всегда была с ебанцой, – с непосредственностью замечает Гордеева, вертя по сторонам головой. Я улыбаюсь, вспомнив наше общее прошлое. Стою дура-дурой. Глаза на мокром месте.
– Ты кого-то ждешь?
– Нет. Кого? Кирюха мой в плаванье. Я ищу, где бы нам присесть. Там на углу вроде кафешка была. Ты как? Не спешишь?
– Спешу! Но часик для старой подруги найду.
Усаживаемся в том самом кафе. Здесь немного шумно от дороги и пахнет соответствующе, но искать что-то получше времени и впрямь нет. Утыкаюсь в меню. Есть не хочется, но после разговора с Матиасом в горле пересохло так, что дерет.
– Я, наверное, выпью фирменного лимонада, – говорю я, растерянно пробегаясь по меню, и вдруг ловлю изучающий Светкин взгляд. – Чего?
– Классно сделали, – тычет себе в губу пальцем.
– А-а-а. Да. Врачи в Корее – настоящие кудесники.
– Ты недолго там вроде задержалась.
– Ага. А ты откуда знаешь?
– Да я все знаю. На твои соцсети подписана. Значит, с Матиасом ты помирилась?
От такой быстрой смены тем немного подвисаю. Я уж и забыла, как лихо Светка может прыгать с одного на другое.
– Мы и не ссорились.
– Да? А он в курсе? То-то он был бешеный, когда ко мне в общагу вломился. Орал так, что вахтерша грозилась вызвать ментов.
– Когда? – изумленно хлопаю глазами.
– Ну, когда ты от него свинтила? В тот день, выходит. Ох и навел он кипиша. А ты и не в курсе, что ли? Сидишь вон, глазами хлопаешь. Сама невинность.
– Не в курсе. А что он хотел?
– Дык! Тебя искал. – Тут к столу подходит официант, и Светка опять переключается. – Мне щуку с молодым картофелем и сезонными овощами, камамбер и… на десерт, давайте, вот этот тортик… И чай. А ты, Ань? Че будешь?
Тычу пальцем в первую попавшуюся позицию в меню, чтоб уж отвязались.
– А лимонад? Забыла? Два лимонада нам, молодой человек.
– Да, лимонад. Точно. Свет, а что он хотел-то? – повторяю опять.
– Кто?
– Да Матиас! Мы ж о нем говорили, Свет.
– А… Ну, спрашивал, где ты. Я сказала, что понятия не имею. Тогда он стал выспрашивать, куда ты могла поехать, и все такое. Очень нервный был.
– Извини, – зачем-то бормочу я.
– Ну да. Ты тоже хороша. Смотала удочки, а вы тут разбирайтесь. Я сначала на тебя обижалась, а потом поняла, что ты не могла иначе. Это детский дом наложил отпечаток – хрен сотрешь. Ты ж, наверное, в курсе, что у тебя избегающий тип привязанности? Если уж ты от жениха сбежала, то что нам – твоим подругам, удивляться, правда? Ты такова, какова есть, и больше никакова, – спародировала Светка известную блогершу. – Не думала пойти в терапию?
– А?
– Ну, к психологу обратиться. У вас же в Штатах, говорят, это популярно. Так пошла бы. Или дорого?
– Понятия не имею. Как-то не интересовалась никогда.
– Так поинтересуйся. Видела бы ты его, Ань. Как пес побитый примчался. А что у вас вообще случилось? Я четыре года гадаю! Прикинь, как будто больше делать нечего, – смеется.
– Ничего. Не срослось просто.
– Во дает! А он, я тебе скажу, так убивался, Анька. Ну, то есть, конечно, с виду ничего такого. Мужик он или кто? Но колбасило его – мама не горюй. Всех наших оббежал с расспросами.
– А что те ему сказали?
– Да ничего. В основном же все уже на каникулы разъехались. Это я сидела. Твою свадьбу ждала, – Светка угрожающе тычет в меня вилкой. – Только вахтерша, представляешь, предположила, что ты к женишку в Корею умотала. Она была не в курсе, что ты женишка сменила. Ха-ха… А вообще, я тебе скажу, зря ты так с ним. Ну, хоть помирились?
– Мы не ссорились, – повторяю во второй раз.
– Ну как знаешь. Вообще мне показалось, что он на тебя здорово обижен.
– Даже если так – с тех пор прошло столько лет, что все давно забылось. И вообще. Он женится.
– Шо? Опять? – на этот раз Гордеева пародирует волка из всем известного мультфильма. Получается это у нее великолепно. Заставляю себя улыбнуться. Хотя мне невесело. Я визуализирую все то, о чем мне рассказала Светка, и сердце рвется. Какого-то черта снова рвется на части. На мелкие-мелкие кусочки.
Нет, до чего же я дожилась! Уж если Гордеева мне ставит диагнозы – дело плохо. Избегающий тип привязанности, говорит. Избегающий… Ну не знаю.
– Свет, а что мы все про меня? Ты про себя расскажи! Кого ждешь, когда рожать будешь?
– А это что за красотка? Что-то я такой на ваших семейных сборищах не припоминаю.
Делаю неспешный глоток шампанского и без особого интереса – Серый еще тот кобеляка, ему и наша домработница может понравиться, оборачиваюсь. Аня как раз обходит длинный стол, накрытый под открытым небом и декорированный шикарной посудой, хрусталем и свечами, которые пока никто не зажигал – солнце еще не село. Что-то внутри начинает мерзко ворочаться. Будто у меня в животе клубок змей. Кто бы мне сказал, какого черта это все именно так ощущается. Особенно теперь, когда мы с ней поговорили. И я должен был отпустить… И злость свою, и стыд за то, что все именно так сложилось, и гребаное желание это переиграть, которое меня потом еще довольно долгое время преследовало. Потому как, я не соврал, прикипел к ней жутко. Сам не понял, как так встрял.
– Это Аня.
– Что за Аня?
– Его сестра, – улыбается рядом Марианна. – Вы разве незнакомы?
– Дочь отца, – резко поправляю я.
– Ну, я же это и сказала, нет?
Нет, блядь. Немного не это. Тут же вся соль в деталях.
– Жена твоя несостоявшаяся, что ли? Вау… Познакомь, а?
Если бы глаза Серого так не горели, я бы подумал, что он надо мной издевается.
– В каком смысле жена? – лепечет Марианна, а я, полностью ее проигнорировав, рявкаю:
– Слюни подбери.
– Матиас, какая жена? Я чего-то не знаю? – Марианна требовательно дергает меня за рукав, а сама то на Серого, то на Аню косится в полнейшем недоумении.
– Одно время мы хотели с Аней пожениться, –
