груди. В этот момент мой стояк снова дал о себе знать. Ее грудь была небольшой, но мне нравилось. Ее кожа была шелковистой под моей рукой. Лифчик был самый обычный хлопковый, но на ней смотрелся, как шикарное кружевное белье.
Я прокашлялся и сконцентрировал свое внимание на ее ране. Приложив еще один кусочек бинта, я заклеил рану пластырем.
– Готово.
Я оторвал взгляд от раны за пластырем и увидел ее изучающий взгляд.
– Зачем ты все это делаешь для меня? Почему бы просто не найти менее проблемную девушку?
– Потому что ты мне нравишься.
– Вот так просто?
– Вот так просто.
Я взял водолазку с учительского стола и протянул Диане.
– Если у тебя нет больше ран для обработки, то лучше оденься. Иначе мой член взорвется.
Она ахнула.
– Что? Я парень, мне 16. Мы все думаем только о сексе.
Диана натянула водолазку обратно.
– Я тебя привлекаю даже такой? – тихо спросила она.
– Какой? – не понял я.
– Побитой и абсолютно раздавленной собственной семьей, – горько ответила она.
Я взял ее лицо в колыбель моих ладоней.
– Ты нравишься мне любой. И ты не раздавлена. Я вижу огонь в твоих глазах. Ты не жертва, ты боец, просто сейчас у тебя слишком сильный противник, – я погладил ее щеки большими пальцами.
– Спасибо, – прошептала Диана. – И ты тоже мне нравишься.
– Рад это слышать, а то мне уже начало казаться, что я тебя лишь раздражаю.
– Не без этого, – хмыкнула она.
Я усмехнулся и убрал свои руки от нее, пока не наделал глупостей.
***
После школы Диана продолжала упираться. Она не хотела, чтобы я ступал на территорию ее квартиры. Я же был убежден, что это необходимо.
Не могу позволить, чтобы отец избивал ее. Больше нет.
Мне всего 16, но я, черт возьми, уже и не ребенок, и могу дать отпор пьяному мужику, в отличие от Дианы.
– Я все равно зайду с тобой, хочешь ты этого или нет, – безапелляционно заявил я.
– Моя квартира… хм… готова поспорить, что она и близко не похожа на твою, – неопределенно сказала она.
– Я не понимаю.
– Боже, Саша, мои родители алкоголики. Как ты думаешь, как выглядит мой дом? – огрызнулась она.
– Мне все равно. Для меня важно лишь, чтобы ты была в безопасности. Это все.
Она грустно кивнула, и мы зашли в подъезд. Это был обычный дом, обычный подъезд. Ничто здесь не говорило о том, что тут живут алкоголики или наркоманы.
Когда мы поднялись на нужный этаж, Диана глубоко вздохнула и открыла дверь своей квартиры.
В нос сразу же ударил запах жесткого перегара.
– Ну что, маленькая сука. Хотя бы сегодня ты принесла что-нибудь для меня? – послышался голос ее отца из кухни.
– Нет, – съежившись ответила Диана.
Ее отец, шатаясь, вышел в коридор. На вид ему было лет 50, не меньше, но скорее всего, он так выглядел из-за алкоголизма. Весь седой, низкого роста и видно было, что рука у него тяжелая. Из-за большого количества одежды на подвесной вешалке, полагаю, ему не было видно меня, но вот свою дочь он точно видел.
– Ах ты дрянь! – заплетающимся языком проговорил он и замахнулся на нее.
Я почувствовал, как Диана вздрогнула, ожидая удара.
Нет, малышка, не сегодня и больше никогда.
Я остановил его кулак своей хваткой и, задвинув Диану себе за спину, ударил его ладонями в грудь, от чего он отпрянул к стене.
– А ты еще что за хрен?
– Иди, собирай вещи, – приказал я Диане, не сводя глаз с ее отца. Для меня стало очевидно, что разговоры с таким дерьмом бессмысленны. Я схватил его за указательный палец и заломил его в неестественном положении, от чего мужик застонал. – А ты слушай меня внимательно. То, как ты поступал со своей плотью и кровью не просто чудовищно, для таких, как ты существует отдельный котел в аду. Ты больше никогда не увидишь свою дочь, но будешь исправно появляться трезвым на родительских собраниях в школе. Я лично буду оповещать тебя о них и только попробуй создать неприятности для Дианы. А это, – я резко дернул палец, чтобы сломать его, – напоминание тебе, что я абсолютно серьезен.
Он схватился за свой палец и сполз по стене, скуля как забитая собака.
Я пошел по коридору, куда ранее направилась Диана.
Она сидела на маленькой кроватке в комнате, больше похожей на детскую для двухлетнего ребенка, нежели подростка. Из ее глаз лились слезы.
– Что ты наделал? Что же ты наделал? – причитала она.
– Я сделал все правильно, – я присел на корточки возле нее. – Собирайся, ты переезжаешь ко мне.
Это было спонтанное решение, и я без понятия, как отреагирует моя мама, но для меня было кристально ясно, что Диану нужно забрать из этого дома и как можно скорее.
Диана
16 лет
Боже мой. Я пропала. Теперь точно окажусь в детдоме.
С этими мыслями я на автомате собирала свои немногочисленные пожитки. В основном это были учебники.
– Что-то еще? – спросил Саша, когда я взяла собранные рюкзак и пакет.
Я покачала головой, а он протянул руку, чтобы забрать мои вещи.
В этом доме мне больше нечего взять. Никаких фотографий, памятных безделушек или подарков. Единственные памятные вещи были от моей бабушки… эта комната. Она делала тут ремонт за свой счет, когда была еще жива. С ней жизнь была лучше, но после я оказалась во мраке.
– Тогда идем, – прервал мои мысли Саша и, обняв за плечо, начал выводить прочь.
В коридоре стонал отец, а над ним склонилась пьяная мать.
– Неблагодарная, – причитала она на меня. – Раздвинула ноги, шлюха, перед молодым парнем, чтобы он спас тебя…
– Если из твоего рта вылетит хоть еще одно оскорбление в сторону Дианы, то ты тоже будешь со сломанным пальцем, – сквозь зубы прорычал Саша.
Он был за моей спиной, но даже так я чувствовала, как
