пол академии мечтает оказаться, а ты как обычно, возмущаешься.
— А тебе это, похоже, льстит, — недовольно буркнула я. — Лежишь небось и представляешь, как о тебе поклонницы мечтают.
— Пфффф, — ухмыльнулся Север. — Но ты же нет.
— А я нет.
Он явно от этого разговора испытывал удовольствие. Потому что когда говорил шепотом, его голос, обычно чуть шершавый, становился другим. В нем появлялась глубина, и какая-то томность.
— Вот возьму и, пока спишь, сделаю селфи. Такого Северова, помятого и с немытыми волосами, они еще не видели. Продам потом на черном рынке твоим поклонницам. Куплю платье от Кельвин Кляйн. — «Надеюсь, они не только трусы шьют» — подумала я.
— Вряд ли тебе на оригинал хватит, — не догадавшись, прошептал Север. — К тому же, ты ведь ненавидишь юбки.
— Леське подарю. — Пусть он считает меня глупой, я улыбнулась, вдруг понимая, что мне доставляет какое-то нездоровое удовольствие его дразнить. — Ей нравятся всякие женские штучки. Она вообще такая девочка-девочка. Бантики, бабочки, цветочки…
— И наклейки, — закончил за меня Север.
Я хмыкнула.
— Понял, значит.
— А ты сомневалась?
Дождь снова принялся барабанить по крыше, но мне уже не было страшно. Глаза начали закрываться. Устроившись поудобнее между твердым подлокотником и таким же твердым, но удивительно теплым мужским плечом, пока не передумала, я выдала на одном дыхании:
— Север, верни пожалуйста Пашку.
Я знала, что хожу по натянутому канату. У Севера триггер на обладателей черных карточек. Я поняла это еще в тот день, когда Макс произнес: «С ними он разбирается исключительно сам». Но ведь Пашка действительно неплохой парень. Оступился. С кем не бывает?
— Солнцева, ты и так должна мне новую кровать, две тумбы и ковер. Хочешь, чтоб твой долг стал еще больше?
— Я могу быть полезна. Ты же знаешь.
— Зачем это тебе? — вдруг совершенно серьезно спросил он. От голоса снова повеяло льдом. Я вспомнила его глаза в тот момент, когда он говорил о тех, кто распространял наркотики и поежилась. — Зачем возишься с ним, будто своих проблем мало?
Невольно вырвалось:
— Беру пример с тебя.
Тяжело выдохнув, он закрыл глаза рукой. С минуту молчал, а потом произнес:
— Ладно, минус кровать.
А потом приказал спать.
«Это был странный день», — мелькнула последняя мысль, перед тем, как я закрыла глаза и обессиленно провалилась в сон.
Что-то жужжало. Раздражая назойливой мухой.
В комнате было темно. Я даже не поняла спросонья, спала ли вообще, но, бросив взгляд на часы над телевизором, поняла, что уже восемь утра. Одеяло, свернутое под щекой, приятно пахло и только, когда я приподнялась, открыв глаза, поняла, что лежала не на одеяле вовсе. Даже в темноте я смогла различить широкие плечи, ворот майки, из-под которого выглядывала серебряная цепочка и несколько небольших шрамов на ключице. Взгляд поднялся выше: светлые волосы разметались по диванной подушке, да и вообще угол, под которым лежала голова казался настолько неудобным, что я побоялась, после подобной ночевки, бедолага Северов вообще не сможет ее повернуть.
Он спал и кажется не догадывался, что я всю ночь пускала слюни на его плечо.
«Вот же черт», — пронеслась в голове первая мысль. Отпрянув, я натянула одеяло до самого подбородка. А настойчивый звук, что разбудил меня оказался ничем иным, как телефоном Севера, лежащим на столе и мигающим словом «Отец».
Виктор зашевелился, потирая сонное лицо ладонями, и краем глаза огладывая меня. Словно пытаясь убедиться, все ли со мной в порядке.
— Не делай такое лицо, словно это я виноват, что мы проснулись в одной постели, — пробурчал он.
— Диване, — поправила я. Встала, но тут же почувствовала, как краснею, ведь Север совершенно бесстыдно уперся взглядом в мои голые ноги. Скрыться в ванной показалось лучшим вариантом.
«Боже, что вообще вокруг происходит?» — выдохнула я, прежде чем плеснуть в лицо холодной воды. Пытаясь сбежать от мыслей, что делать и говорить, когда выйду обратно. Из зала послышался голос. Судя по звуку, Северов встал и теперь с отчаянной злостью мерял шагами комнату.
— Послушай, я обещал ей эту поездку еще два месяца назад…
Я приоткрыла дверь, осторожно выглядывая наружу.
— Да. Это фирма мне нужна. Да, я несу ответственность.
Север уже хозяйничал на кухне, держа телефон одним плечом и подставив чайник под кран.
— Хорошо, если мое присутствие требуется, я приеду, но один.
Он закрыл воду.
— Нет, это ты послушай. Может ты конечно забыл…
Я осторожно вышла, стараясь лишний раз не шуметь.
— Нет. Адель не пойдет туда. О ее существовании знать никто не должен!
Кто не должен знать о существовании Адель? Что вообще происходит?
— Это окончательное решение, пап. Я не возьму ее и плевать, что ты там пообещал. Разбирайся теперь сам.
А потом его взгляд остановился на мне. Очень нехороший взгляд. Наглый и оценивающий.
Замышляющий что-то очень и очень нехорошее.
— А вообще… — улыбнувшись краем губ, произнес Север, — передай, что я буду не один. Я приеду с девушкой.
Глава 28. Безумие заразно
— Приведи себя в порядок. К вечеру ты мне понадобишься, — велел он, снова набирая чей-то номер.
— Постой, постой, — я попыталась запротестовать и, видимо, не зря, потому что Север убрал телефон, видимо решив, что пора объясниться.
— Я верну твоего баскетболиста обратно, — сказал он. — Хотя для черных карточек обычно исключений не делаю. Все, что нужно от тебя — всего лишь день побыть в роли Аделии. Люди, с которыми мы заключаем контракт, хотят познакомиться.
Я закусила губу и мельком глянула на Севера.
— А почему не взять настоящую Адель?
— Она не сможет, — слишком резко ответил Север. — Все, что от тебя нужно — изображать приличную девушку и держать рот на замке.
Изображать приличную девушку значит? А не пошел бы ты,
