class="p1">Голик не одна, а с…
Подождите, это ведь Саша Костров?! Самый популярный и высокооплачиваемый актер на сегодняшний день. Ну ничего себе!
Кирилл Игоревич, похоже, тоже страшно удивлен компании бывшей.
Да что там, на нем лица нет.
Не говоря ни слова, босс поворачивается ко мне, вытаскивает галстук изо рта… и впивается мне в губы!
Я уменьшилась в размере от неожиданности.
Босс. Меня. Целует.
Ноги подогнулись, на шее забилась венка, а на лбу выступил пот. Жарко–то, как!
Его сильная рука сжимает мою талию, заставив прогнуться в пояснице. Вторая находится на моем горле и страстно сдавливает его.
Огонь, пожар! Несите огнетушитель!
Губы у него такие горячие, словно раскаленные угли.
«Ленка, очухайся!» – звучит в голове голос моей маман.
И тут до меня доходит, что он так мстит своей невесте, которая посмела прийти на вечеринку с другим мужчиной. Достойным, кстати сказать, мужчиной!
Мое колено дёргается и ударяется об пах Таранова.
– Сшшш, – сгибается босс пополам, а я прикрываю рот от ужаса.
Что я наделала? Он же меня сейчас прибьет!
– Так тебе и надо, Таранов! – ведьмой хохочет Анфиска и обнимает своего звёздного спутника.
Может попросить, у Кострова автограф? Жаль, у меня с собой нет бумаги и ручки.
Может, уговорить его расписаться у меня на груди?
Шутка.
Пока Биг босс баюкает свои яйца, по моей вине превратившиеся в яичницу, я сбегаю.
Но не тут–то было, мультимедийный магнат прытко несётся следом за мной. Чтобы убить меня, надо полагать!
Я случайно задеваю кистью десерты, и один из мини–тортиков шлёпается на пиджак преследователя.
Все, вот теперь мне точно не жить!
Скидываю туфли на ходу и дальше бегу босиком. Может быть, получится скрыться от гнева. Я в школе лучшая по бегу была. Шанс есть!
Догнал он меня на лестнице.
Грубо развернул к себе и, тяжело дыша, схватил за затылок.
– Ты что себе позволяешь, рыжая курица? – накручивает мои волосы на кулак.
– Пустите, – пищу испуганно.
– Да я никогда в жизни ни за кем не бегал, – цедит мне в лицо и дёргает за волосы.
– Оно и видно, что вы неспортивный, у вас дыхалка сбилась, – морщусь от боли.
Это я, конечно, сказала, чтобы его побесить. Таранов сплошь состоит из мускулов, и это говорит о том, что он явно посещает тренажерный зал.
– Ядовитая гадюка.
Таранов хватает меня за шкирку, толкает первую попавшуюся дверь и заталкивает меня внутрь.
– Ты меня опозорила, – продолжает отчитывать меня. – Перед Голик и перед другими важными людьми. Испортила мою одежду и потеряла казённые туфли.
– Я все исправлю! – прикладываю руки к груди.
Хорошо, что волосы отпустил, а то я уже думала, скальп с меня снимет.
– Конечно, исправишь, – дерзко ухмыляется мужчина и тянет бретельку на моем платье вниз. Кожу обжигают его горячие пальцы.
– Эй, вы что делаете?
– Буду тебя наказывать за твои промахи.
– Какие ещё промахи?
– Я только что их перечислил. Я вывел тебя в высший свет, а ты ведёшь себя неподобающе. Устроила тут… цирк!
– Это вы… Вы ведёте себя неподобающе!
– О чем речь? – вздергивает свою красивую черную бровь.
– Я вам не игрушка, чтобы вы мстили мной своей невесте, – обиженно поджимаю горящие губки. – Захотели – поцеловали, захотели – в рот галстук запихали!
– Не говори ерунды, – морщится.
Босс снимает испорченный пиджак и шлепает его об стол.
Злой какой, надо же.
– Скажи–ка тетя, из какой деревни ты приехала, Елена Непрекрасная?
– Из Жупеево, а что?
– Ты уволена – вот что! Катись обратно в свое Жопеево! Но сначала расплатишься за испорченный пиджак. Раздевайся, хамка, – сверкает злющими глазами.
– Че?
– Снимай платье, говорю, да поживее! Отдам его хозяйке.
– А как же я? В чем я пойду домой? – мои глаза наливаются слезами.
Он что, правда хочет меня раздеть и отправить голой домой? Вот это позор!
– В этом пойдешь, – указывает глазами на заляпанную десертом дорогую вещь. – Отнесешь в химчистку и завтра принесешь на работу.
– Вы же меня уволили, – шмыгаю носом.
– Так и есть. Заберёшь свои шмотки, и чтобы духу твоего в моей киностудии больше не было! Поняла?
– Поняла, – отгрызаюсь.
– Я жду. Верни платье немедленно.
– Отвернитесь!
Босс усмехается и демонстративно поворачивается ко мне спиной.
– Даже не думай сбежать снова, – предупреждает он. – Будет хуже.
– Набегалась уже, – отвечаю зло, стаскиваю платье через голову и швыряю его в Таранова. Оно опускается ему прямо на голову.
– Давайте свой пиджак, – закрываю стратегически важные места руками на случай, если он повернется.
Таранов стаскивает с головы злополучный вечерний наряд и протягивает мне свой пиджак.
Куда он все время смотрит?
В зеркало.
Вот же козел!
Видел, как я раздевалась, видел мое нижнее белье и голую грудь. Уууу!
– А трусы у тебя отстой, – говорит он.
Быстро облачаюсь в его вещь, пропахшую элитным одеколоном и ванилью.
Застёгиваюсь на все пуговицы, испачкавшись при этом кремом.
Глотая слезы, рвусь к двери, но меня останавливает грозный окрик:
– Стоять! Поедешь на моей машине…
Не ну какая чертовка, а!
Яйца мне отбила, тортом дорогой пиджак испачкала, к официанту на моих глазах клеилась. Вообще бешеная какая–то кладовщица!
Она унизила меня, я решил унизить ее.
В качестве наказания за проделки раздел несносную девицу и хотел отправить голой домой, но сжалился в последний момент. Даже не знаю почему. Ленка явно в образе и умело разыгрывает из себя дурочку деревенскую. Я ее раскусил.
Вывожу рыжую бестию через черный ход и сажаю в тачку. Никто даже не обратил внимания на то, что из здания вышла девица, закутанная в мужской пиджак. Может мода такая, да?
Ленка плюхается на заднее сиденье и отворачивается к окну. В ее глазах блестят слезы. Ой, актриса.
– Ты где живёшь? – спрашиваю.
Простушка диктует адрес, и водитель везёт нас в указанном направлении.
Она меня игнорирует. Куда спрятался наш острый язычок, мм?
Пользуясь случаем, рассматриваю ее ножки. Ничего так.
С голой грудью она тоже смотрелась отлично. У меня даже в штанах стало тесно от вида в зеркале. Ещё бы заменить трусы на дорогие кружевные или вовсе их снять – вообще был бы самый смак.
– Что же вы платье не отдали Голой? – спрашивает Ленка язвительно.
– Сам буду его носить.
Она с неприязнью косится на меня.
– Пошутил, ну, – закатываю глаза.
Вроде с чувством юмора у нее все в порядке, сама изволит хохмить. Ах да, она ж в обиде за то, что уволил ее.
– Слушай, Лен, есть предложение.
Рыжуля посылает мне та–акой взгляд, от которого хочется выпрыгнуть в окно.
