Тэйлор осознавала, что пялится на него, но ничего не могла с собой поделать. Давние фантазии и могучее биение между ног лишали ее способности двигаться. Гладкие, темные волосы покрывали его грудь и витками опоясывали соски, обрамляли, точно стрелками, живот, плоский, как гладильная доска, а затем сливались в тоненькую линию, уходившую под джинсы. А взгляд ее как бы продолжал эту линию.
— Тебе не следует так на меня смотреть, Мышка, — тихо предостерег он. Через миг он ухватил ее за запястье. Подтащив к кухонному столу, он ее на него опрокинул и сам устроился между ее бедер.
Они оба все еще были в одежде, но каким-то образом эта поза была более удовлетворительной для Тэйлор. Руки ее могли свободно шарить по его животу, вбирать в себя жесткость его волос и напряженность его мускулов. Узенькая полоска волос побуждала ее начать изыскания ниже пояса.
Она действовала, повинуясь одному лишь инстинкту, все рациональное отлете то от нее в тот самый миг, когда ее ладони коснулись его горячей кожи. Ее еще никогда не целовал такой мужчина, который бы заставил ее совершенно позабыть об окружающем мире. Она вовсе не была настроена остановиться или подумать о последствиях.
Дрю опять притянул ее к себе, наслаждаясь прикосновениями к ней, к мягкой хлопчатобумажной ткани блузки, прижавшейся к нему вместе с ее обладательницей, к вдавившимся в него грудям, что могло бы стать прелюдией того, как они окажутся вместе, тело к телу. Руки ее скользнули вверх по его животу и поднялись еще выше, как бы разделяя их тела. И когда она кончиками пальцев прикоснулась к его соскам, он перестал ласкать ей затылок и прижался к ней лбом. Волосы ее приняли его руки, погрузившиеся в напрасной попытке успокоить себя и дать разрядиться ей.
Но то, как она прикасалась к столь чувствительным местам у него на теле, разрушило все его добрые намерения. Схватившись за ее блузку, он стянул ее через голову и расстегнул находящуюся спереди застежку лифчика, влекомый желанием детально изучить ее тело. И когда он стянул шелковые чашечки и раскрыл ее, то она с шумом втянула в себя воздух, а он, вместо того, чтобы на время остыть, возбудился еще больше. Кончиками пальцев он забегал у нее по ключицам, как только позволил себе взглянуть на свою добычу.
Внезапно от прикосновения к верхушкам обнаженных грудей и от ощущения тяжести покоящегося на ладонях живого груза он испытал невероятное наслаждение, и тут он стал опускать голову. Все его тело переполнила радость, как только она задышала с дрожью и запустила пальцы ему в волосы. Он провел языком по ее соску, и ему показалось что он никогда от него не оторвется. Она же выгнула спину, подавая недвусмысленный сигнал, что хочет чего-то большего, чем прикосновения ртом.
За секунду до того, как рот его слился с ее ртом, Дрю услышал шажки сбегающего по лестнице Ноя.
— Папа! — крикнул мальчик.
Сердце его замерло в самом что ни на есть прямом смысле, а Тэйлор прошептала:
— О, Господи!
Если бы ситуация не была столь отчаянной, Дрю бы рассмеялся, но у него на это не было времени. Единственной его мыслью было защитить Тэйлор и Ноя от возможного недоразумения, для чего ему следовало перехватить Ноя и дать Тэйлор возможность прийти в себя.
— Не беспокойся! — сказал он ей, поспешив в столовую. По пути он зажег на кухне свет и натянул свитер. К тому моменту, как появился Ной, он был уже одет и поджидал его на пороге. Лишь слегка задыхаясь, он умудрился выдавить из себя: — А вот и я!
Ной зевнул.
— Я встал, чтобы пойти в ванную. А тебя в комнате не было.
— Мы с Тэйлор были на кухне. Прибирались! — быстро добавил он, как только заметил, что сын открывает рот, готовый задать само собой напрашивающийся вопрос. С кухни доносился звон расставляемой посуды. Ной попытался обойти отца и поглядеть, что делается на кухне, но тот его остановил: — Эй, парень! Тебе уже давно пора спать. Возвращайся и надевай пижаму. Я поднимусь и обниму тебя, как только мы управимся на кухне.
Вздыхая, но послушно поворачиваясь, Ной проговорил:
— Скажи Тэйлор, что елка мне понравилась.
— Обязательно скажу! — пообещал Дрю.
— Скажи ей, что мы не забудем помочь ей завтра.
— И это тоже скажу.
Ной замер.
— И еще скажи ей, что от нее хорошо пахнет, еще лучше, чем от Рокси.
Дрю рассмеялся и повел сына к лестнице.
— Поверь мне, сынок, я обязательно все ей передам. — А под нос себе он процедил: — Если она все еще захочет разговаривать со мной, когда я вернусь на кухню.
Сын поднялся по лестнице и, свернув за угол, исчез в коридоре, направляясь к себе в комнату, а Дрю опустил голову на столбик перил и дал напряжению отпустить себя. Человек не приспособлен для того, чтобы переключать скорости так быстро. Или так часто. Он поднялся и задумчиво поглядел в направлении кухни.
Ной не мог подобрать времени хуже. Тэйлор была не из тех женщин, которые с легкостью прыгают из одной мужской постели в другую, и он не сомневался в том, что вспыхнувшая между ними страсть — ибо они уже были на грани занятий любовью — напугала ее. Она всегда давала больше, чем брала, и Дрю подозревал, что точно так же она ведет себя и в постели. Она отдаст всю себя, а потом уйти для нее будет очень трудно.
На это он, честно говоря, и рассчитывал. Каждая клеточка его тела была уверена в том, что стоит ему очутиться внутри нее, как произойдет что-то особенное, что-то такое, что создаст между ними нерушимую связь. Ему нужна была эта физическая связь. Ему нужна была каждая возможность У него оставалось всего лишь пять коротких дней до наступления Рождества, и что-то подсказывало ему, что эти дни надо использовать как можно лучше.
Тэйлор все еще деловито занималась уборкой и мытьем посуды, когда он просунул голову в кухню. Она была обращена к нему спиной, когда он произнес:
— Можешь прекратить. На горизонте чисто.
— В данный момент, — проговорила она и обернулась. Она не была готова к тому, как при виде его по ней внезапно пронеслась волна возбуждения. Волосы у него были взъерошены, распухшие губы преисполнены секса, а свитер был надет задом наперед — все это напоминало о том, чем они сейчас занимались и за чем их чуть-чуть не застал мальчик. Как она была близка к совершению фатальной ошибки!
Держа одну руку на бедре, а другой показывая на стол, она спросила!
— Ты хоть понимаешь, до чего все это было безответственно?
— А ты хоть отдаешь себе отчет в том, до чего ты прекрасна?
— Я серьезно, Дрю.
Он вздернул брови и оперся плечом о косяк.
— Я тоже. Очень серьезно. Я все еще хочу тебя, Тэйлор. То, что нас прервали, ничего не меняет. Я не думаю, чтобы я сильнее желал какую-нибудь другую женщину.
