другу. Она должна была быть здесь, в его объятиях. Теплый изгиб ее миниатюрной фигуры, прижатой к его телу, заставляет в нем разгораться защитный, первобытный инстинкт.
Тесси смотрит на него долгую минуту, затем обхватывает его за шею и расслабляется в его объятиях. Ее голые ноги обхватывают его талию. Ее карие глаза ищут его. Дрожащими пальцами она проводит по бокам его лица, по бороде.
Затем…
Ее теплые губы мягко приземляются на его губы. Они на вкус как морская вода, как кокосовая вода. Соломон впивается в нее. Ее пьянящий аромат заставляет его член напряженно биться о плавки, а реальность все дальше и дальше уплывает от него. Поцелуй становится медленным, плавный танец языков, синхронное биение сердец.
Тесси хнычет и отстраняется.
— Мне жаль, — вздыхает она.
— Не надо, — хрипит он.
— Я имею в виду… — Она пожевала губу, ее внимание было приковано к его рту. — Должны ли мы это делать?
— Что мы делаем?
— Я не знаю. — Она наклонила голову. В ее мягких карих глазах загорелись вопросы. — Соломон, что…
— Боже мой, Рик. Разве это не самое приятное зрелище?
Медленно они поворачивают головы. Рядом с ними в волнах покачивается пара в ярких флуоресцентных козырьках и больших солнцезащитных очках.
— Влюбленные голубки, настоящие голубки.
Женщина, бессистемно намазав нос окисью цинка, помахивает пальцем.
— Дайте угадаю. Детский отпуск? — Она нацеливается на живот Тесси, отчего Соломон хмурится. — Посмотри на себя. Как скрипка. Первый раз?
Улыбка Тесси падает, потом снова появляется.
— Ты права.
Соломон ворчит, поправляя Тесси так, чтобы ее живот оказался вне их поля зрения, и отходит еще дальше, но пара следует за ними. Болтают, не обращая внимания.
— У нас тут двадцатая годовщина. Поверьте, нам нужно было отдохнуть от этих маленьких ежей.
Мужчина поднимает руку. У него висконсинский акцент.
— Рик и Рони Зебровски.
Рони подплывает ближе.
— Откуда вы?
К черту, нет. Втягиваться в разговор — последнее, чего Соломон хочет. Не сейчас, когда Тесси в его объятиях, а на ее губах звучит его имя. Ни за что, блядь.
— О, э-э, Аляска, — говорит Тесси, бросая на Соломона взгляд, предупреждающий его, чтобы он не выкладывал больше никакой информации.
— Однажды мы были в круизе по Аляске. — Рик качает головой. — Вот это красивый штат. — Он похлопывает себя по полному животу. — Скажу вам, что от еды мы были не в восторге. Все время ел Макдональдс.
Соломон хмурится. Чертовы туристы. Делают все, что угодно, только не то, что нужно для Аляски. Сейчас он мечтает об акуле. Цунами. Что угодно, лишь бы уйти от этого разговора и вернуться к тому, что собиралась сказать Тесси.
— Сол? — Рука на его руке. Тесси хлопает ресницами. — Тебе нужно еще пива?
Он хмурится.
— Нет, я…
— А вот и нет. — Она выхватывает у него полную банку и смотрит на парочку. — Он пьет его как воду. Прямо-таки глотает. — Ее губы подрагивают, когда она обращает свой взгляд на него. — Я сейчас вернусь, хорошо?
О, черт возьми, нет.
Он схватил ее за запястье.
— Тесс, я думаю, ты должна позволить мне…
Она ухмыляется, осторожно высвобождаясь.
— Беременные женщины могут делать трудные вещи, Соломон. — Она смотрит на Рони, разделяя улыбку товарищества. — Клянусь, у него такая нервотрепка, как будто он впервые стал отцом. — Она хихикает, глядя на Соломона, что совсем не похоже на Тесси. — Я все сделаю, милый. Ты просто расслабься. Наслаждайся Зубровскими.
Ты чертовски холодная женщина, думает он, наблюдая за тем, как Тесси в бикини уносится с его полным пивом, ее плечи трясутся от смеха, когда она бежит по пляжу к бару. Но он улыбается.
Впервые за чертовски долгое время.
***
Усмехаясь про себя, Тесси бьет ногой по песку. Выражение предательства и муки на лице Соломона, когда она оставила его там на произвол судьбы, будет жить в ее памяти безвозмездно в течение следующего десятилетия. Она даст ему немного попотеть, а потом вернется и спасет его. А пока ему будет полезно вылезти из своей скорлупы ворчливого горца.
Остановившись у шезлонга, Тесси проверила телефон, бросив виноватый взгляд через плечо — вдруг Соломон наблюдает за ней.
В груди у нее замирает дыхание.
Пока ничего. Ни электронных писем, ни сообщений, ни пропущенных звонков. Это кажется слишком хорошим, чтобы быть правдой. Атлас молча уходит. Она должна наслаждаться этим, пока все длится.
Сегодняшний день был идеальным кусочком рая. Ни одной заботы в мире, кокосовая вода, которую можно пить. Именно так она представляла себе свой детский отпуск. Ленивая лень, которая может посрамить кошку. Может быть, она и не представляла себе Соломона рядом, но он оказался не так уж плох.
Медленный жар пробежал по ее уже раскрасневшимся щекам.
На самом деле, он был замечательным.
Сохранял ее рассудок.
Обеспечивал ее безопасность.
Обеспечивал ей сексуальное удовлетворение.
В его сильных объятиях, покачиваясь в воде, вопреки всему, что кричало ей, что отношения не должны быть в радиусе десяти миль от ее сердца, она поцеловала его. Это было так прекрасно в тот момент. Как будто его поцелуй был тем самым кусочком рая, который она хотела получить.
Она была близка, так близка к тому, чтобы спросить: что мы такое? Вопрос был на ее губах, капая медленно, как патока.
Потому что ей казалось, что она знает. Она и Соломон — они родители Мишки.
Но она также начала понимать, кто такой настоящий Соломон Уайлдер. Яростный. Преданный. В его присутствии она нашла утешение. С предстоящими родами, с работой она уже не чувствует себя такой неуверенной. Все ее проблемы уходят, когда он обнимает ее. Она чувствует себя уверенно. Потому что это Соломон. Это она…
Отец ребенка.
Вот и все.
Это все.
Но что если…
Нет.
Ее грудь напряглась.
Она должна остановиться. Она должна взять себя в руки. Все, кем они с Соломоном являются и когда-либо будут являться, — это друзья. Со-родители. Конец истории.
Держаться вместе из-за сына было бы нелепо. В итоге они будут несчастны и обижены друг на друга. Кроме того, он ясно дал понять, что приехал только из-за Мишки.
Тесси хочет, чтобы мужчина хотел ее ради нее самой. Не то чтобы мужчины выстраивались в очередь, чтобы встречаться с будущей матерью-одиночкой, которая работает по восемнадцать часов в день. Она вообще ничего не хочет. Разбитые сердца и потери не входят в ее планы.
Так проще.
Скоро они вернутся в реальный мир.
Но почему при мысли о его отъезде ей становится плохо?
Потому что она голодна.
Поднимаясь по пляжу к хижине тики, Тесси выбрасывает
