— Я жду ответа, Пру, и не отпущу тебя до тех пор, пока его не услышу. Посмотри на меня и скажи: разве я похож на Деметриу? Разве ты тоже хочешь меня забыть? Или ты все-таки выйдешь за меня замуж?
— Конечно, выйду, — мягко сказала она, — если ты действительно меня любишь. Я-то всегда тебя любила, и повода сомневаться в этом у тебя не было.
— Если бы!
Его голос прозвучал неожиданно глухо. Зарывшись лицом в ее волосы, он целовал ее шею и нежные впадинки за ушами.
— Когда ты ледяным голосом сравнила меня с Деметриу — с Деметриу, самым отъявленным распутником во всей Кальтии! Я даже не знал, чего мне больше хочется: то ли задушить тебя, то ли зацеловать до смерти…
Наконец-то Пру могла позволить себе засмеяться. Запустив пальцы в курчавые темные волосы Александра, она притянула к себе его голову, и они слились в поцелуе, в котором была и преданность, и обещание счастья. Здесь, на Кирионе, все вдруг встало на свои места, так что теперь Пру знала: что бы ни случилось с ней в будущем, ничто не имеет значения, пока они с Александром будут вместе.
Прошло немало времени, прежде чем они вспомнили про отца Спиридиона. Пить в такой час было уже поздновато, и из большинства домов в деревне доносились аппетитные ароматы приготовляемой в глиняных горшках еды. Но Пру и Александр так были поглощены друг другом, что даже не заметили, как в сад заглянул священник и, с улыбкой посмотрев на них, снова исчез. Опустились сумерки, и дыхание жизни доносилось лишь из гавани и из вечно людной маленькой таверны. Взявшись за руки, Пру и Александр направлялись к берегу.
— Хочу показать тебе «Нарцисс», — сказал он. — Эта яхта так же прекрасна, как тот, чье имя она носит…
— Нарцисс?
— Да, сын речного бога, влюбившийся без памяти в собственное отражение. — Он кивнул на свою белую яхту, слегка покачивавшуюся на приливной волне. — Остаток жизни он провел, созерцая его в воде. Но у моего «Нарцисса» слишком много работы, чтобы на себя любоваться. Завтра, любимая моя, он отвезет нас обратно на Каленос.
Пру вдруг остановилась, пораженная внезапно пришедшей ей в голову мыслью. Она подняла на Александра глаза, в которых читались одновременно укор и любопытство.
— Но если… если у тебя была яхта… — помедлив, она продолжала: — Зачем тогда мне было ждать парома? Ты ведь мог в любой момент отправить меня на Кос.
Отрывисто рассмеявшись, Александр крепче обнял ее за плечи.
— Ну конечно, мог! Но неужели ты действительно думаешь, что я собирался это сделать? Пока ты находилась на вилле, у меня был шанс узнать тебя… — Он взглянул на нее с такой нежностью, что у Пру комок застрял в горле. — И уговорить навсегда остаться на Каленосе. Разве может человек, которому посчастливилось найти наяду, взять и вот так просто с ней расстаться?
— Что ж!
— Ты действительно полагаешь, что я мог это сделать? — Александр поцеловал ее. — Я был бы круглым дураком, если бы позволил тебе исчезнуть из моей жизни, едва ты в ней появилась. Боюсь, что теперь я смогу отпустить тебя только после того, как ты станешь по-настоящему и окончательно моей. На следующей неделе мы вместе полетим в Англию, там я познакомлюсь с твоей семьей, мы поженимся, и лишь потом я, возможно, — возможно! — позволю тебе отлучиться. Но учти, совсем ненадолго!
Пру изумленно охнула.
— Но…
— Никаких но, Пру. Я… я едва ли смогу ждать тебя слишком долго…
Они стояли у каменной ограды гавани. Александр привлек Пру к себе, и она, замирая от счастья, положила голову ему на плечо.
— Я тоже.
На воде качались лодки. Пру наблюдала за работой двух матросов с «Нарцисса». От этой сцены веяло миром и спокойствием. Пру подняла голову, и Александр, увидев смущение у нее на лице, удивленно поднял брови.
— И все-таки я не понимаю…
— Чего ты не понимаешь?
Он накрутил на палец прядь ее серебристых волос, стараясь поймать в них отражение последних солнечных лучей.
— Дуайт… Как он все это перенес? Я имею в виду Анжелику. О, Александр, он так ее любит. Как ты думаешь, теперь, когда ты и я… я хочу сказать, может быть, она и Дуайт…
— Нет, — взвешенно и убежденно ответил Александр. — Я уверен, что он не захочет ее видеть. Он действительно ее любил, но после того, что произошло… — Взглянув на Пру, он слегка улыбнулся. — А ведь ты так и не спросила меня, как я узнал, что ты оказалась на каике не по своей воле…
— Я об этом даже не подумала…
Радостное открытие, что Александр ее любит, заставило Пру позабыть детали, которые теперь казались ей совсем неважными.
— Как же тебе удалось это выяснить? Готова поспорить, что Анжелика раскаялась…
— Ну да! И Карло тоже, Я чуть с ума не сошел, когда они сказали мне, что ты и Деметриу сбежали, прихватив с собой блюдо. Нет, все произошло благодаря Дуайту.
— Дуайту?! Но ведь его там не было! Откуда он мог это знать?!
— Насколько я понял, он спустился в ту бухту вскоре после того, как тебя перенесли на лодку. Анжелика попыталась отвлечь его внимание, поиграла с ним немного — но он все спрашивал, куда ты подевалась. Он ведь видел, как ты с Анжеликой и Карло направлялись в бухту — и вдруг ты исчезаешь! Сперва она стала сочинять что-то насчет того, что ты отправилась в Кальтию за покупками, но Дуайт знал, что у тебя не было денег. А потом он нашел звездочку, которую ты носила…
— Моя цепочка с лунными камнями! А я-то ломала голову, где я могла ее потерять.
— Дуайт нашел ее на пляже и понял, что между тобой, Анжеликой и Карло что-то произошло. Но когда он принялся ее расспрашивать, Анжелика стукнула его камнем по голове, так что он потерял сознание…
— Бедный Дуайт!
— Перетащить его в одиночку ей, естественно, было не под силу, а покуда она ходила звать Карло на помощь, Дуайт, к счастью, успел прийти в себя. Уж не знаю как, но ему удалось выбраться на дорогу, а там его подобрали. Он едва держался на ногах и соображал с большим трудом. Но после ночного отдыха Дуайт слегка оправился, и в больнице сказали, что он почти в порядке. И то прошло некоторое время, прежде чем он смог позвонить мне и сообщить о своих подозрениях.
— Анжелика и Карло думали, наверное, что их план удался.
— И Иринна тоже. Но не слишком долго, — мрачно сказал Александр. — Они поняли, что проиграли эту игру, когда Дуайт позвонил из больницы. Мне кажется, они надеялись, что Дуайт все забудет или, по крайней мере, не поймет их коварного замысла. Но когда я начал свое собственное расследование, им стало ясно, что все кончено. Не так-то просто на Каленосе скрыть что-то от Стелласа. Когда я выяснил, что родственники Иринны Анессис отправились на своем каике в загадочное путешествие, сулившее им крупный барыш, додумать остальное было делом арифметики. — Александр еще теснее обнял Пру. — Тогда я пришел в бешенство. Я понял, что Анжелика что-то затеяла. Но когда узнал, как далеко она могла зайти…
