не видела его рану.
– Что случилось? Я могу помочь?
– Не нужно, – отмахнулся он, выдергивая ремень. Его ладони дрожали и были покрыты кровью. – Просто подожди со мной. Скоро приедет мой друг… Мы разделились… когда искали тебя, – Матвей говорил тяжело, глотая боль и слова.
– Я помогу, – спокойно заявила, впервые не чувствуя страха. Выдернула из его рук ремень и приблизилась к ноге. – Говори, что я должна сделать.
Матвей хрипло усмехнулся, но согласился на мою помощь.
– У меня перелом, – сообщил он. – Открытый… Нужно наложить жгут выше раны… Крови много…
Я кивнула и стала под его строгим контролем накладывать жгут, как он объяснял. Матвей сказал, что его друг Никита скоро будет здесь. Оставалось дождаться его. Закончив со жгутом, я соорудила из оторванного куска футболки повязку и накрыла рану, чтобы кровь не телка так быстро. Но кусок вскоре промок. Тем временем Матвей попытался вызвать скорую, но в подвале мобильная сеть не ловила.
– Тебе придется подняться, – проговорил он, передавая мне в руки телефон.
– Я не брошу тебя здесь! – закричала, давясь слезами. – Не брошу…
– Нужно, Лола, – прошептал, успокаивая.
Я взяла его смартфон и, с трудом перебирая затекшими ногами, побрела наверх. Осматриваясь по сторонам, я прислушивалась к звукам, но ничего кроме собственных шагов не слышала. Толкнув вторую дверь наверху, я увидела распластанное тело парня, который приходил меня проверять. Кажется, он был жив, но без сознания. В комнате больше никого не было, но не долго. В тот же миг, как я очутилась наверху, в комнату влетел высокий парень, которого я уже видела в доме Матвея. Его друг.
Он уставился на меня, я в ответ на него.
– Где Матвей? – пробасил парень, и я указала на лестницу, боясь произнести хоть слово.
Никита рванул вниз, бодро перешагивая через тело. А вскоре появился наверху, выхватил у меня телефон и уже сам звонил в скорую. Я же стояла там, смотрела на похитителя и слушала чужой голос. Страх догнал меня, настиг и сковал. Словно я вновь очутилась в кошмаре семилетней давности, и лишь мощные руки Никиты выдернули меня из прошлого.
– Так, ты значит Лола.
Я кивнула, рассматривая его темное от гнева лицо.
– Иди вниз к Матвею. Сейчас приедет скорая. Я буду их встречать на дороге, чтобы они нас быстрее отыскали.
Я последовала указаниям друга Матвея и спустилась обратно в подземелье. Теперь мне было не страшно. Я отбросила эмоции в сторону и выполняла новые указания, получая их от Матвея. Держала на ране новый кусок футболки, выполняющий роль тампона. Проверяла жгут и слушал, как он сбивчиво говорил, как спас меня. Мне казалось, он немного бредил от боли, но по его словам, адреналина, выброшенного в кровь при борьбе, пока хватало, чтобы частично гасить боль. Верилось с трудом, но я соглашалась с его словами. Скорая приехала удивительно быстро или так хотела думать только я. За Матвеем спустились вниз и на носилках осторожно подняли наверх. Его доставили в машину и усадили меня рядом. Так нас и доставили в больницу, где я узнала оставшуюся часть про мое похищение и спасение…
Я сидела в палате и слушала, как рядом всхлипывала мама, держащая меня за руку, по другую сторону стоял отец, а мои показания записывал следователь. Он задавал порой неудобные и ужасные вопросы, но чем дальше заходил его допрос и мой рассказ, тем четче становилась картинка.
Моя тётя, то есть та женщина, которую я любила всем сердцем, ненавидела меня и терпела лишь потому, что могла трясти из родителей деньги, обманывая их о моем состоянии. А мое похищение организовала другая женщина. Пусть изначально это и не входило в их планы.
– Ее зовут Алевтина Карловна. И она младшая сестра Розы, которая работает у вас. Помогал им сын Алевтины.
Мама ахнула и громко всхлипнула, отворачиваясь. Отец выругался и потребовал немедленно забрать и Розу, чтобы выдвинуть обвинения и против нее. И лишь когда следователь ушел, мы остались наедине.
Мама обняла меня за плечи и зашептала, прося прощение.
– Не нужно. – Я накрыла ее ладони и взглянула в красные от слез глаза. – Я ведь считала, что вы бросили меня. Она… – замолчала, опуская глаза вниз. – Она так говорила… Я вам не нужна.
– Лола! – вскрикнула мама, рыдая и притягивая к себе. – Прости нас! Прости!
Мы оставались в палате еще долго. Долго разговаривали, много молчали.
Отец изменился. Я помнила его жестким и холодным, а оказалось, что такой образ сложился в голове из-за поддельных воспоминаний. Мама для меня была очень далеким человеком, но на деле я смогла найти в ней ласковую женщину, которая боялась за меня. Опасалась, что я как хрустальная статуэтка могла сломаться, появись в моей жизни они. То, о чем долгие годы молчали, теперь не казалось таким страшным.
Да, семь лет назад меня похитили с целью шантажа отца. Пытались отобрать его бизнес и все деньги. Похитители давно были наказаны, но что-то сломалось в нашей жизни после. Мама винила отца в том, что он не уберег семью от зла. Отец винил мать в том, что она не заботилась о моем здоровье. Кажется, каждый винил друг друга, и все эти годы мы просто боялись сделать шаг навстречу. А ложь женщины, которую я любила как родную тетю, просто перечеркнула любые попытки. Нас натравили друг на друга как зверей, лишь для Розы Карловны, как теперь я могла называть ее в мыслях, было теплое место, сытый живот и денежные поступления, большая часть которых переводились на мое обеспечение. Однако, как выяснилось позже, я получала крупицы из того, что она воровала для себя и своей сестры…
Нам позволили встретиться с Матвеем на следующий день. Мама позаботилась, чтобы я предстала перед ним в свежей и чистой одежде. Она вообще не отходила от меня, не выпускала из рук моей ладони и часто плакала.
Мы вошли в палату к Матвею, и мое сердце замерло на миг. Он лежал с перебинтованной ногой. Ему сделали операцию, и теперь Матвей на долгое время был ограничен в движениях. Как передал Никита, навестив нас после операции, Матвей восстановится, но не скоро. Его старая травма не выдержала нагрузки во время драки. Тогда-то Матвей и оступился, занося последний удар, повергший врага, но и упал, получив перелом.
– Привет, – прошептала я, чувствуя, как на меня обратились сразу несколько пар глаз.
В палате помимо Матвея был его друг и еще один мужчина. Мне его представили как отца Матвея. Это я позже
